Пэлем Вудхауз - Что-нибудь эдакое. Летняя гроза. Задохнуться можно. Дядя Фред весенней порой (сборник)
— А что мне делать? Я полагаюсь на тебя. Кларенс, ты будешь слушать Конни, но мнение — наше общее.
Лорд Эмсворт обрадовался, но не слишком. Вероятно, лучше, когда мучает одна сестра, но все же не настолько, чтобы совсем развеселиться.
— Так вот… — начала Конни.
Подавив стон, граф попытался сделать то, что легко давалось аспиду[72], — выключиться и думать о чем-нибудь поважнее.
Вести с фронта, думал он, вот-вот поступят. Вероятно, атака уже была и, дай-то Бог, провалилась. Пербрайт не подведет. Вспомнив о нем, граф немного приободрился. Какой человек! Верный, надежный, неподкупный. Мало говорит, это да, путешествовать с ним не стоит, но кто путешествует со свинарями? Профессия эта требует не красноречия, а силы.
Открылась дверь.
— Да, Бидж? — промолвила леди Констанс тоном недовольной королевы. — В чем дело?
Лорд Эмсворт встрепенулся:
— Ну, Бидж? Ну, ну, ну, ну!
Наблюдательный человек (девятый граф им не был) заметил бы, что дворецкий немало перенес. Он вообще не пылал румянцем, но сейчас бледность его просто пугала. Глаза округлились и застыли, дышал он прерывисто — словом, то был дворецкий, столкнувшийся с падшим миром.
— Все в порядке, милорд, — отвечал он.
— Пербрайт его поймал?
— Конечно, милорд.
— Рассказал, как все было?
— Я сам видел, милорд.
— Ну? Ну!..
— Кларенс, неужели мы должны это слушать?
— А? Э? Еще бы! Ой, Господи! Так как же, Бидж?
— Как вы велели, милорд, Пербрайт затаился, держа в поле зрения обиталище… м-м-м… животного…
— А вы что там делали?
— Был рядом, милорд, на всякий случай.
— Прекрасно! Превосходно!
— Однако, милорд, случая не представилось. Явился…
— Парслоу!
(«Кларенс!»)
— Нет, милорд, то был не сэр Грегори.
— А, сообщник!
(«Кла-аренс!»)
— Несомненно, милорд. Он приблизился к перилам, постоял…
— Еще бы! Страшно идти на такое дело.
— По-видимому, милорд, он крутил фонариком.
— И… и?..
— Тут выскочил Пербрайт, милорд. Его схватили.
— Великолепно! Где он?
— Временно заперт в подвале, милорд.
— Приведите его!
— Кларенс, неужели нам нужен…
— Конечно! Несомненно! А то как же!
Бидж осторожно кашлянул.
— Замечу, милорд, что он исключительно грязен. Пербрайту пришлось повалить его лицом вниз и сесть на спину. Почва размягчена обильным дождем…
— Ничего. Ведите.
— Сию минуту, милорд.
В перерыве между сценами леди Констанс гневно сопела, а граф благодарно удивлялся тому, что чувство гражданского долга и страх перед сестрой помешали ему отвергнуть пост мирового судьи. Конечно, надо заглянуть в книжку, но на две недели он потянет, это точно. Дверь снова отворилась.
— Злоумышленник, милорд, — объявил Бидж.
Фыркнув на прощание, леди Констанс села в угол и взяла альбом с фотографиями. И вовремя — вошел узник, влача за собой, как облако славы, Стокса и Томаса, лакеев.
— Ой, Господи! — вскричал лорд Эмсворт. — Какой страшный!
Лорд Тилбери с этим не согласился, поскольку ему не поднесли зеркала. Бреммель, и тот был бы страшен, полежи он в истинной топи под массивным свинарем. Свинарь, надо сказать, отличался и серьезностью, а потому долго держал его физиономией в грязи.
— Бидж! — снова воскликнул граф.
— Да, милорд?
— Это его вчера заперли?
— Да, милорд.
— Вот его?
— Да-да, милорд.
— Ой, Господи!
«Вот злодей!» — думал граф. Нет, какой упорный! Ничто его не берет. Значит, надо как можно скорее упрятать его в небольшую, но живописную тюрьму, расположенную на станции.
Размышления эти прервал голос, просочившийся из-под грязи:
— Лорд Эмсворт, я хотел бы побеседовать с вами наедине.
— Что вы, что вы! — возмутился граф. — Разве можно беседовать наедине со злодеями? Бидж!
— Да, милорд!
— Возьмите эту штуку. — Граф указал на Давида. — Если что, дайте ему по голове.
— Хорошо, милорд.
— Теперь скажите, кто вы.
— Я не отвечу при свидетелях.
Лорд Эмсворт поджался:
— Слышите, Бидж? Очень подозрительно!
— Чрезвычайно, милорд.
— Штуку держите?
— Держу, милорд, — заверил Бидж, сжимая ногу будущего царя.
И тут раздался голос:
— Добрый вечер! Что тут у вас творится? А, Конни! Так я и знал, что ты здесь.
Приглядевшись сквозь пенсне, граф увидел младшего брата и Клэр… нет, Джейн… в общем, невесту Роналда; увидев же, растерялся.
— Будь другом, Галахад, — важно сказал он, — подожди, я занят.
— О Боже! — воскликнул тем временем Галли, глядя на темную глыбу. — Это еще кто?
— Злодей, — пояснил лорд Эмсворт. — Сообщник твоего Парслоу. Сейчас я дам ему две недели.
Фраза эта сломила виконта.
— Трипвуд! — возопил он. — Скажите им, кто я!
Галахад поймал монокль и вгляделся.
— Откуда мне знать? — ответил он. — Похожи вы на тружеников моря. Неужели мы встречались? А, вот, вот! Сейчас, сейчас… Да это Скунс, чтоб мне лопнуть! Как же вас угораздило? Кларенс, я все объясню, но лучше бы — без свидетелей. Нельзя ли вас попросить, мой друг? — обратился он к Биджу.
— Слушаюсь, сэр, — отвечал разочарованный Бидж, ставя на место Давида, и величаво, словно хозяйка на приеме, вышел вместе с лакеями.
— Это не опасно, Галахад? — проверил лорд Эмсворт.
— Что ты! Скунс у нас ручной. То есть Пайк. То есть лорд Тилбери.
— Лорд?
— Лорд.
— Лорд?!
— Что поделаешь, дали титул.
— Зачем же ему губить ее?
— Какое там «губить»! За рукописью приехали?
— У меня все права, — сухо ответил виконт.
— Помню, помню. Плюньте, Скунс, свинья ее съела.
— Что?!
— То. Съела. Опубликуете свинью?
Лица никто бы не рассмотрел, но общее выражение свидетельствовало о том, что удар попал в цель.
— У-ы! — сказал магнат.
— Да, печально, — поддержал его добрый Галли.
— Если разрешите, я вернусь в гостиницу.
— Ну что вы! В таком виде? Нет, вам надо вымыться. Бидж!
— Сэр? — с непостижимой быстротой отозвался дворецкий.
— Будьте добры, проводите лорда Тилбери в ванную. И позвоните в «Герб», пусть пришлют его вещи. Он проведет у нас ночь. Что там, много ночей. В общем, погостит. Скунс, не возражайте! Мы двадцать пять лет не виделись.
Какое-то мгновение казалось, что гордый дух Пайков возропщет, но он не возроптал. У каждого своя цена. Магната прессы мы оценили бы в одну пенистую ванну и два подогретых полотенца.
— Спасибо, — буркнул он и, словно гора, неохотно направившаяся к Магомету, пошел за Биджем.
— А теперь, Конни, — сказал Галахад, — отложи альбом, включайся в жизнь.
Леди Констанс достойной поступью вышла из угла.
— Судя по всему, — заметил Галли, недружелюбно на нее глядя, — ты вконец допекла бедного Кларенса.
— Я поделилась с ним своим мнением.
— Воображаю. То-то он еле жив.
— Кларенс охотно слушал, — возразила леди Констанс. — Насколько я понимаю, ему ясен его долг. Однако я предпочла бы обсуждать это в узком кругу.
— То есть без мисс Браун?
— Мне кажется, ей самой неприятны эти споры.
— Что поделаешь, я ее нарочно сюда привел. Для тебя, Кларенс.
— Э? — встрепенулся лорд Эмсворт, размышлявший о свиньях.
— Хотел ее тебе показать. Прошу! Поправь свое собачье пенсне и вглядись получше. Ну как?
— Прелестно, прелестно, — отвечал куртуазный граф.
— Галахад! — сказала леди Констанс.
— Да?
— Не понимаю, зачем это нужно! Все согласны, что мисс Браун хороша собой.
— Хороша! Да не в том дело. Она хорошая. Честная, добрая, верная — ну, как ее мать. Тому, кто на ней женится, можно позавидовать. Кто этот Ронни, честное слово, принц Уэльский? Он мой племянник, этим все сказано. Посмотрите на меня! Может человек с таким дядей вообще рассчитывать на брак?
Мнение это настолько совпадало с ее собственным, что леди Констанс промолчала. Конечно, догадывалась она, какой-то подвох тут есть, но додумать не успела, брат ее продолжал:
— Кларенс, проснись! Послушай! Насколько я понимаю, все зависит от тебя. Мне ли не понимать, что на свободном рынке Ронни стоит два пенса в месяц! Значит, ему нужны деньги.
— Которых он не получит, — вставила леди Констанс.
— Получит, получит, если Кларенс не подведет. Эй, проснись!
— Я не сплю, мой дорогой.
— Так получит он деньги?
Лорд Эмсворт, словно загнанный олень, поиграл своим пенсне.
— Конни думает… — начал он.
— Знаю. Когда мы будем одни, напомни, я скажу, что я думаю о Конни.
— Если ты намерен мне грубить…
— Грубить! Нет, это поразительно! Да я все смягчаю. По-моему, ты склочна и горда, но разве я это скажу?
