Фиона Макинтош - Золотые поля
Видимо, характер Джека обладает свойством передаваться.
Лицо Брента вспыхнуло. Он шире растворил дверь.
Переступая порог, Нед боролся с желанием бросить взгляд на Джека, который, как он знал, наблюдает за сценой на расстоянии.
— Очень хорошо. Говори, если тебе надо. Но быстро. На этот вечер у меня есть планы получше, чем трата времени на жалкое ничтожество вроде тебя.
Нед заставил себя говорить негромко, ровно.
— Вы нашли нас, потому что у вас были возможности, а мы оставляли следы, но теперь нет ничего такого, что привело бы вас к Белл. Я все устроил одним-единственным телефонным звонком в Мадрас. Что касается вас, то вам будет нелегко чего-то добиться, сидя в вонючей тюремной камере.
— Возомнил, юноша, что можешь вывести меня на чистую воду? У тебя нет ничего! Думаешь, Уокеры поверят твоей глупой истории? Где факты? Твое единственное доказательство сейчас на морском дне, раздувшаяся кормежка для рыб. — При виде страдания, выразившегося на лице Неда, Брент улыбнулся. — Это твоя единственная карта, Синклер. Я вижу. Ты жалок, как и все ваше семейство!
Нед стал сжимать и разжимать кулаки. Легкие ему словно сдавила невидимая липкая рука. Дыхание стало поверхностным, а Брент все больше распалялся, явно получая удовольствие от собственных разглагольствований.
— Твой никуда не годный папаша бросил вас всех на произвол судьбы, а потом твоя слабовольная, такая же бесполезная мамаша покинула своих детей, совершив наивысший акт трусости. Оба покойники, никчемные родители.
Нед чувствовал, что шевелит губами, но не был уверен, издает ли при этом какие-либо звуки. Он не слышал ничего, только яростный шум крови в ушах и внутренний вой злости, такой громкий, что Нед уже переставал понимать, где находится.
Внезапно оказалось, что Брент навис над Недом, тыча ему в грудь мясистым пальцем. Его безобразное лицо было так близко, что Нед чувствовал отвратительный запах прогорклого чеснока и неразбавленного виски. Это его оскорбило, как и все в Бренте. В ушах у Неда странно зазвенело. Казалось, он больше себе не хозяин. Глаза у него сузились, а рот скривился в злобном оскале.
— Ваша порода не из прочных, Синклер. Нет, ты пойдешь по стопам этих слабаков, безвольных нищих, твоих родителей, станешь…
Внезапно Неду показалось, что по лицу Брента скользнуло удивление, сменившееся смятением. Потом он один раз покачнулся и навзничь рухнул на пол, выложенный плиткой.
Склонившись над ним, Нед услышал, как Брент пробормотал что-то нечленораздельное, а потом по его грузному телу прошла судорога, словно от электрического тока. Быстрый спазм сменился раскачиванием и битьем об пол. Не в силах оторваться от этого зрелища, Нед в ужасе наблюдал, как кулаки упавшего вздувались, превращаясь в шары. Это были последние схватки агонии. Потом тело расслабилось, подчинилось смерти, лицо обратилось в маску, навеки остановившийся взгляд устремился вверх, на потолочный вентилятор. А тот все вращался, издавая свой обычный негромкий стрекот, безразличный к драме, разыгравшейся внизу.
Неду казалось, что он уже целую вечность сидит на корточках возле трупа, но по часам на запястье мертвеца он видел, что прошло не больше двух минут. Покачав головой, Синклер поднял взгляд на безжизненное лицо Брента с пятнами пота и струйкой слюны медленно ползущей к воротничку рубашки.
Не было необходимости щупать пульс, и так совершенно ясно, что Брент мертв. Оглушенный Нед оторвал взгляд от обвисшего лица покойника и, не веря собственным глазам, в ужасе воззрился на предмет, который сжимал в руке, — большое стеклянное пресс-папье. Орудие, которое он обрушил на голову Брента, было размером с яблоко, с картой мира, выгравированной на гладкой поверхности. Он почти ожидал, что континенты будут измазаны кровью, но глобус, мягко поблескивающий в неярком свете, блестел чистотой. В полной растерянности, инстинктивно, он вытер шар о сорочку, словно пытаясь уничтожить всякий след смерти.
Все еще почти в оцепенении, хотя уже медленно приходя в себя, Нед ощупал голову Брента, на первый взгляд не имеющую никаких травм. Но на левом виске обнаружилась небольшая вмятина в черепе, куда пришелся удар пресс-папье, приведший к мгновенной смерти.
Отложив стеклянный предмет, Нед медленно встал и принялся озабоченно обтирать липкие руки, проводя ими сверху вниз по пиджаку. Осматриваясь, он увидел в зеркале самого себя, с безумным лицом и совершенно бескровными губами. Он едва узнавал себя, таким осунувшимся внезапно стало его лицо. Нед подумал, что так и должен выглядеть преступник… Убийца.
Ощутив позыв к рвоте, Синклер двинулся было к ванной, но понял, что не успеет дойти. Тогда он сделал два шага к окну и распахнул ставни. Сами окна, по счастью, оставались незапертыми. Ему хватило присутствия духа сделать все беззвучно, но кислота в горле жгла, словно обвиняя.
По удачному стечению обстоятельств окна комнаты Брента выходили в замкнутый садик и были скрыты от людских глаз. Неда никто не мог увидеть, сад был пустынен. Утерев рот, он провел дрожащей рукой по липкому лбу.
Внезапно ему подумалось, что Брент может быть еще жив. Сейчас он задергается, и можно будет позвать на помощь. Но Синклер обернулся и убедился в предательской неподвижности тела Брента.
В хаосе образов, связанных с тем, что произошло за последние минуты, возник просвет, и у Неда появилась первая здравая мысль. Джек! Нед бросился было к двери, потом остановился и сделал глубокий вдох. Не следует сообщать о том, что произошло в этой комнате, другим гостям или персоналу. Не сейчас. Сначала надо поговорить с Джеком.
Пригладив волосы и поправив воротничок, Нед рассерженно моргнул и открыл дверь.
* * *Джек давно утратил интерес к газете. Сложив шуршащие листы, он встал и принялся расхаживать взад и вперед по коридору. Когда мимо проходили двое слуг, Брайант отвернулся.
В конце концов он решился пройтись по небольшому саду, разбитому перед номером Брента, но и оттуда ничего не увидел. Джек направился обратно и принялся бесцельно бродить с сигаретой в руке. Проходя мимо собственной комнаты, он испытал искушение подождать там, однако прошел мимо, шагая как можно медленнее, докурил сигарету, вернулся в свой уголок и опять развернул газету. Как раз когда Брайант уже совсем смирился с тем, что сейчас будет опять просматривать знакомые страницы, дверь отворилась и выглянул Нед.
Джек, поднявшись, с улыбкой ждал его.
— Все в порядке? — негромко спросил он, думая, что Синклер сейчас прикроет дверь и подойдет к нему.
Но тот этого не сделал и жестом позвал Джека к себе. Нед был бледен и напряжен.
Джек нахмурился, двинулся к нему и спросил, подходя:
— Что случилось?
— Заходи. — Нед нервно оглядывался по сторонам, как будто проверял, не видит ли их кто.
— Зачем?
— Просто зайди и все!
Джек заметил, что голос Неда дрожит. Его друг был потрясен до глубины души. Не произнеся ни слова, Брайант переступил порог. Синклер прикрыл за ним дверь.
— Что случи… — Слова замерли в горле.
Джек увидел распростертого на полу Брента и рванулся к телу.
— Нед! Какого черта здесь произошло?
Тот показал на стеклянное пресс-папье, лежащее рядом с телом и промямлил:
— Я его ударил.
— Ударил?.. — Не находя других слов, Джек посмотрел на Брента, потряс головой, словно отгоняя ворох вопросов, осаждающих его сознание, потом проговорил: — Но как это случилось? Почему?
Теперь настала очередь Неда трясти головой.
— Я… я даже не понял, что произошло, осознал только тогда, когда он упал. Я перестал себя контролировать, Джек. Он насмехался надо мной и угрожал. Я просто… был вне себя от ярости, как будто ничего не чувствовал. Мне кажется, я отреагировал, сам не осознавая этого.
— Он не поскользнулся, не споткнулся?..
— Я ударил его, Джек, взял это пресс-папье и врезал ему по голове! — Нед подошел и поднял стеклянный шар.
Джек встал, поднял руки в оборонительном жесте и сказал:
— Хорошо-хорошо, Нед. А теперь — ш-ш-ш! Мне надо подумать.
— Вот-вот, подумай! Ты во всем виноват! Ты уговорил меня это сделать.
— Что именно?
— Ты внушил мне, что надо пойти на открытую конфронтацию. Теперь смотри, что случилось.
— Я не советовал тебе убивать его!
— Вот, погляди, куда завели меня твои разговоры. — Нед гневно указал на труп. — Я получу пожизненный срок. В вонючей крысиной яме в Индии, где люди гниют заживо, и за что? За Брента? Все потому, что ты заставил меня бросить ему вызов.
Джек во второй раз за этот вечер схватил друга за полы пиджака и прикрикнул:
— Тихо, я сказал! Дай мне подумать!
Он отпустил руки, и Нед качнулся, как тряпичная кукла.
— Что я наделал? Что на меня нашло?
![Николай Сухов - Донская повесть. Наташина жалость [Повести]](/uploads/posts/books/133680/133680.jpg)
