Джейн Остен - Сэндитон
– Я говорила вообще о людях.
– Конечно, вы теперь понимаете, мисс Хейвуд, это как раз то, чего я стараюсь не делать, не говорить о людях в целом. Если они такие одинаковые, то стоит ли рассуждать о них. Судя по Вашей игре в молчанку, я пришел к выводу, что мы с Вами думаем о сэре Эдварде одинаково и теперь переходим к мисс Бриртон, которая, должен признаться, интересует меня в значительно большей степени. – Он вопросительно замолчал.
– Но я также не слишком хорошо знакома с мисс Бриртон, – откровенно произнесла она и осеклась от двусмысленности своего ответа. Боясь не к месту похвалить ее, как сэра Эдварда, она быстро добавила, – конечно, она самая изящная молодая женщина. И очень красивая.
– В этом я только что убедился лично, – сказал Сидней с улыбкой. – Но я никак не могу понять, почему привлекательная, милая мисс Бриртон должна быть столь неблагоразумной, чтобы поощрять ухаживания этого недалекого сэра Эдварда? Что вы скажете по этому поводу?
Именно этот вопрос озадачил Шарлотту, когда она впервые увидела сэра Эдварда и мисс Бриртон вместе. Ее даже не удивило, что Сидней Паркер открыто спрашивает об этом, впервые увидев влюбленную парочку. Она не решилась рассказать ему о неясных, копившиеся у нее подозрениях, которые усиливались с каждой встречей с ними, и убедившись, что не может облечь свои смутные предчувствия в слова, честно призналась:
– Боюсь, что я не смогу ответить на этот вопрос.
– И все же вы едва одобряете их роман и не захотели вместе с ними осматривать коттедж сэра Эдварда?
Его проницательность обескуражила Шарлотту. Ему всё-таки удалось поколебать ее самообладание, и он торжествующе рассмеялся, заметив ее тревожный взгляд, подтверждавший справедливость его наблюдений.
– Должен признаться, об этом не трудно было догадаться по недовольному выражению лица сэра Эдварда и Вашему настойчивости, когда Вы уговаривали нас составить вам компанию.
– Но я совсем не настаивала, – сказала она, защищаясь. – Я в первую очередь выполняла Вашу недавнюю просьбу разнообразить круг общения мистера Бруденалла. Вы сказали, что сейчас ему необходимы встречи с новыми людьми.
– О, да. Я искренне благодарен вам за это приглашение, – признался Сидней. – Я давно стремлюсь освободиться от роли бонны для Генри, так же, как вы – от вашей роли компаньонки мисс Бриртон. – Сказал он, глядя на своего друга, стоявшего в поэтической позе и печально взирающего на стремительные воды ручья. – Боюсь, что бедный Генри никогда не отличался особой общительностью. Он – скорее романтик, чем человек дела. По словам Реджинальда, всю дорогу из Лондона Генри хранил угрюмое молчание, был рассеян, не разговорчив и крайне подавлен. Реджинальд откровенно признался мне, что будь дорога хотя бы на час длиннее, он бы не вынес его общества и поэтому, доставив Генри в Сэндитон, тотчас умчался в Брайтон. Избавившись от роли няни, я по-прежнему останусь надежным другом этого страдальца. Но с готовностью приму любую постороннюю помощь, если ее кто-то предложит.
– Думаю, Вы найдете здесь людей, которые возьмут на себя часть забот о Генри, – сказала Шарлотта, заметив, как внимательно мистер Бруденалл слушает у ручья свою новую знакомую мисс Бриртон. – Мы все с пониманием отнесемся к его депрессии, но в общении с малознакомыми людьми, – она еще раз выразительно взглянула в сторону мисс Бриртон, – ему придется преодолевать себя, чтобы оставить благоприятное впечатление.
– Но только не в общении с прекрасными молодыми особами, – согласился Сидней, с одобрением наблюдая за мисс Бриртон. – Удивительно, но депрессивный Генри пользуется особой благосклонностью представительниц прекрасного пола; он всегда сентиментален, но никогда не демонстрирует свои чувства. Женщинам, кажется, доставляет удовольствие лезть из кожи вон, чтобы отгадать загадку его души. А Генри из чувства благодарности старается угодить им. У меня нет ни малейшего сомнения в том, что Генри и Клара сейчас неплохо проводят время вместе, иначе уже давно присоединились бы к нам. – При этом он искоса бросил взгляд на Шарлотту. – Однако, возможно, Вы сами сейчас с удовольствием оказались бы на месте мисс Бриртон и утешили бы несчастного Генри?
Но Шарлотта решительно отказалась от такой роли. «Видимо, Сидней сам хотел бы оказаться на месте Генри в обществе красавицы мисс Бриртон», – подумала она и, не подавая виду, ответила:
– Я не вижу необходимости в том, чтобы приставлять к Генри какого-то отдельного человека. Может быть, стоит найти какой-то другой способ, кроме состраданий, чтобы вернуть его к жизни и перестать, наконец, относиться к нему, как существу беспомощному?
Шарлотта искренне жалела мистера Бруденалла, но не была готова принимать на себя ответственность за его проблемы. И прежде чем Сидней смог еще глубже вовлечь ее в них, она поднялась с лодки и предложила вместе последовать за сэром Эдвардом.
Однако Сидней никуда не спешил. Он или продлевал удовольствие от общения с Шарлоттой или тянул время, но вместо того, чтобы пройти вверх по ручью, обратил ее внимание на акварельно-призрачный приморский пейзаж. Он смотрел на горбатые лодки, скучающие на берегу, на покосившиеся рыбацкие домики в паутине сетей, раскинутых на солнце, на ручей, который вдруг пропал под накатом гальки и, казалось, совсем утратил родственную связь с морем. Не проявляя ни малейшего желания покинуть это унылое место, Сидней старался понять, каким образом может ручей всё-таки пробивается к морю под грудой камней и, так и не разгадав тайну этого удивительного явления, обратился к мисс Бриртон.
– Это не камни, а галечная насыпь. Я как раз только что хотела объяснить мою собеседнику, как я понимаю это природное явление, – сказала мисс Бриртон.
– Да, мы так увлечено обсуждали эту тему, – согласился мистер Бруденалл, – и пришли к выводу, что этот слабый источник не может сдвинуть на своем пути даже самый маленький камешек, поэтому вынужден искать путь к морю под ними.
– Неужели он, действительно, струится среди камней? Да, это очень слабый поток, уверяю вас, – решил Сидней, понаблюдав некоторое время за ручьем. Был бы он мощнее и решительнее, давно пробил бы для себя прямую дорогу. Я уверен, что вы пришли к такому же заключению, мисс Бриртон?
Шарлотта, которую не очень интересовал жалкий ручеек, из вежливости сделала несколько шагов по галечной насыпи, не найдя ничего любопытного, посмотрела вдаль, где синяя гладь океана сливалась с белым летним небом. Трое ее спутников по-прежнему молча стояли у ручья и вслушивались в его тихое журчание среди серых камнями.
– Мне кажется, что тайну этого источника можно будет легко разгадать через несколько месяцев, – сказала мисс Бриртон после продолжительной паузы. – Я думаю, что когда придут дожди, его русло выпрямится и очистится от препятствий. – Она вдруг замолчала в нерешительности и добавила. – Может быть, зимой?
Шарлотта, удивленная тем, как много времени потребовалось Кларе, чтобы дать этот банальный ответ, невольно обернулась на нее и впервые заметила, как она смущена и прячет глаза. В этот же момент на Клару пристально посмотрел Сидней. «Вот почему она смутилась, ей тоже нравится Сидней, – подумала Шарлотта. – Но с другой стороны, почему бы ему не полюбоваться на красивую девушку? Он открыто сказал, что считает ее редкой красавицей, и загадочные отношения с сэром Эдвардом только усиливают ее привлекательность». И всё же Шарлотта не могла скрыть своей минутной грусти. Она с сожалением осознавала, что всегда остается в тени Клары, которой достаточно сказать одну неоконченную фразу по поводу пропавшего ручья, чтобы надолго приковать к себе внимание сразу двух молодых людей. Оба по-прежнему не сводили глаз с красавицы и ждали, что она скажет дальше.
– По-моему, эти препятствия легко преодолеть, – воскликнул Сидней, бросая несколько мелких камней в воду. – Такую мелочь даже не стоит принимать в расчет.
– Но их гораздо больше, чем Вам кажется, – хмуро произнес мистер Бруденалл. Шарлотта сразу же переключила свое внимание на него. Она смотрела на Генри с жалостью, искренне сочувствуя человеку, которому приходилось постоянно бороться с собой, чтобы преодолеть подавленное состояние духа, как ей казалось.
– Природе часто требуется очень много времени на то, чтобы произвести решающие изменения, – сказала она задумчиво. – Поспешность здесь едва ли приносит пользу.
К счастью, Сидней Паркер, наконец, отвел восхищенный взгляд от мисс Бриртон, обратил его на своего друга и сразу же начал бодро говорить ни о чем.
– До зимы, – заметил он, – еще далеко, и нет смысла дожидаться ее прихода на берегу этого ручья.
Шарлотта была благодарна Сиднею за эту милую шутку, которая разрядила напряжение, возникшее между ними.
На вершине холма вновь появился сэр Эдвард, который нетерпеливыми жестами приглашал всех наверх. Заскучавшая компания стала подниматься к нему. Среди деревьев они увидели довольно странный дом. По размеру он был небольшим, как коттедж, а по архитектуре напоминал дворец заморского принца. В глаза сразу бросался двойной каретный гараж. Оценив его преимущества, гости с удивлением отметили про себя своеобразный вкус хозяина особняка. Витиеватая, как кружево, отделка фасада контрастировала со строгими готическими окнами и лаконичными стальными стойками веранды, венчала строение шикарная тростниковая крыша с ярким орнаментом. В целом, этот дом, с претензией на тонкий вкус, скорее напоминал здание театра, в котором его будущие обитатели могли перевоплотиться в пастуха и пастушку на лоне девственной природы.
