Альфред Жарри - Убю король и другие произведения
Любовь безраздельная, роман.
Малый Альманах Папаши Убю.
Символ легкости мысли Папаши Убю; это отнюдь не критика в его адрес, если учесть, что сия легкость проявляется лишь тогда, когда он оттаптывает вам ноги.
ПРИЛОЖЕНИЕ К «РЕВЮ БЛАНШ»:УБЮ КОРОЛЬ УБЮ ЗАКОВАННЫЙ
Серийное издание в одном томе; цена 3,5 франка
Выходит из печати 22 января, в одном томе ценою в 3,5 франка:
«МЕССАЛИНА»
роман об императорском Риме
ДЕЯНИЯ И СУЖДЕНИЯ ДОКТОРА ФАУСТРОЛЛЯ, ПАТАФИЗИКА
роман
перевод Сергея Дубина
Книга первая
ДЕЛО
I
Предписание на основании статьи 819
В год тысяча восемьсот девяносто восьмой, восьмого февраля,
На основании статьи 819 Кодекса гражданского судопроизводства и по ходатайству г-на и г-жи Простак (Жак), владельцев дома, расположенного в Париже под нумером 100-бис по улице Золотарей, поскольку находится означенное владение на участке, вверенном моему, а равно и мэрии П-го округа, управлению
Я, нижеподписавшийся Рене-Изидор Скоторыл, исполнитель суда по гражданским делам первой инстанции департамента Сена с заседанием в Париже, где собственнолично и проживаю в доме 37 по Мощеной улице,
ИМЕНЕМ ЗАКОНА И ПРАВОСУДИЯ Издал сие Предписание г-ну Фаустроллю, доктору, занимающему разнообразные помещения, отнесенные к поименованному владению 100-бис улица Золотарей, и проживающему по означенному адресу
— однако, стоя перед оным владением, на деле же отмеченным как нумер 100 на особой для оных целей табличке, звонил, стучал и вызывал указанного господина без счета, и никто не вышел отворить, тогда как проживающие по соседству указали, что здесь и будет местожительство упомянутого доктора Фаустролля, но они-де копий никаких брать не намерены, и с тем принимая во внимание, что по приведенному выше адресу ни семьи, ни слуг оного доктора обнаружить не удалось, а, как докладывалось выше, ни один из имевшихся в наличии соседей удостоверением копии по собственноручно подписанному мною оригиналу утрудить себя не пожелал, я незамедлительно отбыл в мэрию П-го округа, где и находясь передал настоящее г-ну мэру в собственные руки, каковыми он и завизировал представленный к рассмотрению оригинал —
в срок до двадцати четырех часов не более того уплатить мне для передачи истцу на условии предоставления последним должным образом составленной расписки сумму в триста семьдесят две тысячи франков и 27 сантимов, составляющие одиннадцать Сроков платы за проживание в вышеозначенных помещениях, истекшие к первому января сего года, не считая уплаты за нынешний месяц, а равно и иных пошлин, сборов, процентов, издержек и выплат, засим уведомив, что во несоблюдение данного Предписания в указанные сроки будет к тому понужден силою закона и всеми имеющимися мерами, и прежде всего конфискацией и наложением ареста на все движимое и украшающее снимаемые ответчиком помещения имущество. В подтверждение чего по домашнему адресу и с тем же самым сообщением оставил настоящую копию, за составление коей уплатить: одиннадцать франков тридцать сантимов, из них за пол-листа гербовых марок специального гашения 0 фр. 60 сантимов.
СКОТОРЫЛ
За Господина доктора Фаустролля, завизировано в мэрии П-го округа,
Париж
II
О привычке и обличьях доктора Фаустролля
Доктор Фаустролль родился в Черкесии в 1898-м (XX веку как раз исполнилось минус два года) в возрасте шестидесяти трех лет.
В свои годы, а число их не изменится на протяжении всей жизни доктора, он был человеком среднего роста — если уж быть совершенно точным, то (8 × 1010 + 109 + 4 × 108 + 5 × 106) размеров атома, — с желтоватой отливающей золотом кожей и гладко выбритым лицом, на котором лишь с каждой стороны оставлял он по одному усу, как нашивал их в свое время царь Салех; волосы его, перемежаясь, были то пепельно-русыми, то иссиня-черными: так узники в зависимости от положения солнца попеременно чередуют пребывание в камере с дневной работой; глаза — два шарика обыкновенных писчих чернил, настоянных, подобно данцигской водке, на золотых сперматозоидах.
Безбородым, за исключением помянутых усов, доктора сделала кропотливая работа микробов облысения, кишевших в его порах от паха до бровей и выгрызавших все волосяные луковицы до единой, — но исключительно у молодых волос, а потому Фаустролль мог не опасаться за свою шевелюру или пушистые ресницы. От паха к пяткам его, наоборот, тянулся достойный сказочных сатиров черный густой мех, поскольку проявления мужественности доктора не ограничивались общепринятыми приличиями.
То утро он начал с привычной sponge-bath[2] из обоев на два тона от Мориса Дени: крошечные локомотивы карабкались вверх по бесконечным спиралям; он уже давно заменит водные процедуры обтиранием обивочными тканями, каковые подбирал по сезону, по моде или по собственной прихоти.
Не желая шокировать посторонних, поверх этой драпировки он облачился в сорочку из тончайших нитей кварца, надел стянутые у лодыжки широкие панталоны глухого черного бархата, крошечные ботинки, серые от пыли, которую ценой немалых трат приходилось месяцами выдерживать слоем одинаковой толщины, если только на них не брызгал сухой фонтанчик раздавленных муравьиных львов; после чего натянул жилет желтого шелка с отливом, идеально подходивший под цвет его кожи, — без пуговиц, точно купальный костюм, с двумя лишь рубинами, которые поддерживали вздернутые выше обычного кармашки, — и просторную шубу из голубого песца.
На указательный палец правой руки до самого ногтя — единственного, который он не грыз, — Фаустролль нанизал кольца с изумрудами и топазами; придерживала эту миниатюрную колонну перстней изящно выточенная молибденовая чека, сквозь ноготь ввинченная в кость фаланги.
Вместо шейного платка он решил повязать сегодня парадную ленту ордена Большого Брюха — награды, придуманной им самим и запатентованной, дабы оградить сие прекрасное понятие от пошлых колкостей толпы.
Затем он зацепился тесьмой за специально оборудованную для этой цели виселицу и провисел так немногим менее часа, мучительно пытаясь выбрать между двумя вариантами удушающего грима: висельник бледный и висельник посиневший.
И, наконец, спрыгнув с крюка, довершил свой туалет колониальным пробковым шлемом.
III
Уведомление о составлении протокола
В год тысяча восемьсот девяносто восьмой, десятого февраля в восемь часов утра, на основании статьи 819 Кодекса гражданского судопроизводства и по ходатайству г-на Простак (Жак), действующего как от своего имени, так и по поручению госпожи своей супруги, владельцев дома 100-бис, расположенного в Париже по улице Золотарей, поскольку находится означенное владение на участке, вверенном моему и мэрии П-го округа управлению,
Я, НИЖЕПОДПИСАВШИЙСЯ РЕНЕ-ИЗИДОР СКОТОРЫЛ, ИСПОЛНИТЕЛЬ СУДА ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ДЕПАРТАМЕНТА СЕНА С ЗАСЕДАНИЕМ В ПАРИЖЕ, ГДЕ СОБСТВЕННОЛИЧНО И ПРОЖИВАЮ НА МОЩЕНОЙ УЛИЦЕ, 37,
издал повторное предписание ИМЕНЕМ ЗАКОНА И ПРАВОСУДИЯ г-ну Фаустроллю, доктору, занимающему разнообразные помещения, отнесенные к поименованному владению 100-бис улица Золотарей, и проживающему по данному адресу, пусть и обозначенному номером 100, — находясь перед которым и стучав без счета, никакого ответа не добилися, а потому отбыли в Париж к г-ну Соларкаблю, комиссару полиции, каковой оказал нам неоценимое содействие в нижеследующей операции:
— по предъявлении уплатить мне, судебному исполнителю и уполномоченному, сумму в Триста семьдесят две тысячи франков двадцать семь сантимов, составляющих Одиннадцать сроков платы за проживание в вышеозначенных помещениях, истекшие к первому января сего года, не считая прочих сборов, кои уплатить отказался —
Посему и был наложен арест и помещены под защиту ЗАКОНА И ПРАВОСУДИЯ следующие предметы:
IV
О равных книгах доктора
По вскрытии замков означенного владения г-ном Шнифером, слесарем, проживающим в г. Париже по адресу: улица Николя Фламеля, 205, были обнаружены: кровать с медною крашеной сеткой двенадцати метров длиной без матраца ниже́ белья; слоновой кости стул; стол — тонкой работы, ониксовый, с золотом; двадцать семь томов книг, разрозненных, сброшюрованных, а равно и переплетенных, перечень коих следует:
