Джеймс Холланд - Миссия «Один» (в сокращении)
Внезапно женщина приложила руку к шее Жюно, потом выпрямилась и перевела взгляд на Анну и Шеванне.
— Умер? — спросил у Анны Шеванне, по лицу которого было видно, что он не может в это поверить.
Анна кивнула:
— Мне очень жаль, лейтенант.
Шеванне закрыл лицо ладонями.
— Mon Dieu,[13] — пробормотал он.
Первая мысль Таннера была о том, что теперь делать с телом. Им следовало не только замести собственные следы, но и не поставить в опасное положение фермера и его жену.
Фермер о чем-то заспорил с женой.
— Он хочет, чтобы мы забрали Жюно с собой, — объяснила Анна. — А жена говорит, что нам следует отнести его в церковь и похоронить по-христиански.
— Но это же смешно, — сказал Таннер. — Мы должны оттащить тело в лес над фермой и зарыть. — Он повернулся к Шеванне: — Вы согласны со мной, сэр?
Француз кивнул.
Пока солдаты копали неглубокую могилу, Таннер вглядывался в долину. Вид у нее был совсем мирный.
К нему подошел Сайкс:
— Как ты думаешь, фрицы про нашего профессора знают?
— Никак не могу определить, да или нет, Стэн. Тот немецкий патруль гонялся за нами не просто так. Зачем взваливать на себя столько хлопот ради нескольких отбившихся от своих солдат? И я готов поклясться, что вчера вечером немцы поджидали нас в Треттене. И еще. Ты заметил, что стреляли они все больше поверх наших голов? Ни в одного из нас не попали. Хотя, возможно, у меня просто разыгралось воображение.
— Нам не помешал бы какой-нибудь транспорт, сержант, — сказал Сайкс. — Может, у здешних фермеров найдется грузовик.
— Не исключено.
Тем временем тело Жюно уже забросали землей.
— Пошли, ребята, — сказал Таннер. — Возвращаемся.
Когда они вошли во двор, из дома выскочил фермер. Он остановился, пропуская солдат мимо себя и злобно глядя на них.
— Что это с ним? — спросил Хепуорт.
— Может, он не любит, когда в его дом является к завтраку орава солдат, — ответил Таннер.
Войдя в дом, они увидели, что остававшиеся в нем солдаты надевают рюкзаки.
— Фермер разнервничался, — объяснила Анна. — Боится того, что сделают с ним немцы, если узнают, что мы были здесь. — Она бросила взгляд на жену фермера. — А жена разозлилась на него. Обозвала трусом и предателем.
— Вы не спросили, есть в деревне какой-нибудь транспорт?
— Нет, еще не спросила.
Она заговорила с женой фермера, и та, немного подумав, затараторила, то и дело указывая куда-то пальцем и жестикулируя.
— Ферма Уксум, — сказала Анна. — Хозяина зовут Мерит Сулхейм. Она говорит, что у него есть грузовик, на котором он возит скот в Лиллехаммер.
Настроение Таннера мгновенно улучшилось.
— Отлично, — сказал он. — Где эта ферма?
— Недалеко. В километре отсюда.
Спускаясь по тропе в долину, они услышали долетевшее из-за гор гудение самолетных двигателей. Гудение усилилось, а затем в нескольких сотнях ярдов впереди показался «юнкерс».
— Все в укрытие! — завопил Шеванне.
Солдаты бросились в придорожные заросли. Таннер смотрел, как самолет пронесся над долиной и развернулся, направив свое притупленное рыло прямо на них. Миг спустя «юнкерс» с ревом прошел над лежавшими в зарослях солдатами. Прошел и снова накренился, закладывая вираж, чтобы вернуться в долину.
— Дан! — окликнул Таннер младшего капрала Эрвуда. — Дай-ка по нему из «брена», ладно?
— Чтобы выдать нас? — одернул его Шеванне.
— Он нас и так увидел, сэр. Единственный способ не позволить ему доложить о нас — сбить мерзавца.
— Нет, сержант, и это приказ!
«Юнкерс» снова приближался к ним, идя на высоте не больше ста футов. И снова, ревя, пронесся над ними. Таннер, глядя, как он снова ложится на крыло, выругался.
— Черт побери, сэр, он же точно нас разглядел! Давайте пальнем по нему. Что мы от этого потеряем?
Шеванне не ответил. Таннер улыбнулся, поняв, что молчание французского лейтенанта — это знак согласия.
— Целься, Дан, — снова окликнул он Эрвуда. — Но только с хорошим упреждением.
Таннер стянул с плеча винтовку и тут же увидел, что и остальные солдаты решили последовать его примеру. Он понимал, что пули калибра 0,303, скорее всего, не произведут на такую восьмитонную махину, как «Юнкерс-88», большого впечатления, однако самолет шел на столь небольшой высоте, что попробовать сбить его все же стоило.
Самолет развернулся, выровнялся. Таннер вертикально поднял винтовку.
— Готов, Дан? — крикнул он. — Один, два — огонь!
И пули понеслись в небо.
А затем произошло чудо. Правый мотор самолета начал захлебываться, а когда «юнкерс» стал разворачиваться над долиной, из крыла ударило пламя и за самолетом потянулся длинный шлейф дыма. Люди на земле, все как один, смотрели на него, приоткрыв рты. Самолет взял курс на север, поднялся над горами, а затем клюнул носом вниз. Вскоре после этого в горах полыхнул огненный шар, и несколько секунд спустя в долину прилетел и грохот взрыва. С мгновение все простояли, точно окаменев, затем подняли вверх винтовки и закричали «ура».
— Отлично стреляете, солдаты, — сказал Шеванне. — Очень хорошо стреляете.
— Очень хорошо, что вы разрешили нам стрелять, — сказал Таннер. — Вперед, ребята.
Они быстрым шагом прошли по деревне, минуя фермеров, вышедших на шум из домов. У ворот одной из ферм, мимо которой они проходили, стояли двое мальчиков — несколько солдат Таннера окликнули их, здороваясь, и мальчики заулыбались в ответ.
— Будет, будет! — одернул солдат Таннер.
— Поразительно, как все воспряли духом, — сказала Анна.
— Я воспряну еще сильнее, если окажется, что тот грузовик на ходу, — ответил Таннер. А затем прикрикнул на солдат: — Топайте, вы! Пошевеливайтесь, черт побери!
— Мы просто говорили о том, сержант, как жаль, что с нами не было Митча, — сказал Эрвуд. — Эх, если бы знать, что с ним все в порядке.
— Уверен, что так оно и есть. Думаю, он просто споткнулся и упал, — ответил Таннер. — И скорее всего, его подобрали фрицы.
— Я же вам говорю, — прошепелявил Митч Моран. — Я ничего не знаю. Мы просто пытались вернуться в свою часть.
Штурмбанфюрер Курц смотрел на жалкую фигуру пленного. Почерневший и заплывший глаз, разбитые губы, засохшая струйка крови, тянущаяся от носа ко рту. Руки связаны за спинкой стула, голова свисает, словно она слишком тяжела для него.
Курц вздохнул. Избивать человека, стоящего на волосок от гибели, — это всегда казалось ему излишней жестокостью. Несколько сигарет, пара минут дружелюбной болтовни, и англичанин уже давным-давно с готовностью ел бы из его рук. Теперь же для всего этого, пожалуй, поздновато. Ладно, попробовать все-таки стоит. Он раскурил сигарету и велел развязать руки Морана.
— Покурите? — спросил он и вставил в губы Морана сигарету. — Мне жаль, что с вами обошлись так грубо. Гауптманн Целлнер, как бы это сказать, немного расстроился. Простите, что он сорвал злость на вас.
Голова Морана немного приподнялась, потом поднялась — к сигарете — и трясущаяся рука. Курц улыбнулся:
— Война… какая это все-таки глупая трата времени. Знаете, я ведь преподавал английский. И студентом бывал в Англии. Вы из Йоркшира, верно?
Моран кивнул.
Курц встал, подошел к шкафчику, в котором держал свой «Бедекер». Взял посвященный Англии томик.
— Откуда именно?
— Из Нарсборо, — пробормотал Моран.
— Нарсборо, — сказал, листая страницы, Курц. — Это рядом с Харрогитом, верно?
Он помолчал, словно охваченный воспоминаниями.
— Помню, какой замечательный чай я пил в тамошней чайной, «У Бетти». Знаете такую?
— Бабушка возила меня туда, когда мне исполнилось десять, — прошепелявил Моран.
— Совершенно очаровательное было место, — продолжал Курц — Послушайте, я хочу помочь вам. Я же понимаю, вы предпочли бы сейчас оказаться в Нарсборо, с вашей семьей, как и я предпочел бы оказаться в Людвигсштадте, с женой и малышкой дочерью, однако идет война, и ничего тут не поделаешь. Отправить вас домой я не могу, но могу приказать, чтобы вам дали возможность помыться и обеспечили необходимый уход, и обещаю, никаких побоев больше не будет.
— Спасибо.
— Я вот одного никак не пойму, зачем вам понадобилось переплывать реку. Такой риск. Да и идти через тамошние горы будет трудновато. На них еще очень много снега.
— В лежащих за ними долинах его меньше.
Курц улыбнулся. Право же, подумал он, получается как-то уж слишком легко.
— Да, наверное. Выходит, вы собирались двигаться на север по долине Йоры.
Моран кивнул.
— Поэтому и пересекли реку именно в том месте? — спросил Курц. — Похоже, вы очень хорошо знаете эти края.
— Наш сержант заранее произвел разведку и обнаружил лодки, — сказал Моран. — А дорогу нам показывала одна норвежка.
