Михаил Алексеенко - Глубинами черноморскими испытанные. (записки инженера-подводника)
Тут подошел ко мне воентехник 2 ранга Александр Николаевич Байздренко, из нашей спецгруппы, и говорит:
— Что-то нашим лодкам мало места в море стало, на берег лезут…
Пришлось защищать подводников:
— Стихия морская — это серьезное испытание для «малютки». И экипаж держался стойко.
В конце концов решили стянуть лодку двумя мощными буксирами.
Но когда прибыли на место, осуществить этот вариант не удалось: буксирные тросы не выдерживали нагрузки и рвались.
Проще было бы прорыть к лодке траншею. Но где срочно взять гидромонитор? Обошлись своими силами.
Буксиры поставили на якоря кормой к берегу. Мощным потоком воды от работающих гребных винтов промыли траншею длиною около 200 метров в направлении к лодке. На это ушло трое суток. Когда размытый грунт под «малюткой» осел, она заскользила, как по стапельной дорожке, в море.
При осмотре лодки в Поти убедились, что корпус ее цел, хотя и имел около 300 вмятин. Трещин и пробоин не было, а ведь «малютку» изрядно потрепало во время шторма. После ремонта экипаж «Шестьдесят второй» с теми же механизмами, приборами и аккумуляторной батареей плавал до конца войны. Но борьба со стихией, испытание, пережитое подводниками в море, запомнились им на всю жизнь.
29 августа.
4.30. Море — полный штиль. Погружаемся. Стали на жидкий грунт.
21.40. Всплыли. Начата форсированная винт-зарядка батареи.
23.40. Принято по радио сообщение, что нашими войсками взята Констанца. По отсекам лодки слышны восторженные возгласы:
— Нашей армии и флоту — ура-а-а!
— Победа близка!
Этой ночью в экипаже лодки шли разговоры о планах на будущее, о планах реальных, гак как окончательная победа виделась каждому.
31 августа.
Из штаба получен приказ возвращаться в Новороссийск. Идем домой. Кок готовит праздничный обед. Иванов подходит ко мне и говорит:
— Удивительное дело. На протяжении всего похода температура электролита элементов батареи ни разу не превышала нормы. — И с хитроватой улыбкой добавил: — Видимо, «испугалась» она-таки флагманского электрика бригады…
…Лодка «М-62» вернулась в Новороссийск. Так завершился наш последний боевой поход. Закончилась война и для других подводных лодок Черноморского флота. А вскоре вместе со всей эскадрой вернулись в свой родной Севастополь. Нашей второй бригаде подводных лодок было присвоено наименование «Констанцская».
Война полыхала за пределами нашей земли. На западе вставало зарево победы — близкой, до боли желанной…
НАМ ДОРОГИ ИХ ИМЕНА
(Послесловие)
Уже не годы, а десятилетия отделяют нас от тех грозных дней, когда Страна Советов, как исполинский богатырь, встала на пути бронированной фашистской машины и сломала ее.
Десятилетия. Кажется, что они могли бы многое изгладить в памяти народной. Но нет! Ничто не забыто и никто не забыт. Советские люди помнят и чтят тех, кто жизни своей не пожалел и отдал ее ради свободы и счастья родного Отечества.
Родина помнит своих героев. И спустя более двадцати лет после великой победы она продолжает награждать достойных. Ордена Красного Знамени удостоен и Черноморский флот… И многие имена отважных, имена тех, кто ковал боевую славу флота, — подводников, рабочих-ремонтников — ты нашел, читатель, в этой книге. Не все они дожили до счастливого дня 9 мая 1945 года, но и те, кто погиб смертью храбрых, сейчас вместе с нами. Они в наших сердцах.
Черное море, Крым, Севастополь… Родными и близкими стали эти места для ветеранов-подводников, многие из них здесь остались жить после службы на флоте.
Контр-адмирал запаса Алексей Степанович Жданов возглавил севастопольскую секцию ветеранов воины. Многие работают в военно-научном обществе, трудятся над созданием монографий о битвах на Черном море. Живет в Севастополе и старейший подводник всех морей Советского Союза Дмитрий Григорьевич Водяницкий. Не забывает столицу черноморских моряков, приезжает сюда навестить своих питомцев бывший командир бригады подводных лодок контр-адмирал Михаил Георгиевич Соловьев.
Ветераны Великой Отечественной, войны (слева направо): Д. А. Дюков, М. В. Ковеня, А. С. Жданов, Д. М. Муратов, Н. К. Пустовойтенко, Д. Ф. Плешаков, В. С. Нижний на открытии памятника подводннкам-черноморцам, погибшим в боях за Родину.
Соберутся ветераны и идут к памятным местам. А их, этих мест, много в Севастополе. На площади Нахимова установлены мемориальные доски, на одной из которых указаны все подводные лодки, участвовавшие в обороне города-героя.
Смотришь на эту доску, читаешь наименования лодок и в памяти встают героические дела их экипажей…
«Л-4»… В дни, когда отмечалось 25-летие начала обороны Севастополя, в город-герой приезжали многие ветераны-подводники. Побывал здесь и Евгений Петрович Поляков. Командир прославленной краснознаменной подводной лодки «Л-4» «бросил свой якорь» в Риге.
А вот Николай Николаевич Прозуменщиков, инженер-механик этой лодки, остался жить в Севастополе. Крепко полюбил он море. Свою любовь передал и дочерям. Вода — родная стихия старшей из них, Галины. Отец когда-то бил ненавистного врага, а Галя Прозуменщикова побила… мировой рекорд по плаванию.
«А-5»… После войны судьба разбросала членов экипажа этой лодки по разным уголкам нашей страны. Но многие из них пожелали жить ближе к морю, где проходила их боевая юность. И. И. Дегтяренко демобилизовался уже в офицерском звании, работает в Николаеве. С ним у меня завязалась тесная переписка. А. В. Кочетков так и не мог расстаться с Севастополем. В Крыму трудится бывший боцман с лодки «А-5» И. В. Качурин. Он, покоритель черноморских глубин, обратил свой взор к звездам, став сотрудником Крымской астрофизической обсерватории.
«М-32»… М. В. Дьяконов, Н. К. Пустовойтенко. Оба они живут в Севастополе. «Держись, старшина!» — эти слова, сказанные командиром Николаю Куприяновичу в трудную минуту, запомнились ему на всю жизнь, стали его девизом. И сейчас, после демобилизации, он верен традиции, идет в первой шеренге ударников коммунистического труда.
С лодкой «М-32» тесно связано и имя Ивана Алексеевича Лебедя. С ним мы переписываемся. Сейчас И. А. Лебедь генерал-майор инженерно-технической службы.
Присылают мне письма академик А. П. Александров, заслуженный деятель науки О. Б. Брон, Л. П, Викулов, А. Н. Иванов, М. А. Полищук, часто пишет Б. А. Ткаченко.
В Севастополе и его окрестностях живет немало бывших подводников. Среди них — А. Г. Баклагин, В. А. Худошин, В. С. Нижний, П. В. Калякин, Н. И. Скрнпченко, Б. П. Сергеев, Д. И. Наумов, М. М. Костенко и многие другие. Продолжают службу на Черноморском флоте Герой Советского Союза, капитан I ранга А. Н. Кесаев, адмирал Н. А. Смирнов. Все они — живая история.
Напоминает нам о прошлом и одна из улиц Балаклавы. На мемориальной доске надпись:
«Улица АНДРЕЯ КРЕСТОВСКОГО.
Наименована в 1964 году в память
героя-подводника, погибшего в 1944 году
в боях за Советскую Родину».
В бухте Омега под Севастополем установлен памятник подводным лодкам. Одной из них командовал капитан-лейтенант А. Д. Девятко. Экипажи этих кораблей доставили на родину болгарских политэмигрантов, замечательных патриотов дружественного нам народа.
Ветераны-черноморцы часто бывают на кладбище Коммунаров. Здесь в братской могиле покоятся славные подводники экипажа лодки «Щ-203» инженер-капитана 3 ранга В. И. Немчинова. Здесь вместе с другими участниками севастопольского подполья похоронен и наш умелец-приборист А. С. Мякота. В феврале 1966 года он посмертно награжден медалью «За отвагу…»
Погибшие герои! Нам дороги ваши имена. Мы помним ваши славные подвиги, совершенные во имя социалистической Родины. Вы в наших сердцах, вы всегда и всюду вместе с нами.
Примечания
1
«Флаг Родины», 1966, 16 февраля.
2
Сейчас газета Краснознаменного Черноморского флота» Флаг Родины».
3
Сведения о походах лодки «А-5» сообщили автору члены экипажа А. В. Кочетков и И. И Дегтяренко.
4
Кабельтов — мера длины, служащая для измерения в море сравнительно небольших расстояний. Равен 0,1 морской мили, или 185.2 м.
5
Узел — мера скорости движения судов, соответствующая скорости в одну морскую милю в час (1,852 кл/час).
6
Тубус — гофрированное продолжение металлической части шахты выходного люка отсека.
7
Выгрузка деталей гребного двигателя потребовала бы демонтажа отсека, что в свою очередь привело бы к необходимости дополнительных испытаний с выходом лодки в море и привлечения обеспечивающих кораблей. Все это в условиях боевых действий представляло немалую сложность.
