Татьяна Альбрехт - Избравший ад: повесть из евангельских времен
– Жалкое отродье! – он чуть ослабил хватку. – Благодари Бога, что я не хочу марать о тебя руки! Забирай свой сброд и убирайся! Чтобы больше тебя здесь не видели.
– Только пусть сначала заплатит! – выступил на авансцену Киренеянин, успевший за время потасовки привести на помощь Иуде нескольких молодцов.
– Верно! – проворно отцепив от пояса Абу кошель, юноша бросил его трактирщику. – Держи! – Он отпустил бродягу, поднялся. – Вставай и выметайся вместе со всей компанией.
Провожаемые ледяным взглядом Иуды и угрюмыми взорами молодцов из соседней столярной мастерской, оборванцы кое-как убрались вон, прошипев на пороге какую-то нечленораздельную угрозу.
– Как мне благодарить тебя? – бросился Симон к Иуде, едва они скрылись.
– Да, есть за что благодарить! – усмехнулся тот. – Посмотри, какой разгром.
– Это пустяки! Если бы не ты, было бы хуже, и они бы не заплатили.
– Сомневаюсь, что их жалкие медяки окупят этот бардак.
– Не важно! Главное, они сюда больше не сунутся. Они ведь трусы, а ты нагнал на них страха. Где это учат так драться?
Юноша брезгливо отряхнулся, подобрал нож, внимательно осмотрел.
– Гляди-ка, хороший клинок. Украл где-нибудь. Возьми – пригодится. А драться я научился у греков. Они жуткие забияки, обучают этому искусству в специальных школах[18].
– Тьфу! Нечисть! – благочестиво выругались присутствующие.
Иуда расхохотался.
– Конечно, нечисть. Но, как видите, такое умение может пригодиться.
– Да уж!.. Но я надеюсь, ты невредим?
– Совершенно. А ты вовремя струсил и привел подмогу.
– Да видишь ли, мой господин…
– Ладно, я не в укор. Дай воды, и я пойду.
Симон поднес юноше полную чашу, тот жадно выпил, отцепил от пояса кошель и протянул трактирщику.
– Держи.
– Куда так много?
– За разгром.
– Убери. Я не могу взять. Я и так в долгу у тебя.
– Оставь. Вино и мясо у тебя превосходны, так что заработал. Бери, не серди меня.
– Ладно, как прикажешь, господин, – промямлил Киренеянин, робко принимая кошель.
Иуда направился к выходу.
– Прощай, Певец вина! Благослови тебя Бог.
– И тебя, господин, – почтительно поклонился хозяин. – Заходи, я буду счастлив.
– Еще бы, старый хитрец! – рассмеялся юноша.
– Нет! Не потому, что так щедро платишь. Придешь без денег – голодным не останешься, клянусь.
– Ловлю на слове, Симон. Смотри! – с порога махнув рукой трактирщику, Иуда скрылся в шумной сутолоке улиц.
2Жаркое утро превратилось в раскаленный полдень. Иерусалим бурлил. Люди бежали по улице, шарахаясь от легионеров и храмовой стражи. В знойном воздухе стоял немолчный шум от топота ног, криков, лязга оружия. Солдаты усердствовали. Взбешенные потасовкой на площади, они хватали всех без разбора и особенно не церемонились.
Иуда неторопливо шел по улице, не обращая внимания на всеобщую суету. Надменно-уверенный вид, которому он научился в странствиях, степенная походка, богатая одежда и ледяное спокойствие служили юноше надежным щитом. Его не трогали, беспрепятственно пропуская через все посты. Сначала он собирался домой, но представил причитания испуганной матери, ворчание отца и свернул к Яффским воротам.
Симон увидел его издали, радостно вышел навстречу.
– Приветствую тебя, господин! Как славно, что ты решил заглянуть ко мне! – воскликнул он, распахивая перед Иудой дверь.
– Здравствуй, Симон! – улыбнулся юноша. – Ты опять за свое? Мы же договорились, чтоб ты не называл меня господином.
– Прости, мой почтенный друг! Но у тебя столь надменный вид сегодня, язык сам собою повернулся.
– Это для солдат, чтоб не лезли. В странствиях я усвоил: чем уверенней держишься, тем меньше тебя трогают.
– Это точно! Но проходи же! Пить хочешь?
– А ты как думаешь?
– Несколько мгновений с твоего позволения!
– Не суетись, Симон! Я не тороплюсь.
Хозяин исчез. Иуда прошел во внутреннюю комнату, сорвал с головы тюрбан, пригладил взмокшие волосы. Возник хозяин, поставил перед ним кувшин, положил лепешки и тихо удалился. Иуда налил себе чашу и стал медленно пить мелкими глотками, прислушиваясь к шуму на улице. Появился Симон.
– Все разбежались – боятся. В городе Бог знает, что творится.
– Знаю. Шум до небес.
– Ты позволишь нарушить твое одиночество?
– Конечно! Присоединяйся.
Киренеянин поставил на стол еще один кувшин с египетским напитком, сел рядом. Они отсалютовали друг другу чашами.
– Бога ради, расскажи, что происходит? Отчего все так перепугались? Кого ищут?
– Не знаешь? Ты не был на площади?
– Делать мне там нечего!
– Ох, Симон! Так и конец света наступит, а ты не заметишь!
– Тем лучше – испугаться не успею.
Иуда рассмеялся, но тут же снова стал серьезным.
– Может ты и прав по-своему! – задумчиво сказал он.
– Но все же что случилось? – нетерпеливо переспросил Киренеянин.
– Во время объявления приговора несколько смельчаков попытались отбить осужденного.
– Вот безумцы!
– Да? А по-моему, молодцы. Их здоровье!
Юноша одним долгим глотком опустошил чашу.
– Ага! Вон что из-за них началось! Осию все равно не спасли, а в городе теперь неделю будут сплошные обыски и облавы.
– Брось! Тебя кто тронет?
– Захотят – тронут. Зачем лишний раз раздражать римлян?
– А что, сидеть, сложа руки?
– Не лезть на рожон.
– Не путаешь ли ты рассудительность с трусостью?
– А хоть бы и так! Я, по крайней мере, никому не сделал зла. А из-за этих безумцев римляне хватают всех без разбора, врываются в дома. Кому от этого лучше?
– Не будет в Иудее[19] лучше, пока мы себе не хозяева. Я прожил на родине всего полгода, не покидал Иерусалима, а уже насмотрелся! Проклятые римляне за людей нас не считают!
– Ну да! При своих правителях жили тоже не сладко! Я-то помню!
– Подожди! Что там? – Иуда вскочил, внимательно прислушиваясь.
Уличный гул стал осмысленным. Где-то поблизости раздался шум драки, лязг оружия, потом послышался топот стремительно бегущего человека. Вдалеке звучала тяжелая слитная поступь легионеров. Юноша выглянул в окно и увидел еврея в грязной изодранной одежде. Вжимаясь в стены, затравленно озираясь, он искал, где скрыться от солдат. Иуда в мгновение ока собрался и кинулся к выходу.
– Спасибо, Симон. Увидимся! – бросил он, на ходу швырнув на стол монету.
– Куда ты так сорвался? Ох, Махайра, не лез бы ты в эти дела!
– Учи ученого!
Иуда догнал бегущего, схватил за руку. Тот резко обернулся, выхватывая нож.
– Тише! – юноша невозмутимо отстранил от себя клинок. – Спокойно! Я хочу помочь. Иди за мной!
– Кто ты?
– Может, мы присядем, и расскажу тебе историю своей жизни? – насмешливо огрызнулся Иуда. – Я знаю, где спрятаться. Доверься мне.
Беглец с сомнением взглянул на него, но пошел следом.
Мало кто даже из здешних жителей знал этот укромный уголок у самой городской стены. Они сидели, прислушиваясь к уличному шуму. Иуда внимательно разглядывал спасенного – маленького худощавого совсем молодого человека с колючими, близко посаженными глазами, курчавыми волосами и редкой бородкой. Его старый хитон был изодран и заляпан кровью, худые руки беспокойно сжимали нож, который он так и не вложил в ножны. Юноша заметил, кровавые пятна на хитоне свежие, одно из них – на плече – постепенно увеличивается.
– Ты ранен?
– Да так, ерунда. Царапина.
– Не похоже. Дай-ка взглянуть.
Беглец напрягся, но позволил Иуде подойти. Юноша обнажил кровоточащую рану на правом предплечье.
– Царапина? С такой царапиной ты не пройдешь и двух стадий[20]! Позволь-ка.
Иуда разорвал подол своей туники, осторожно обтер рану и наложил повязку. Кровь остановилась.
– Спасибо! – изумленно сказал беглец. – Все-таки кто ты и зачем спас меня?
– Ты не доволен? Еще не поздно – патрули где-нибудь рядом.
– Я не о том. Почему ты помог мне?
– Я всегда думал, не нужно причины, чтобы помочь человеку.
– Но ты очень рисковал.
– Знаю. И что? Все ведь обошлось.
– Еще не совсем.
Иуда с усмешкой взглянул на него.
– Не беспокойся. Я знаю, как выбраться из города.
– Да кто ты такой?! Какое тебе до меня дело?
– Зовут меня Иуда. А дело мне есть до всякого попавшего в беду человека.
– Допустим, – отстранился беглец, не сводя с него подозрительного взгляда. – Но ты меня не знаешь.
– Взаимно. Что из этого?
– Зачем тебе спасать меня, да еще рискуя собой?
Иуда начал злиться.
– Ты не доволен? Не хочешь принять мою помощь? – он встал, осторожно выглянул на улицу. – Пожалуйста, иди на все четыре стороны, тебя сразу схватят, в таком-то виде.
Беглец оглядел себя.
– Да… Но как же быть? – растерянно спросил он.
– Если перестанешь задавать дурацкие вопросы и подождешь меня, я принесу тебе другую одежду.
Иуда поднялся. Беглец схватил его за руку.
