Золото Кёльна - Шир Петра

Да, он уже переманил к себе некоторых — подтвердила Алейдис, немного помолчав. — Причем действует он довольно агрессивно.

— Вот видишь. А разве он когда-то не желал заполучить тебя в невестки? Одного этого хватает, чтобы додумать все остальное. Я считаю, это большая ошибка, что Совет назначил Винценца ван Клеве расследовать это убийство. Ему это только на руку. Теперь они могут спрятать концы в воду и найти козла отпущения, на которого и свалят всю вину за смерть Николаи.

— Я так не думаю, — решительно покачала головой Алейдис, отгоняя сомнения, которые пробудили в ней слова Андреа. — Винценц ван Клеве не посмел бы злоупотреблять служебным положением.

— Ты уверена? Кто сможет его обвинить? Убийца настолько хорошо замел следы, что выйти на него невозможно. Судье остается только потянуть время или, чтобы задобрить Совет, подсунуть ему другого виноватого. Что может быть очевиднее, чем выбрать кого-то из семьи жертвы? Но только со мной такое не пройдет, Алейдис, говорю тебе. Я не собираюсь мириться с подобными вещами! — Андреа яростно запихнул кусок яичницы в рот. Все остальные за столом ели молча, притворяясь невидимыми. Нехорошо было затевать этот спор на глазах у девочек и слуг, но сейчас уже ничего не поделать.

Выждав момент, Алейдис сказала:

— И все же я не считаю, что ван Клеве как-то к этому причастны. У Николаи было не счесть врагов, Андреа. Столько, что это даже трудно представить. Мы еще ждем известий из Бонна. Туда направились два шеффена, чтобы допросить семью Пьяченца. Возможно, кто-то из них решил поквитаться за смерть Якоба.

— Николаи не имел к ней никакого отношения.

— Откуда тебе знать? Катрейн утверждает, что за смертью Якоба стоял ее отец.

— Катрейн ошибается. И кто, скажи на милость, будет ждать пять или шесть лет, чтобы отомстить? Это полная ерунда, — заявил Андреа, махнув рукой. — Я чувствую, мне придется заняться этим вопросом самому и серьезно поговорить с ван Клеве. И если ему есть что скрывать, я вытащу из него все, поверь мне.

Он взял ломоть хлеба и откусил большой кусок. Тщательно прожевав его, сделал глоток сидра и сменил тему:

— А с тобой, Алейдис, мы еще не закончили. Если ты и правда не собираешься приманивать на свое наследство нового мужа, я хотел бы знать, что ты намерена предпринять, чтобы защититься от конкурентов. Долго это длиться не может. Грегор ван Клеве, вероятно, не единственный, кто положил глаз на твою клиентуру. Если все они набросятся, как саранча, на твоих заемщиков, ты окажешься в большой беде.

Алейдис была вынуждена признать правоту Андреа.

— Мне не так просто привыкнуть к работе с займами. Я никогда прежде не имела с ними дела. С обменом денег проблем нет, но я не ожидала, что наши должники бросятся выкупать векселя: Мне нужно время, чтобы во все вникнуть.

— Ты должна начислять штрафные проценты.

— Да, Катрейн уже посоветовала мне это делать.

— Если хочешь, я могу взять на себя часть дел.

В голове Алейдис зазвонил тревожный колокольчик.

— Не думаю, что это то, чего желал Николаи, Андреа, иначе он завещал бы дело тебе.

— Но вряд ли он хотел, чтобы его неопытная жена растратила все его состояние из-за того, что недостаточно осведомлена, как обращаться с должниками. Думаю, он был совершенно не в себе, раз даже не оставил тебе знающего помощника. Разве оба твоих подмастерья не покидают твой дом в ближайшее время?

Тоннес и Зигберт уедут через неделю или две. Сейчас они просто навещают свои семьи, чтобы утрясти все дела перед сменой мастера.

— Вот видишь, значит, скоро у тебя не останется помощников в меняльной конторе, — торжествующе улыбнулся Андреа. — Я пришлю Маттео, пусть он тебе поможет хотя бы с обменом. Хоть его обучали ремеслу купца, у него живой ум, и он быстро вникнет в суть дела. Что касается твоих заемщиков, Алейдис, я приду сюда завтра утром и первым делом просмотрю пропущенные платежи по договорам.

Алейдис подняла руки, точно защищаясь.

— Спасибо, Андреа, но не стоит. Я не пойду против воли мужа.

Резким движением Андреа отодвинул от себя тарелку и встал так быстро, что чуть не опрокинул стул.

— Мне ты перечить тоже не будешь, Алейдис, ибо я забочусь исключительно о твоих интересах.

Алейдис тоже поднялась, подчеркнуто медленно. В такие моменты она прекрасно понимала, почему Николаи не ладил с братом.

— О моих интересах или своих собственных?

— Ах вот как ты запела! Я не потерплю такой наглости. Немедленно извинись за это оскорбление!

— И не подумаю, Андреа. Это ты должен просить у меня прощения. С чего ты решил, что я нарушу последнюю волю моего супруга? Она совершенно законна, и это подтвердит любой суд. Мы семья, Андреа, и тебе как гостю всегда рады в этом доме. Но я недам тебе доступа к деньгам Николаи или его делам, как бы тебе этого ни хотелось.

— Так вот оно что! — яростно зашипел Андреа и бросился к двери. — Ну вот увидишь, что из этого получится, когда твоя клиентура рассеется, как дым, а состояние превратится в прах. Ты приползешь ко мне на коленях, умоляя о помощи. Но не думай, что к тому времени я забуду о твоем высокомерии.

Дверь за ним захлопнулась с такой силок; что звук разлетелся по всему дому. Алейдис бессильно опустилась на Место: Только что она была спокойна и держала себя в руках, но теперь ее сердце вдруг учащенно забилось. Она несколько раз вздохнула, борясь с подступающей тошнотой, и осторожно потерла горящие щеки.

Над столом повисло неловкое молчание.

— Госпожа Алейдис, с вами все в порядке? — малышка Марлейн осторожно коснулась ее.

— Принести вам кубок вина? — спросила Герлин и, не дожидаясь ответа, выбежала из гостиной.

— Дерьмо собачье, ничтожество! — ворчал себе в бороду Вардо.

— Вы справитесь с этим, госпожа, — уверенно заявил Зимон. — Мы вам поможем.

Вошла Герлин с кубком вина со специями и поставила его перед Алейдис.

— Вот, госпожа, выпейте. Эльз подогрела вино и еще добавила в него успокаивающие травы.

— Спасибо.

Алейдис отпила горячего напитка и поджала губы: вино оказалось резковато на вкус.

— Дедушка Андреа злится на тебя, — задумчиво заметила Марлейн, поигрывая ложкой.

Алейдис вздохнула.

— В основном он злится на вашего дедушку за то, что тот лишил его наследства. И самое ужасное, что мы никогда уже не узнаем, почему он это сделал.

Герлин быстро убрала со стола посуду, которой пользовался Андреа, и отнесла ее на кухню. После еще нескольких глотков вина со специями сердцебиение у Алейдис выровнялось, и она, наконец, смогла перевести дух.

— Ну что, все закончили завтрак? Тогда поторопитесь, нам пора выходить. Скоро начнется месса.

Глава 21

Вернувшись спустя два часа из церкви, Алейдис с облегчением захлопнула за собой дверь. Она отдала Герлин плащ и провела отца, его супругу, а также Катрейн, которых они встретили по дороге домой, в гостиную. По дому уже распространялись аппетитные запахи воскресного жаркого, которое Эльз предусмотрительно поставила на плиту. Кухарка всегда стремилась попасть на первую, самую раннюю воскресную мессу, чтобы осталось время на стряпню.

Алейдис с нетерпением ждала возможности полакомиться жареным каплуном, потому что сегодняшняя месса явно отняла у нее больше сил, чем дала взамен. Как бы она ни была расстроена наглой попыткой Андреа силой влезть в ее дела, сейчас она вполне могла понять его гнев. Поход в церковь и вся месса стали настоящим испытанием. Люди смотрели на нее с плохо скрываемым любопытством и перешептывались за спиной. Знатные и богатые мужчины вились вокруг, как мухи вокруг патоки, подходя чуть ли не вплотную. К счастью, Вардо и Зимон стояли на страже ее неприкосновенности. Как по дороге туда, так и на обратном пути на нее неоднократно шипели и даже открыто кричали совершенно незнакомые люди. Тайные дела Николаи перестали быть секретом, теперь о них говорили на каждом углу, а Алейдис обвиняли в том, что она-де была в сговоре с этим ужасным кровопийцей. Эта странная и нервирующая смесь настойчивых ухаживаний и злобных нападок заставила ее глубоко задуматься. С одной стороны, ее обличали в преступлениях, о которых она до недавнего времени даже не подозревала, а с другой — целая орава дворянских и купеческих семей теперь надеялась на возможность нажиться именно на этих преступлениях, пытаясь обмануть вдову человека, который их совершал.