Джейн Остен - Сэндитон
– Знакомьтесь, мистер Бруденалл! А Реджинальд Каттон, отнюдь не склонный сидеть дома, очень энергичный и всегда бодрый, уехал в Брайтон еще вчера вечером, неотложные дела, знаете ли.
Генри Бруденалл при ближайшем рассмотрении, в общем-то, оказался таким, каким она себе его и представляла: романтичный, угрюмый и немного скучный. Однако она не успела составить о нем первое впечатление, самое точное, по ее мнению, так как была увлечена Сиднеем и пыталась сама произвести хорошее впечатление на джентльменов, даря им свои вежливые взгляды, улыбки и приветствия. Она обратила внимание на скромность и весьма своеобразную манеру держаться, которая отличала мистера Бруденалла, при этом он учтиво со всеми знакомился и соглашался со всеми предложениями Сиднея.
– Как видите, мы используем любую возможность, чтобы насладиться вашим знаменитым морским бризом, – сказал Сидней Паркер, обращаясь с непринужденной вежливостью к сэру Эдварду. – А куда бы вы предложили нам пойти дальше вдоль берега?
Сэр Эдвард указал рукой в сторону крутого утеса, за которым скрывалась уютная бухта.
– Это, несомненно, самый популярный маршрут всех прибывающих в Сэндитон, с этого мыса открывается прекрасная панорама залива, бескрайние просторы океана и всё побережье видно как на ладони.
– То, что нам нужно! Но, насколько я помню, там довольно крутой подъем на утес, не так ли, мисс Хейвуд? – сказал Сидней, улыбаясь и предлагая руку Шарлотте. – Возможно, вы и мисс Бриртон, с нашей теперь уже утроенной помощью легче преодолеете его?
– О! Нет, нет, вы совсем не поняли меня, сэр Сидней, – воскликнул сэр Эдвард, слегка смущенный уловкой Сиднея. – Моим очаровательным спутницам и мне пора идти совсем в другую сторону. «Румянец уже окрасил их ланиты ярко», помните, как сказал бессмертный Каупер? В общем, леди устали.
– Возможно, вы имеете в виду Донне? – с улыбкой предложил Сидней. При этом одна из его подвижных бровей, недоуменно приподнялась. – Но я не уверен, что поэт имел в виду усталость, по-моему, как раз наоборот.
Так кровь ее чиста, нетерпелива
Ланиты ее жарко так пылают…
Сомненья нет, что вся она в мечтах…
– Именно так, сэр. Они уже «сомненья нет, устали и пылают». Маршрут, который я так любезно рекомендовал Вам, мои спутницы уже не осилят. Мы еще немного пройдемся вдоль берега, и я покажу им пристанище одинокого сердца – свой скромный орнаментированный коттедж у моря. Я думаю, Вам это будет неинтересно.
Здесь Шарлотта неожиданно для себя совершила то, что разозлило сэра Эдварда и явно повеселило сера Сиднея.
– Мистер Паркер, прошу прощенья, – обратилась она к Сиднею, – но, по-моему, одинокий утес для одинокого сердца не лучшее место для знакомства с Сэндитоном.
– А Вам сэр Эдвард, разве не интересно узнать мнение этих лондонских джентльменов, о Вашем изысканном особняке? Уверена, они разбираются в архитектуре так же прекрасно, как Вы. Во всяком случае мистер Паркер обнаружил…
– Мисс Хейвуд слишком превозносит мои познания, – элегантно прервал ее на полуслове Сидней, кланяясь с притворной серьезностью. – Тем не менее, мы, конечно, с удовольствием составим вам компанию.
Это неожиданное согласие принять приглашение, которое он не делал, застало сэра Эдварда врасплох. Тем временем Сидней Паркер и Генри Бруденалл уже направились в сторону его коттеджа, Шарлотта и мисс Бриртон последовали за ними, и ему ничего не оставалось, как с раздосадованным видом плестись сзади.
Шарлотта была удивлена, как легко и просто ей удалось организовать эту совместную экскурсию, и с интересом наблюдала, как ее новые знакомые выбирают себе приятных попутчиков. Сидней Паркер всё своё внимание посвятил исключительно сэру Эдварду. Он много говорил и часто останавливался, чтобы полюбоваться пейзажем или назидательно высказать свое мнение, поэтому они шли вперед медленно и прилично отстали от остальных. В то же время мистер Бруденалл, несмотря на печальный вид, оказался неплохим ходоком и увел далеко вперед свою новую знакомую мисс Бриртон. Сэр Эдвард время от времени бросал обеспокоенные взгляды на их удаляющиеся силуэты, пытался ускорить шаг, чтобы догнать Клару, но вскоре Сидней Паркер снова замедлял его поступательное движение.
– Будьте так любезны, сэр Эдвард, просветите меня по поводу этого нового орнаментированного стиля, – говорил он, поощряя собеседника к дальнейшему разговору. – Я не очень хорошо знаком с этим новомодным направлением, но говорят здесь, на юго-восточном побережье оно очень популярно.
В итоге Эдвард всю дорогу распространялся о фронтонах, причудливой свинцовой отделке, изогнутых навесах и металлических балюстрадах и когда, наконец, они дошли до излучены ручья, впадающего в море, где их уже заждались мисс Бриртон и мистер Бруденалл, сэр Эдвард так увлекся, что не замечал их.
– Вот увидите! Вот увидите! – восклицал он, наконец, вырываясь вперед. – Мой коттедж стоит как раз над этим ручьем, отсюда его не видно из-за утеса. Сейчас я пойду вперед, а вы за мной проторенной дорогой, чтобы сразу подойти ко входу. Поднимемся еще немного выше, и тогда вы точно не пройдете мимо, как говорил поэт «свой путь земной пройдя до середины»… Сэра Эдварда было не догнать на каменистой тропе, поросшей кустарником и вьющимися растениями, и вскоре он совсем скрылся из виду.
– Мне кажется, что это Данте, – сказал Сидней Паркер. – Но, по-моему, наш уважаемый друг совсем запутался в словах. Он мастер ставить неуместные цитаты не к месту. Это с ним происходит только сегодня или носит хронический характер?
Шарлотта едва кивнула в ответ на наблюдение Сиднея и удивилась, как быстро и точно он поставил диагноз сэру Эдварду. Впрочем, мистер Сидней Паркер иногда был слишком откровенен в своих оценках, и Шарлотта осторожно взглянула в сторону мисс Бриртон, к счастью, она ничего не расслышала, увлеченная беседой с мистером Бруденаллом, они спускались к звонкому ручью, неуверенно пробивавшемуся среди камней.
– Сэр Эдвард, возможно, не достаточно начитан, но в Сэндитоне он на хорошем счету, – сказала она в полголоса, чтобы никто их случайно не услышал.
– Он, кажется, поклонник мисс Бриртон, не так ли? – спросил Сидней с явным интересом. – Но она, похоже, не отвечает ему взаимностью? Давайте найдем подходящее местечко, мисс Хейвуд, чтобы присесть на солнышке и обсудить эти любопытные вещи.
Его проницательность смутила Шарлотту, он мгновенно схватывал малейший намек в ее словах, и она подумала, что может случайно сказать что-то лишнее о Кларе и сэре Эдварде.
– Не лучше ли нам последовать по этой каменой тропе за гостеприимным хозяином, который, я уверена, давно ждет нашего прихода.
– Я тоже уверен, что он давно нас ждет, но общение с ним лучше принимать маленькими дозами и с получасовым интервалом, – резонно заметил Сидней, осматривая забытую рыбацкую лодку. Он перевернул ее, со знанием дела потрогал засохшую и местами потрескавшуюся от солнца и соли краску, и, войдя в шлюпку, подал руку Шарлотте.
– Ни ржавчины, ни грязи, совсем сухо, – уверяю вас, – сказал он, постукивая по белому борту. Он был веселым и серьезным одновременно, аккуратно усадил свою спутницу на корме и всем своим видом дал понять, что готов к долгому и откровенному разговору.
– Ну, так с чего же мы начнем? С сэра Эдварда? Разве, мисс Хейвуд, ваши собственные замечания в его адрес не заставляют усомниться в его непогрешимости?
– Я не так давно с ним знакома, чтобы делать какие-то выводы о его характере, – предусмотрительно ответила Шарлотта. После столь кратковременного знакомства с ним было бы вообще трудно судить о его характере, – ответила предусмотрительно Шарлотта. – Пока могу судить лишь о его манерах, они безупречны.
– Так же, как и у мисс Хейвуд, – согласился Сидней, разочарованно покачивая головой. – Действительно очень приятные. Насколько я заметил, она говорит о людях либо хорошо, либо ничего. Скажите, а вам самой еще не надоело это слишком уж корректное поведение?
– Каждый из нас состоит не только из одних недостатков, – натянуто сказала Шарлотта. – Я говорю лишь о том, что великодушие и безрассудство часто так переплетаются между собой, что порой просто невозможно оценить их с первого взгляда.
– Из этого следует, что в сэре Эдварде вы обнаружили как великодушие, так и безрассудство?
– Я говорила вообще о людях.
– Конечно, вы теперь понимаете, мисс Хейвуд, это как раз то, чего я стараюсь не делать, не говорить о людях в целом. Если они такие одинаковые, то стоит ли рассуждать о них. Судя по Вашей игре в молчанку, я пришел к выводу, что мы с Вами думаем о сэре Эдварде одинаково и теперь переходим к мисс Бриртон, которая, должен признаться, интересует меня в значительно большей степени. – Он вопросительно замолчал.
– Но я также не слишком хорошо знакома с мисс Бриртон, – откровенно произнесла она и осеклась от двусмысленности своего ответа. Боясь не к месту похвалить ее, как сэра Эдварда, она быстро добавила, – конечно, она самая изящная молодая женщина. И очень красивая.
