Шолом-Алейхем - Республика тринадцати
Территориалист, увидав, что дела идут туго, бросился к ортодоксу и заявил ему, что территориалисты соблюдают день субботний не хуже сионистов и если возможна еврейская автономия, то достичь этого смогут только территориалисты, ибо им принадлежат симпатии богатейших евреев и известных христиан.
Сионист, видя, что территориалист слишком долго шушукается с ортодоксом, подошел к ним и сказал как бы мимоходом:
— А что слышно насчет смешанных браков?
Я думаю, никто не удивится, если я скажу, что и ортодокс сам питал кое-какие надежды на счет президентского кресла. Собственно говоря, почему ему не надеяться? Что он? Лыком шит? И представьте себе, что у него была своя партия. Немного сочувствовал националист, но крепче всех держалась за него женщина! Ортодокс купил ее тем, что точно и ясно высчитал, когда у нее день поминовения покойного мужа. И пролетария он привлек на свою сторону. Его он взял Б-гом, загробным миром, адом и раем. Он уже почти покончил с ним, но пронюхал социалист, объединился с атеистом и с ассимилятором, и они втроем открыто вступили в борьбу с темными силами клерикализма.
— Долой черносотенцев! — воскликнул социалист, и его поддержали все прогрессивные элементы.
Тут я должен сказать несколько слов о себе самом. Вы удивляетесь, почему я не выставил своей кандидатуры. Во-первых, я как писатель хотел держаться в стороне и не принимать участия во всей этой избирательной борьбе, а во-вторых, должен признаться откровенно, я сразу заметил, что у меня очень мало шансов, меньше, чем у кого-либо.
Я не глупый человек и знаю, что все мои братья по несчастью ненавидят меня. (Писателей не любят, а особенно писателя-юмориста, который кусается, смеется и делает людей смешными. Правда, в глаза они льстят мне, восхищаются моими писаниями, даже теми, которых они и в глаза не видали, но я знаю, что все это фальшиво. Они льстят, ибо боятся меня, опасаются, как бы я их не описал. Это для них хуже всего; они любят, когда описывают другого.) Словом, я снял свою кандидатуру.
В результате, когда стали выбирать, оказалось, что кандидатами намечены все тринадцать представителей тринадцати штатов. Тогда поднялся один из нас (я не говорю, что это был я, но я думаю, читатель сам поймет, кто это мог быть) и заявил им всем:
— Милостивые государыни и государи! Уже около двух тысяч лет, как мы потеряли нашу родину, как мы перестали существовать в виде государства. Но за это время перестали мы быть народом? Нет! Какими силами мы держались до сих пор? Я не знаю! Чем мы будем держаться впредь? Я не знаю! Где до сих пор была наша территория? Где до сих пор была наша родина? Я вам скажу: наша территория — это мы сами! Наша родина — это наша история. Наше убежище — это великий социальный идеал, провозглашенный нашими прежними пророками и распространяемый последующими, тот великий идеал, который сбудется с приходом Мессии… Из того, что каждому из нас хочется быть президентом, я заключаю следующее: никто не хочет уступить другому. Братья! Нас здесь тринадцать человек. Тринадцать нас было на пароходе, тринадцать на волнах бушующего моря, тринадцать колонистов на Острове тринадцати. И образовали мы тринадцать штатов. Спрашивается, почему не быть каждому из нас президентом в своем штате? Да здравствуют тринадцать президентов тринадцати соединенных штатов первой еврейской республики! Ура!
— Ура! Виват! Hoch! Да здравствует равенство! Heidod! — раздались крики на различных языках (недоставало только слова «банзай»), и этим закончилось собрание. Мы покинули «политический клуб» до следующего дня. Теперь нам только предстоит выработать конституцию тринадцати штатов, поэтому читатель может надеяться, что в скором времени мы с Б-жьей помощью закончим описание первой еврейской республики.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
«Человек, занимающийся политикой, — это пьяница», — так сказал некогда Наполеон, Бисмарк или какой-то другой великий человек.
«Пускаешься в политику — забудь все свои дела», — так сказал какой-то деловой человек, погрузившийся с ног до головы в политику.
Я обеими руками подписываюсь под этими заявлениями. Давайте-ка, прошу вас, еще раз хорошенько обсудим наше положение.
Тринадцать человек, тринадцать путешественников различных званий и положений пустились в дорогу. Едут в разные места, но на одном пароходе. Внезапно поднимается буря, разбивает пароход и выбрасывает их на остров, где они находят много хорошего.
Во-первых, пещеры, где можно прятаться от жары и от холода. Во-вторых, деревья, на которых бесконечное количество бананов и орехов. В-третьих, великолепный ручей с холодной хрустальной водой и, в конце концов, в придачу стадо коз. С первого взгляда кажется: чего им недостает?
Работать мы не должны. Воздух чудесный — любой курорт должен спасовать. Перед самым носом — море для купания. Сбоку густой лес для прогулки. Днем согревает нас великолепнейшее солнце, а по ночам луна обливает нас серебряным сиянием. Податей нам платить не приходится. В деньгах мы не нуждаемся. О полиции, о войсках, о войнах мы ничего не знаем. Нет гула и шума больших городов. Торопиться нам некуда. Чего же нам не хватает?
Другие Робинзоны пустились бы исследовать остров вдоль и поперек, занялись бы делами. Нет! Захотелось нам колонизировать остров, то есть разделить остров на тринадцать отдельных колоний. Захотелось нам избрать тринадцать президентов и заняться разработкой конституции. Одним словом, нам вздумалось заняться политикой! Что же делать, так уж Б-г устроил, что люди вечно недовольны и постоянно стремятся к чему-нибудь новому!
Ученые люди называют это прогрессом и говорят, что без него мир погибнет. Мы не хотим оспаривать этих мнений и тем более не желаем спорить с учеными людьми. Мы передаем тут факты, факты и только факты!
Итак, решено было, что в назначенный день мы, все тринадцать президентов соберемся в «политическом клубе» и примемся за разработку основных законов первой еврейской республики.
Конечно, каждый из нас явился со своим проектом конституции. Тринадцать человек — тринадцать конституций.
Первым выступил капиталист. Он выработал проект удивительных «вольностей». Мы передаем их здесь по пунктам, как он сам прочел их в «политическом клубе».
1. Все тринадцать жителей Острова тринадцати объявляются свободными гражданами.
2. Свободные граждане тринадцати соединенных штатов подразделяются на три свободных класса: граждане первого класса, граждане второго класса и граждане третьего класса.
3. Граждане первого класса имеют право свободно есть, пить и спать.
4. Граждане второго класса имеют право в любой момент развлекать граждан первого класса разговорами, короткими рассказами, а иногда и анекдотами, острым словечком — если кто может, — словом, граждане второго класса должны заботиться о хорошем расположении духа граждан первого класса.
5. Граждане третьего класса обязаны работать на граждан первого и второго классов.
6. Они, граждане третьего класса, могут свободно высказывать свои мнения, когда их об этом спрашивают.
7. Когда им чего-либо недостает, они свободно могут обращаться к гражданам первого и второго классов.
8. Если им что-то не нравится, они могут вполне свободно думать об этом, как им угодно и т. д.
Понятно, что этот «буржуазный» проект оппозиция осмеяла. Оппозиция — это русско-еврейский студент в черной косоворотке. Он раскритиковал также ханжеский проект ортодокса, где первым пунктом была «святая суббота». Он вообще отбросил все проекты, находя недостатки в каждом из них. Этот слишком «националистичен», тот слишком «материалистичен». Проекты сиониста и территориалиста он поднял на смех и предложил свой собственный «социалистический» проект, взятый из свободнейших конституций Европы и Америки.
К сожалению, и этот проект провалился. Нельзя сказать, чтобы он был плох, но… каждому из граждан хотелось видеть осуществленным свой проект.
Затем очередь дошла до писателя — автора этого рассказа.
Читатель мог уже давно убедиться, что мы далеки от самохвальства. Но там, где говоришь только правду, ничего нельзя скрывать.
Я должен сказать, что мой проект был принят с редким энтузиазмом и по очень простой причине. Я, видите ли, пришел к убеждению, что приобрести популярность не трудно — надо только никого не затрагивать.
После долгих размышлений и рассуждений я пришел к такому выводу: чем больше вы хотите провести свои идеи, тем скорее вы должны принять чужие, а если вы намерены «бороться», то можете быть уверены, что вам поломают руки и ноги, и все станут вашими врагами.
Итак, в чем, собственно говоря, состоял мой проект? Мой проект заключался во мнении, что все тринадцать проектов хороши и поэтому мы должны все их принять. Но так как принять сразу все проекты невозможно, то я предложил взять из каждого по пункту, и таким образом составить винегрет из конституций.
