Рангея Рагхав - Гибель великого города
— Высокочтимый! Господин просит вас пожаловать к нему!
Вишваджит, самодовольно улыбаясь, сошел с колесницы. Он так важно вышагивал, словно это был сам Манибандх. Рабы, предвидя веселую забаву, с удовольствием показывали ему дорогу. Кто из них не знал, что высокочтимый Вишваджит выше всех на свете?! И они, ликуя в душе, но с серьезными лицами представили одного высокочтимого другому.
Манибандх в это время диктовал писцу перечень товаров, отправляемых в Западную Азию. Он с удивлением посмотрел на юродивого и смиренно опустивших головы слуг.
— Шильпахас! Что это?
— Великий господин! — с поклоном отвечал Шильпахас. — Сегодня мы рады приветствовать высокочтимого Вишваджита! Все жители Мохенджо-Даро — дети и старики — поют ему великую славу!
Манибандх недоуменно смотрел на слугу.
— Великий господин! — продолжал Шильпахас, с трудом удерживаясь от смеха. — Высокочтимый остановился у ваших ворот, чтобы повидаться с вами. Нашим долгом было проводить его к вам. Простите ваших рабов! — И, повернувшись к Вишваджиту, слуга произнес: — Добро пожаловать, высокочтимый!
Манибандх улыбнулся, — так вот в чем дело!
— Добро пожаловать! — добродушно сказал купец.
Шильпахас, подойдя к господину, зашептал ему на ухо:
— Великий господин! Сумасшедший прибыл на вашей колеснице. Поэтому мы привели его к вам.
— На моей колеснице? — изумился Манибандх.
— Да, да, на ней ваш знак.
— Мой знак?
— Рабы его сразу разглядели.
— Хорошо, иди.
Шильпахас отошел в сторону.
В это время писец Вришабха оторвался от своей работы и сказал:
— Господин, я записал. В ста пятидесяти корзинах красной смолы…
Но Манибандх даже не взглянул на него. Писец с трудом поднялся на ноги, он был очень толст. В руке он держал длинную металлическую иглу, которой выцарапывал на куске кожи иероглифы. Потом он заполнял выскобленные места чернилами.
В глазах Манибандха мелькнул испуг. Что случилось с Вени? Под пристальным взглядом нищего купцу стало не по себе. Странный взгляд юродивого пугал его и вместе с тем притягивал, как магнит. Неизвестно почему, Манибандх вдруг вспомнил далекое прошлое. Но, овладев собой, он отогнал мрачные мысли.
— Добро пожаловать, высокочтимый! — снова сказал купец.
Вишваджит молчал.
— Пожалуйте, высокочтимый, в мой дворец! Там мы побеседуем с глазу на глаз.
Не дожидаясь ответа, купец пошел впереди. Юродивый, вдруг неожиданно осунувшийся и помрачневший, последовал за ним.
Усадив старика на ложе в своей комнате, Манибандх спросил:
— Где ты взял эту колесницу, высокочтимый?
— На главной улице Мохенджо-Даро…
В голосе Вишваджита не слышалось безумия. Ответ был точен и краток. «Высокочтимый Манибандх, — должен был он ответить, как обычно. — И ты еще спрашиваешь меня? Да ведь весь город знает, что высокочтимый Вишваджит взял брошенную колесницу на известной всему миру улице Мохенджо-Даро!»
— На главной улице? — удивился Манибандх.
Нищий кивнул. Купец задумался. Вени уехала с возничим, кажется. Если она не вернулась, то что случилось с возничим? Сайндхав не знает ничего, он не ездил. Тогда откуда взялась эта колесница? Что за путаница? На мгновение им овладело ощущение бессилия.
— Не понимаешь, Манибандх? — спросил старик.
В сердце женщины проникнуть трудно. Я знаю это, я был когда-то всеми уважаемым человеком. Знатные женщины не считают безнравственным провести ночку с каким-нибудь городским молодцом. Твоя египтянка рано утром возвращалась после любовных утех и, видно, очень спешила во дворец. Одежды ее были в беспорядке, глаза сонные. Народ стал смеяться над ней. И тогда она ударила бичом одного шутника. Колесницу ее окружили, но она спрыгнула в толпу вместе со своей рабыней и сбежала. Я знаю, она очень ловкая женщина.
— Нилуфар ночью отлучалась? — вырвалось у Манибандха.
— Что ж тут удивительного? — продолжал юродивый. — Вишваджиту хорошо знакомы эти дела. Если ты завел себе новую красавицу, то разве прежняя любовница будет оплакивать следы твоих ног? Певица держится слишком высокомерно. Но такова уж сила богатства, — люди не смеют громко сказать об этом.
— Нилуфар! — воскликнул Манибандх. — Нилуфар…
Старик захохотал. По-видимому, его сознание снова застлала пелена безумия.
— Ты притворщик! Ты все знаешь сам! — смеялся нищий. — Достанет в тебе мужества ответить на мой вопрос?
— Что там еще? — с неудовольствием спросил купец, опасаясь, что этот сумасшедший брякнет что-нибудь дерзкое.
— Я знаю, ты рассердишься, высокочтимый! Но скажи, кто был твой отец? Ты родился в этом городе?.. Что же ты молчишь?..
Юродивый с хохотом ушел. Манибандх бросился в комнату Нилуфар. Он увидел рассыпанные по полу украшения и раскрытый ларец. На постели были видны следы ударов мечом. Манибандх отвернул покрывало. Там валялась разрубленная на куски подушка, Может быть, эти безмозглые ослы сегодня ночью бросят ее в Инд вместо трупа Нилуфар? Значит, они были здесь уже на исходе ночи и, наспех, бездумно исполнив приказ господина, приставили стражу и ушли…
Он хлопнул в ладоши. В дверях появился страж.
— Ты был ночью с этими людьми?
— Да, великий господин.
— Это ты сделал?
Раб взглянул на постель. Упав на колени, он задрожал от страха.
— Пришли ко мне Апапа! — гневно приказал купец.
Едва страж рассказал обо всем Апапу, тот стрелой помчался к господину. По пути украдкой заглянул в комнату Нилуфар… теперь все для него было понятно…
Манибандх, увидев Апапа, сурово спросил:
— Где Нилуфар?
— Не знаю, господин! — с невинным лицом отвечал негр. — Клянусь стопами Озириса, не знаю. Это должна знать Хэка. Она ведь рабыня госпожи…
— Ты смеешь обманывать меня? — угрожающе произнес купец.
— Господин! Я не знаю… Не знаю, где госпожа…
— А где Хэка? Я не хочу слушать твой глупый лепет!
Манибандх шагнул вперед и спросил:
— Ты понял? Я спрашиваю, где Хэка?
Апап стоял спокойно, давая понять, что ему ничего не известно. Но купец вспомнил, что нищий говорил ему о какой-то рабыне, бежавшей вместе с Нилуфар. Кто же это мог быть, как не Хэка! В дверях столпились рабы.
Манибандх снял со стены плеть.
— Неблагодарная скотина! Зачем я тебя купил? Зачем оставил при тебе Хэку? Чтобы ты меня обманывал?
Великан стоял молча.
— Ты скажешь, где Хэка? — кричал купец. — Куда она ходила? Я сейчас выбью из тебя упрямство!
Плеть засвистела в воздухе и с глухим звуком опустилась на негра. Манибандх бил жестоко, при каждом ударе с силой оттягивая плеть назад. Толстая бегемотовая плеть с металлическими пластинками сдирала кожу. Манибандх рассвирепел. Казалось, впервые за всю свою жизнь он чувствовал себя столь оскорбленным. Никогда не приходилось ему видеть подобного упрямства!
Страшные удары не прекращались. У рабов кровь застыла в жилах. Они упали на колени, за ними опустились и стражи, неведомо откуда собравшиеся здесь. Огромное тело Апапа обагрилось кровью, но он не издал ни звука. И хотя от каждого удара и крика: «Где Хэка?» звенело в голове и брызги крови летели на пол, он по-прежнему оставался нем.
Вдруг руки великана бессильно повисли, и он, пошатнувшись, упал на пол лицом вина.
Манибандх, с отвращением отбросив окровавленную плеть, крикнул:
— Убирайтесь все прочь!
Апап лежал, уронив голову в лужу крови.
В комнату вбежал раб.
— Великий господин! Почтенный Баяд желает вас видеть!
— Проведи гостя.
Раб убежал.
— Уберите его! — зло приказал Манибандх.
Слуги подняли Апапа и унесли на скотный двор, где бросили под навес для скота. Несчастный лежал без сознания.
Слуги наводили порядок. Один из них поднял плеть и, отерев с нее кровь, повесил на прежнее место. В дверях показался старик.
— Почтенный Баяд! — доложил раб.
Рабы мгновенно разбежались, оставив гостя с хозяином. Широко расставив руки и улыбаясь, Манибандх пошел к двери.
— Добро пожаловать, почтенный! Добро пожаловать!
Неожиданно появился раб.
— Великий господин! Звездочеты решили, что ваш корабль…
— Я сейчас приду! — прервал его Манибандх.
— Высокочтимый занят? — вежливо осведомился старик. — Я явился не вовремя?
— Для дел найдется другой день. Не беспокойтесь.
Манибандх засмеялся и, указав рукой на ложе, пригласил:
— Соблаговолите присесть!
Поговорив о том о сем, купец укоризненно сказал:
— Почтенный! Зачем вы себя утруждаете? В вашем ли возрасте ездить так далеко? Почему вы не позвали меня к себе? Сейчас я очень занят, но как только закончу дела, мог бы прийти к вам.
Баяд улыбнулся. Он видел, что Манибандх рассеян и чем-то обеспокоен. О чем бы ни заговорил гость, Манибандх отвечал невпопад. От старых глаз Баяда ничто не могло укрыться. Он решительно поднялся с ложа.
