Джеймс Холланд - Миссия «Один» (в сокращении)
— Почему вы так уверены в этом? — спросил Ларсен.
— Отсюда для нас нет иного пути, как только через долину. При всех остальных вариантах мы должны будем пройти больше двадцати миль, удаляясь от побережья. На то, чтобы нагнать союзников, нам не хватит ни времени, ни сил. Единственная наша надежда — найти транспорт и использовать проезжие дороги. Мы должны пересечь долину.
— Наверное, вы правы, — сказал Ларсен. — Но у меня такое чувство, что мы лезем прямиком в логово льва. А Сандвольд не должен попасть в руки врага.
— Этого я не допущу, — мрачно сказал Таннер. — Может быть, вам стоит самому переговорить с Шеванне. Вас он послушает скорее, чем меня. И кстати, иметь рядом с нами Анну Ростад тоже было бы неплохо. Речь сейчас идет о том, чтобы выжить, а не о чести и правилах хорошего тона.
Ларсен улыбнулся:
— Я это сделаю. И я рад, что у нас состоялся этот разговор.
В то утро Таннер и Шеванне старательно избегали друг друга. Впрочем, Таннеру не пришлось дальше отстаивать свою правоту. Когда все проснулись, Шеванне, встав посреди сарая, описал дальнейшие их действия, и они в точности соответствовали тому, что предложили Таннер и Анна.
Не возразил Шеванне и против идеи Таннера пройти с Анной и Эриком часть пути до деревни.
— Он надеется, что тебя немцы сцапают, — сказал Сайкс.
Таннер усмехнулся:
— Может, ты и прав, Стэн.
Однако первым делом Анна должна была отвести их в пещеру. Расположенная не более чем в четверти мили от фермы, пещера оказалась идеальным укрытием.
Таннер оставил вместо себя Сайкса.
— Что нужно делать, ты знаешь, Стэн. Не спускай глаз с Сандвольда.
Он оставил в пещере свою плотную куртку и каску, надев взамен немецкую ветровку и кепи.
Старую поскрипывающую телегу тащил мул. Эрик сидел впереди, с дочерью. Сидевший сзади с ранеными Таннер видел, как на каждом ухабе Саксби корчится от боли.
— Теперь уж недолго, — сказал Таннер.
— Не хочется, чтобы фрицы меня убили, — пробормотал Саксби.
— Не убьют. Они тебе помогут.
Таннер понимал, что говорит банальности. Он очень надеялся на то, что враги проявят сострадание к его людям, но полной уверенности в этом у него не было. Черт, подумал он и перебрался от стонущего Саксби поближе к Анне и ее отцу.
— Спасибо, что делаете это, — сказал он.
— Я хотела бы, чтобы у нас была возможность ухаживать за ними, — сказала Анна. — Я ведь училась на врача, и то, что я не могу им помочь, меня мучает. Но учебу в Осло мне пришлось прервать — из-за войны, да к тому же у меня нет ни нужных лекарств, ни инструментов.
Она бросила на Таннера печальный взгляд, и он впервые начал понимать, каким ужасом обернулось для норвежцев вторжение Германии в их страну.
— Мне очень жаль, — сказал он. — Наверное, вам сейчас приходится очень трудно.
— Я испытываю то горе — за Норвегию, за себя, за Йонни, — то страшную злость. Это одна из причин, по которой я хочу пойти с вами. Я не могу сидеть дома и изнывать от жалости к себе.
— Я разговаривал сегодня утром с лейтенантом Ларсеном, он пообещал еще раз переговорить с лейтенантом Шеванне, — сказал Таннер и, на миг встретившись с Анной взглядом, подумал: «Какие глаза». — И думаю, что вы нам очень поможете.
Она улыбнулась:
— Спасибо, что вы так говорите.
Таннер оставался в телеге, пока не увидел вьющуюся по долине дорогу. Теперь леса на склонах перемежались с пастбищами.
— Далеко вам идти не придется, — сказала ему Анна. — Треттен покажется очень скоро.
Таннер поблагодарил ее, пожелал удачи. Хотя, пока он смотрел вслед телеге, его одолевали все более сильные сомнения.
В номере отеля визгливо зазвонил телефон, нарушив безмолвие, царившее последние три часа. Курц просил рейхсамтсляйтера Шейдта немедленно приехать к нему. Шейдт взглянул на часы. Семь сорок. Со времени, когда поступило сообщение о том, что «горные стрелки» приближаются к Одину, прошло двенадцать часов. Шейдт провел их в сильнейшем волнении.
В кабинет Курца он почти вбежал.
Майор СС поднял глаза от бумаг, лицо у него было мрачное.
— Нам следует немедленно выехать в Треттен.
В машине Курц сообщил ему дурные новости: Целлнер и с ним всего восемь уцелевших солдат некоторое время назад добрались до штаба фон Понцетса, который теперь находился в Треттене. Раздетые до рубашек и брюк, обутые в британские солдатские башмаки, они кое-как доковыляли до здания железнодорожного вокзала, и вид у них был ужасный.
— Нечего и говорить о том, — прибавил Курц, — что Одина они с собой не привели. Впрочем, парни Энгельбрехта взяли Треттен. Британцев оттуда вчера выбили.
— Меня это не интересует, — прервал его Шейдт. — Нам нужно найти Одина, Курц.
В Треттене кипела жизнь. Курц вел машину медленно, виляя между группками солдат и автомобилями, проезжая мимо разбомбленных домов, груд мусора и обгоревшего дерева.
В конце концов он свернул с улицы и подъехал к вокзалу. В здании вокзала штабные офицеры и писари деятельно занимались организацией следующего наступления немецких войск. Шейдта и Курца провели наверх, к майору фон Понцетсу.
— Примите мои поздравления, — сказал ему Шейдт.
— Спасибо. Жаль, что не могу порадовать вас новостями относительно Одина.
— Что дальше? — спросил Шейдт. — Когда вы начнете дальнейшие поиски?
Фон Понцетс улыбнулся:
— Томми, похоже, отошли на большое расстояние. Наши разведсамолеты с рассвета летают над долиной и пока никаких признаков неприятеля не обнаружили. Сегодня большая часть наших людей выступает в поход. К вечеру уйдут почти все.
— То есть время на поиски Одина у вас будет? — спросил Шейдт.
— Я собираюсь поручить их одной из моих собственных рот. Простите — я полагал, что одного взвода будет более чем достаточно. И ошибся.
— Взвода неполной численности, — уточнил Шейдт.
— Что ж, больше мы подобной оплошности не совершим.
В дверь постучали. Вошел Целлнер, свежевыбритый, в новом мундире. Правый глаз у него заплыл, отметил Шейдт. Целлнер сразу же заговорил:
— Я хотел бы принести вам, герр рейхсамтсляйтер и герр штурмбанфюрер, свои извинения.
Шейдт кивнул:
— Хорошо, гауптманн. Теперь расскажите мне, кто там был.
Целлнер сказал, что видел пожилого мужчину в очках и с усами. При нем находились двое норвежцев, несколько французских «альпийских стрелков», все остальные — это британцы. Судя по всему, командует ими французский офицер Шеванне.
— Впрочем, офицер он никудышный, — добавил Целлнер. — Допрос, которому он меня подверг, выглядел попросту жалко.
— Вы ничего ему не сказали? — спросил Курц.
— Разумеется, нет, герр штурмбанфюрер. Он не посмел тронуть меня, коллегу-офицера, даже пальцем. Главное для него — вести себя, как того требует офицерская честь. Впрочем, там был британский сержант, которому хотелось, насколько я понял, нас расстрелять. Француза эта мысль привела в ужас.
— Как им удалось одолеть вас? — спросил Курц.
Целлнер раздраженно ответил:
— Сержант их по-настоящему хорош. Фамилия — Таннер. Примерно моих лет. Вооружен винтовкой со снайперским прицелом. Из нее он нас и обстрелял. Кроме того, у него есть взрывчатка. Имеет награды. Я видел у него на гимнастерке ленточку. Синяя, белая и красная полоски.
— «Военная медаль», — сказал Курц. — Вручается рядовым за отвагу.
Он повернулся к фон Понцетсу и Шейдту:
— Для того чтобы отточить наше воинское мастерство, у нас имелись поляки, однако у британцев была целая империя.
— Не похоже, что она многому их научила, — сказал фон Понцетс. — Видно, они ожидали, что мы полезем на них с копьями.
Шутка заставила улыбнуться даже Целлнера.
— Есть что-нибудь еще, о чем нам следует знать? — спросил Шейдт.
— У них двое убитых и трое раненых. Теперь их осталось шестнадцать человек, не считая Одина.
— Очень хорошо, Целлнер, вы можете присоединиться к своим людям, — сказал фон Понцетс.
— Герр майор, я прошу у вас разрешения остаться и помочь в поисках Одина.
— Благодарю вас, гауптманн, — ответил фон Понцетс, — но в этом нет необходимости.
— Постойте, — вмешался Шейдт. — В том, чтобы продолжить использовать гауптманна Целлнера и его солдат, есть своя логика. Его знание врага может принести нам пользу, не так ли?
Фон Понцетс кивнул:
— Ладно, Целлнер, вы можете продолжить охоту на Одина.
Целлнер поблагодарил их, а затем пояснил:
— Я поклялся убить сержанта Таннера, и я это сделаю. Кроме того, я приведу к вам Одина. Даю слово.
Таннер вернулся в пещеру над фермерской усадьбой лишь после полудня, а к этому времени и Анна с отцом уже возвратились домой. Он многое узнал и доложил обо всем лейтенанту Шеванне. В Треттене стало теперь потише, чем прежде. Воинские части немцев в течение всего дня покидали деревню. Лодки, о которых говорила Анна, действительно стояли у пристани, а под прикрытием деревьев можно было подобраться почти к самому берегу реки. Открытыми были только последние семьдесят пять ярдов.
