Михаил Алексеенко - Глубинами черноморскими испытанные. (записки инженера-подводника)
— Водород в отсеках в пределах нормы! — докладывает ему электрик Давыдов.
Приняв доклад, Иванов дает указание, чтобы Давыдов проверил систему вентиляции батареи.
А мы тем временем с Сапегиным решили пройти по отсекам, проверить состояние техники, побеседовать с людьми.
Во втором отсеке электрик Давыдов заглядывает под настил в смотровой лючок. Спрашиваю:
— Что вы там ищете?
Давыдов, хотя и понял шутливый тон моего вопроса, ответил вполне серьезно:
— Смотрю вот, не пора ли доливать батарею…
Торпедист И. Потапов в первом отсеке встретил вопросом:
— Что там по радио? Никаких новостей не передали?
— А сейчас самая главная новость известна и без радио. Каждому ясно, что войне скоро конец.
Поближе познакомился со старшиной 1 статьи Александром Сажиным. Тепло отзывается о нем Сапегин. Трюмный А. И. Сажин — хороший специалист. Одна беда: плохо переносит он штормовую погоду, укачивается.
Как-то лодка шла в надводном положении. Изрядно покачивало. Сажин с трудом держался на боевом посту. Проходивший мимо него командир спросил:
— Что, укачало?
— А я, товарищ командир, подводник, — бодро ответил Сажин.
— Как это понять?
— Под водой чувствую себя превосходно.
На траверзе Констанцы
21 августа.
Для экономии электроэнергии и уменьшения шумов продолжаем стоять на жидком грунте. Периодически всплываем для наблюдения в перископ за горизонтом и определения местонахождения. Корабли противника до сих пор не появляются. Видимо, чувствуют, что порт, как логово хищника, плотно обложили советские лодки, и не высовывают носа.
Сегодня агитаторы выпустили очередной номер боевого листка. Это немного разрядило обстановку, оживило людей, вызвало их на разговоры.
18.00. Находимся на траверзе Констанцы. Командир решил, продвигаясь зигзагами, дать в эту ночь полную зарядку аккумуляторной батарее, чтобы к рассвету подойти к месту погружения в своем квадрате, имея максимальный запас электроэнергии.
— Это хороший метод, — говорит Сапегин, — и зародился он на «малютках».
— Да, на «малютках», — соглашаюсь с ним, — но давно уже подхвачен и на других лодках.
22.00. Идем в район погружения. К концу зарядки начал работать компрессор высокого давления. Его только что включили для пополнения запасов воздуха. Кок заканчивает работу на камбузе.
Все хорошо знают, что только во время зарядки батареи лучше всего включать такие мощные потребители энергии, как камбуз, электрогрелки, компрессор… Это дает возможность перед погружением лодки иметь полную емкость аккумуляторной батареи.
Боцман Поташев, стоявший наблюдателем на мостике, доложил:
— Вижу катер — охотник за подводными лодками!
Когда находишься на позиции, подобные доклады не бывают неожиданностью. К ним привыкаешь. Мало того — их ждешь, иначе противник может застать врасплох.
— Стоп зарядка! Срочное погружение! — приказывает командир.
«Малютка» устремляется на глубину. Акустик стал на вахту и внимательно прослушивает район. Старшина группы торпедистов И. Лубинец проверил торпедные аппараты. Надо всегда быть готовым к атаке.
Но торпеды не понадобились. Катера прошли мимо.
И все-таки они сбросили бомбы.
— Отдаленные взрывы по корме! — доложил акустик.
— Ограничить хождение по лодке, прекратить ремонтные работы, — передает Сапегин из центрального отсека приказание командира.
Лодка замерла. Ждем. Тишина. Но что это? Хорошо слышно, что катер где-то близко. Вот он остановился над нами, начал металлоискателем «стрелять» по корпусу. Очень эти «щелканья» неприятны…
Около двух часов кружил над нами катер. Потом затих, словно прислушиваясь к биению наших сердец. Но вот наверху звякнул машинный телеграф, взревел мотор, и охотник за подводными лодками стал удаляться.
Командир отвел лодку мористее, где после всплытия продолжили зарядку батареи.
До рассвета оставалось часа два. Предлагаю Сапегину:
— Давайте мы с вами будем делить ночную вахту.
Инженер-механик согласился:
— Хорошо. Только со следующей ночи. А то сегодня и я, и вы на ногах провели столько времени.
Мы вели неторопливый разговор. Собственно, говорил больше Сапегин. Рассказывал он об одной из атак, в которой очень наглядно проявилось мастерство Иванова.
Когда освобождали Крым от фашистских захватчиков, подводная лодка «М-62» несколько дней находилась в заданном квадрате. Противник проявлял большую активность на море, так как гитлеровские войска были уже блокированы частями Красной Армии на полуострове.
В тот день лодка шла под водой и периодически подвсплывала на перископную глубину, чтобы осмотреться. К этому времени у подводников наладилось хорошее взаимодействие с черноморскими авиаторами. Барражировавшие самолеты часто давали лодкам сведения о местонахождении кораблей противника.
И вот пришла радиограмма. Командиру сообщалось, что поблизости от района, где находится «малютка», нашей авиацией обнаружены корабли противника.
Вскоре действительно на горизонте показались силуэты кораблей. Шли они далеко, имея сильное охранение. Перед командиром стояла нелегкая задача. Если пойти за противником в подводном положении вдогонку и атаковать его, то израсходуется весь запас электроэнергии. А как потом оторваться от преследования? Ведь лодку могут обнаружить и забросать глубинными бомбами. На грунт лечь не удастся, так как глубины в этом районе значительные.
— Нет, атака в таких условиях не имеет смысла, — решает командир.
Мичман Иванов, находившийся в это время в шестом отсеке, удивлялся: противник обнаружен, а лодка в атаку не выходит. С разрешения командира он прошел в центральный пост. Там ему объяснили создавшуюся обстановку. Все электрооборудование лодки находилось в ведении Иванова. Он лучше других знал состояние и возможности аккумуляторной батареи. Немного подумав, он сказал командиру:
— Вы только атакуйте корабль, отход я обеспечу на переменных ходах. От кратковременного максимального хода, постепенно снижая его, мы будем переходить к малому, а потом все сначала.
Предложение Иванова поддержали инженер-механик Сапегин и помощник командира Красников. Следует заметить, что в то время у нас не было технических возможностей точно оценивать, велики ли в данный момент запасы электроэнергии батареи, на какое время ее хватит при том или ином ходе.
Командир согласился с доводами Иванова, Сапегина и Красникова.
— Боевая тревога! — скомандовал он.
Мичман Иванов сам встал у щита управления электродвигателем. Действовал он уверенно, со знанием дела.
Лодка пошла на сближение. Расстояние до вражеских кораблей быстро сокращалось. Вот «М-62» вышла на дистанцию залпа. Все застыли на своих местах. В наступившей тишине торпедисты старший краснофлотец Петр Толкачиков и краснофлотец Мезамедин Магомедьяров ждут команду.
— Пли!
Вскоре послышался взрыв. И в то же мгновение на 1 лодку посыпались глубинные бомбы.
— Боцман, рули на погружение! Полный ход! — приказал командир.
Теперь надо было уйти от преследования противника. Успех зависел от мастерства мичмана Иванова. Вначале был дан полный ход. Напряжение аккумуляторной батареи быстро падало, свет в отсеках померк.
Иванов обращается к командиру:
— Предлагаю постепенно сбавлять обороты, чтобы, напряжение батареи не падало ниже допустимого.
— Добро! — соглашается командир. Он хорошо знал, что в противном случае минимальная защита обязательно отключает электромеханизмы.
Электрик Володин внимательно наблюдает за напряжением элементов и о результатах замера все время докладывает Сапегину: нельзя «посадить» батарею.
Лодке удалось оторваться от противника. Бомбежка прекратилась. Все облегченно вздохнули. Умелое маневрирование ходами, предложенное и осуществленное Ивановым, позволило экипажу при ограниченных запасах электроэнергии атаковать противника и выполнить боевую задачу…
Сапегин взглянул на часы:
— О, уже четыре часа утра. Конец зарядки батареи.
— Сейчас пойдем на погружение, — ответил я. — Можно будет и отдохнуть после бессонной ночи. Жаль, что не удастся нормально провентилироваться.
22 августа.
21.00. Всплыли на поверхность. Под водой были семнадцать часов. Шли в основном на экономичных ходах или стояли на жидком грунте. Только при отходе от берега увеличивали скорость до 5 узлов.
21.15. Включена форсированная винт-зарядка. На вахте у аккумуляторной батареи электрик Давыдов. Сапегин отдыхает, а мы с Ивановым находимся у щита управления генератором.
