Счастье для начинающих - Сэнтер Кэтрин

– Может, совпадение.

Теперь лифт привлек его внимание. Он медленно протянул руку и нажал на «Открыть двери», но двери не открылись. Он нажал кнопку «1», но мы не двинулись с места. Он нажал все кнопки разом, но ничего не произошло. Тогда он нажал «Вызов диспетчера».

– Вам нужна помощь? – раздалось из динамика.

– Кажется, мы застряли в лифте.

– М-да, – раздалось из динамика.

Я посмотрела на Джейка:

– Он сказал «М-да»? И всё?

– Похоже на то.

– Приносим свои извинения, сэр, – снова раздался голос. – Мы думали, проблема решена. При первой же возможности кто-нибудь придет открыть двери.

– И когда это будет? – спросил Джейк, но голос уже отключился.

Джейк молча сделал шаг и прижался спиной к стене.

Я отступила к своей.

– Что это значит? – спросила я. – «Мы думали, проблема решена».

В голове у меня сама собой возникла картинка с перетертым кабелем.

Джейк покачал головой.

– И что нам теперь делать? – спросила я.

– Ждать, наверное. И не двигаться.

– И стараться не бить по стенам.

Тут я уставилась в пол. А Джейк уставился на меня.

– Итак, – сказала я наконец, – Уинди уехала в Колорадо.

– Она была вне себя.

– И что ты делал потом?

– Потусовался какое-то время с Беккетом. Он живет в Ривертоне, то есть практически рядом. Ты знала, что он играет в регги-группе?

– Это поднимает больше вопросов, чем дает ответов.

– Оказалось, один парень из их группы восстанавливает винтажные «Лендроверы». Прямо с нуля. У него их полный сарай, все на продажу. Вот так я и купил один.

– Ты купил винтажный «Лендровер»?

Он кивнул.

– В Ривертоне. Он у меня оранжевый.

– Та еще, наверное, у тебя была заначка.

Джейк пожал плечами.

– То есть попутчицы ты лишился, зато купил машину, – подытожила я. – Почему ты не в Денвере?

– Как раз это я пытаюсь тебе объяснить.

Я глянула на кнопки лифта:

– Хорошо. Давай послушаем.

– Ну, понимаешь, – начал Джейк, – по пути в Денвер я остановился переночевать, и тут у меня зазвонил телефон.

– Кто звонил?

– Ты.

Я покачала головой:

– Я тебе не звонила.

Он кивнул:

– Нет, звонила.

Я затрясла головой:

– Я правда не звонила.

– Ты не специально мне позвонила, – сказал он.

Тут до меня дошло. Глаза у меня расширились.

– Только не…

Он коротко кивнул:

– Случайный набор.

– Чертов телефон.

– Ага.

– Пожалуйста, скажи, что это была просто статика.

– Нет.

– А что тогда? Скажи мне!

– Ты. Ты пела.

Это было после ужина. Я мыла посуду. Я пела с тем редким упоением, с каким поешь, только когда никто не слушает. Зажмурившись, я стукнула головой о стенку лифта.

– Осторожней, – предостерег Джейк, оглядываясь по сторонам, не падаем ли мы снова.

– И долго это продолжалось?

– Довольно долго.

Я закрыла глаза рукой.

– Я сильно фальшивила?

– Частенько. Но очень мило.

Я рискнула выглянуть между пальцев.

– Сначала это была «Гордая Мэри». Но когда выяснилось, что тебе не даются высокие ноты, ты перешла… ну, к сущему попурри. Немного Дина Мартина. «Битлы». «Ерт», «Уинд-энд-Файр». Ты в какой-то момент Алу Яньковику подражала?

Я чуток выпрямилась, чтобы придать себе авторитета.

– И что с того?

Он насмешливо склонил голову набок:

– Да брось, «Найди себе яйцо и взбей», это же гениально.

Он пожал плечами.

Я нахмурилась:

– Тебе не следовало подслушивать. Надо было отключиться.

– Я не мог отключиться. Это было просто потрясающе.

Я скорчила гримаску, дескать, «да ладно».

– Я серьезно не мог отключиться. Я не хотел вешать трубку. Я понял, что слушать тебя предпочел бы всему остальному на свете. Я понял, что даже если ты терпеть меня не можешь, даже если ты заслуживаешь кого-то в тысячу раз лучше – и здоровее – меня, даже если единственно правильным было бы оставить тебя в покое, у меня все равно нет выбора, мне надо поехать за тобой. И на следующее утро «Лендровер» вроде как сам собой домой приехал.

Я помолчала.

– А как же киты?

– Я все равно успеваю. У меня еще целых три дня.

– Ты собираешься назад в Денвер?

– Ну да. Через пару дней. Но сначала мне надо было поговорить с тобой.

Над головами у нас лифт издал тихий протяжный скрежет. Задрав головы, мы оба вперились в потолок, пока он не перестал скрипеть. Я еще сильнее вжалась в стену.

– У меня все было распланировано. Я даже репетировал. Я собирался сказать, едва тебя увижу, а когда в самом деле увидел, когда ты очутилась передо мной, я струсил.

– Ты никогда не трусишь, – возразила я.

Он пожал плечами:

– В кои-то веки струсил.

– И что ты собирался мне сказать?

– Думаю, ты уже знаешь, – очень тихо произнес он.

– Тогда скажи. – Я почти шептала.

– Я собирался сказать… – Он сделал глубокий вдох. – Мне никогда не нравилась Уинди. В том походе не было никого, о ком бы я так много думал, за кого бы так волновался или с кем бы так хотел быть рядом, как с тобой.

Я замерла.

– У меня нет такой проблемы, как желать то, чего я не могу иметь. У меня есть проблема с тем, что я хочу тебя. Именно тебя. Ты моя проблема. Это не зависимость от допамина, это – зависимость от Хелен. И, кажется, я не могу от нее избавиться. – Он помолчал. – Так уже шесть лет тянется. Ты буквально меня не замечала, к тому же была замужем. Я даже, ну… не знаю, на кофе тебя не мог пригласить. Но справлялся, как мог. Все было в порядке.

– Хорошо, – сказала я, радуясь, что у него все в порядке.

– Но потом ты развелась. Помнишь тот день, когда я помогал затаскивать новый диван тебе в квартиру? Два лестничных пролета?

Я задумалась. Нет. Погодите… Да! Он мне действительно помогал.

– А где в тот день был Дункан?

– Дункан был на занятиях. Я ему даже не сказал, что к тебе поехал.

– Не сказал?

Он покачал головой:

– Я собирался признаться во всем, начав с того дня, как впервые тебя увидел, и кончая тем самым моментом. Ты хотя бы представляешь, чем я хотел с тобой заняться на том диване?

Я покачала головой. И вдруг вспомнила тот день.

– Я в тот день была просто невменяема.

Он кивнул:

– Ты все время плакала.

Я вспомнила:

– Не лучшее время открывать сердце.

Он покачал головой:

– Ага. Но я собирался попытаться снова. Я собирался пригласить тебя куда-нибудь, пока кто-то еще тебя не увел. Но прежде пошел за новыми очками и узнал, что слепну.

Я опустила взгляд:

– Поэтому больше не пытался.

– После этого все изменилось.

– Но не наверняка.

– Нет. Я не был уверен до самого Вайоминга. Надо было свыкнуться: был период отрицания, период попыток поторговаться. Куча обследований, чтобы понять, насколько все скверно. Но после я уже и не думал куда-то тебя приглашать. Тебе я даже с нормальным зрением не нравился.

– Ты же знаешь, что для меня это не имеет значения, да?

Он покачал головой:

– Когда я узнал точно, я не мог дышать. Я не мог есть. Само мое будущее буквально исчезало. Все, что я когда-либо хотел – стать врачом, завести кучу детей, научиться плавать с аквалангом, – все исчезло. Это было за день до того, как ты объявилась на вечеринке с Пикл.

Он замолк.

– Что еще?

Он посмотрел в потолок:

– У меня был билет на самолет в Вайоминг. Предполагалось, что я вылечу через два дня. Но едва я увидел тебя, два дня показались слишком долгим сроком.

– У тебя был билет на самолет?

Встретившись со мной взглядом, он кивнул.

– Ты говорил, что нет. – Он же говорил, Дункан пообещал, что я его подвезу!

Он кивнул:

– Верно.

– Почему?

Он покачал головой:

– Просто у меня было безумное ощущение, что ты можешь меня спасти.

Я сообразила, что все это время задерживала дыхание, и наконец выдохнула.