Уилбур Смит - Троя. Падение царей
Присев, она плотно закуталась в плащ.
Сидя в одиночестве на тропе, Андромаха задумалась обо всех событиях минувшего дня. Она боялась снова увидеть Ифигению, помня свою нелюбовь к холодной, безжалостной микенке. Теперь Андромаха смотрела на нее по-другому. Только ли потому, что жрица умирала? Позволило ли осознание этого увидеть старую женщину более ясными глазами? Или ее отношение к жрице изменила обычная жалость?
Большинство женщин, посланных на Теру, не желали служить полубогу, многие из них плакали оттого, что их вырвали из знакомого мира, мира грез, лишив надежды иметь любовь и семью. Может, Ифигения тоже когда-то была такой женщиной. Андромаха снова мысленно увидела, как Кассандра опустилась на колени рядом со жрицей и положила голову ей на колени. Ифигения погладила тогда девушку по волосам, а Андромаха посмотрела в лицо жрицы, и ей показалось, что на лице этом написано сожаление. Может, Ифигения, позволив себе эту единственную ласку, думала в тот момент о своей пустой жизни, об отобранной у нее возможности иметь собственных детей?
Дождь начал стихать, и Андромаха приготовилась продолжить спуск, как вдруг увидела над собой какое-то движение. Это Кассандра небрежно шагала вниз по самому краю тропы. У Андромахи перехватило дыхание. Кассандра заметила ее и помахала рукой.
— Красивая ночь, — крикнула она. — Такая волнующая!
Андромаха протянула руку и притянула девушку к себе.
— Что ты здесь делаешь? Тут опасно!
— Мне нужно было повидаться с тобой, прежде чем ты покинешь остров. Ты говорила с Каллиопой?
Андромаха вздохнула. Она похоронила кости под деревом и плакала, вспоминая об их с Каллиопой любви.
— Да, — ответила она срывающимся голосом. — Я сказала, что скучала по ней и что всегда буду ее помнить. Думаешь, она меня слышала?
— Не знаю. Меня там не было, — жизнерадостно сказала Кассандра. — Я пыталась поговорить с Ксидоросом, но его тут нет. Как думаешь, это потому, что мужчин не пускают на остров?
Андромаха обняла девушку и поцеловала.
— Ты будешь здесь счастлива? — спросила она.
Кассандра вывернулась из ее объятий.
— Тебе надо кое-что сказать Геликаону, — настойчиво проговорила она. — Он должен отправиться на пиратские острова. Там будет Одиссей. И Ахилл.
— Мы здесь не для того, чтобы сражаться, Кассандра.
— Но на Итаку напали, и Пенелопу взяли в плен. Ее избивали и мучили. Одиссей отправится туда и погибнет, если Геликаон не поможет ему.
Ветер стих, холодная тишина воцарилась на склоне утеса. Андромаха почти слышала стук своего сердца.
Одиссей был самым старым другом Геликаона, но теперь он сделался врагом. Если Одиссею и Ахиллу суждено умереть, это ослабит силы микенцев, может быть, смертельно ослабит и, возможно, спасет Трою.
Молчание все тянулось. Андромаха увидела, что Кассандра наблюдает за ней, и ощутила укол вины.
— Мне нужно подумать об этом, — сказала она, не в силах встретиться взглядом с сестрой.
— О чем тут думать? — спросила девушка. — Пенелопа — замечательная женщина, и она носит сына Одиссея.
— Дело не только в Пенелопе. Есть и другие обстоятельства. Выживание Трои, например.
— А, другое обстоятельство, — тихо проговорила Кассандра, — насколько странные существа — люди.
Андромаха покраснела.
— Нет ничего странного в желании защитить тех, кого мы любим.
— Об этом я и говорю. Геликаон любит Одиссея и Пенелопу. И ты знаешь, что, если расскажешь ему все, он ринется к ним на помощь. Точно так же, как он рисковал жизнью, чтобы прийти к тебе, когда микенцы напали на Трою. Он герой и всегда будет стремиться защитить тех, кого любит.
Андромаха удержалась от сердитого ответа. Сделав глубокий вдох, она сказала:
— Скажи мне, что смерти Одиссея и Ахилла не спасут Трою.
Кассандра покачала головой.
— Нет, этого я тебе не скажу. Все, что я знаю, — это что Одиссей рвется к своей погибели. А это то, чего хотят пираты. Их главарь — кровный враг Одиссея. Теперь на Итаке почти две сотни воинов. У Одиссея же тридцать человек.
— Уродливый Царь не дурак, — ответила Андромаха, — а лишь дурак нападет на две сотни с тридцатью людьми.
Кассандра покачала головой.
— Он любит Пенелопу больше жизни. Они обрезали ее волосы, Андромаха, и каждую ночь пиратский главарь вытаскивает ее из башни, одетую в лохмотья, и приковывает к трону. Шлюхи пиратов бросают в нее едой и выкрикивают оскорбления.
Она помолчала.
— Тебе решать. Мне пора идти.
Повернувшись, Кассандра стала проворно подниматься по горной тропе.
Андромаха выругалась и побежала за ней, скользя на мокрой земле.
— Кассандра, мы не можем так расстаться. Я увижу тебя снова?
Кассандра улыбнулась.
— Мы встретимся перед концом.
Она легонько коснулась щеки сестры и пошла прочь.
Андромаха некоторое время наблюдала, как она идет, потом повернулась и снова начала спускаться по тропе.
Приблизившись к берегу, Андромаха увидела, что несколько человек в развевающихся одеждах разговаривают с Геликаоном. Большинство членов команды собрались вокруг. Почти никто не заметил Андромаху, когда она двинулась через толпу. Подойдя ближе, она увидела, что один из людей в длинных одеждах — Гершом.
— Что здесь происходит? — спросила она, шагнув вперед, чтобы встать рядом с Геликаоном.
— Гершом покидает нас, — ответил тот.
При виде Андромахи Геликаон улыбнулся, но его улыбка быстро поблекла, и в голосе послышался сдерживаемый гнев.
— Он отплывает сегодня с этими людьми пустыни.
Андромаха посмотрела на четырех бородатых людей с холодными глазами, стоявших рядом с Гершомом.
— Почему ты хочешь нас покинуть? — спросила она его.
— Я не хочу вас покидать. Но я дал обещание несколько лет назад. Теперь меня попросили его сдержать. У меня много недостатков, Андромаха, но свои обещания я держу.
Повернувшись к Геликаону, Гершом протянул руку. На мгновение Андромахе подумалось, что Геликаон откажется ее принять. Потом дарданский царь покачал головой, шагнул вперед и обнял Гершома.
— Я буду скучать по тебе, друг мой, — сказал он, отодвинувшись. — Мои люди и я многим тебе обязаны.
По толпе собравшихся вокруг моряков пробежал одобрительный шум, а Ониакус хлопнул Гершома по спине. Гершом улыбнулся и кивнул.
— Мы надеемся услышать рассказы о великих приключениях, — сказал Геликаон с вымученной улыбкой.
— Скорее всего, вы услышите о моей безвременной кончине, — ответил Гершом. — Но вряд ли до вас дойдут вести обо мне, потому что я буду странствовать под новым именем, тем, которое для меня выберут.
Он повернулся к собравшейся команде.
— Друзья мои, вы вытащили меня из воды и подружились со мной. Я буду хранить вас всех в своем сердце, как храню Зидантоса и остальных, тех, кого больше нет с нами. Да защитит вас Источник Всего Сущего и охранит вас от зла.
Напоследок он посмотрел на Геликаона и Андромаху.
— Да найдете вы оба великое счастье, — сказал Гершом.
Не промолвив больше ни слова, он двинулся прочь. Андромаха подумала, что в своих длинных одеждах, сопровождаемый людьми пустыни, он выглядит, как царевич, каковым и является в действительности: суровым и властным. Она гадала, что с ним будет, но понимала, что никогда об этом не узнает.
В молчании все смотрели, как Гершом поднимается на египетский корабль.
Потом Андромаха посмотрела в лицо своего любимого, полное сожаления и, положив ладонь на его руку, подалась к нему.
— Мне жаль, что я вижу тебя таким печальным.
— Он мой друг, один из лучших друзей, какие когда-либо у меня были, и мое сердце говорит мне, что мы больше не увидимся.
— У тебя есть другие друзья, которые тебя любят.
— Да, — согласился он, — и я дорожу каждым из них.
— Одиссей все еще один из твоих друзей?
Геликаон улыбнулся.
— Одиссей — в первую очередь. Он самый великий человек, которого я когда-либо встречал.
Андромаха вздохнула.
— Тогда нам надо кое о чем поговорить.
Глава 12
Нищий и лук
В продуваемом сквозняками мегароне на ветреной Итаке пираты наслаждались ночной пирушкой. Многие стояли во дворе, греясь у огня, на котором жарились на вертелах овцы Одиссея, но большинство оставались в зале, смеялись, ссорились, ели и пили.
Несколько человек уже сползли с сидений и спали на холодном каменном полу. Время от времени вспыхивали стычки, но пока этой ночью никто еще не погиб. Пенелопа сожалела об этом.
Правда, тех, кто погибал каждый день во внезапных поножовщинах, с лихвой возмещали вновь прибывшие. Больше сотни этих подонков морей появились тут за последние несколько дней. Их пригнали со всех концов зимнего моря рассказы о гостеприимстве Итаки. К пиратам присоединились несколько членов племени сикулов с Огненного Острова, лежащего на западе, — грубые, дикие люди с татуировкой на лицах, с изогнутым бронзовым оружием.
