Михаил Каратеев - Русь и Орда Книга 2
За истекшие пятнадцать лет как население этого улуса, так и количество скота в нем увеличилось во много раз, потому что, используя великолепные пастбища Исетского края, Чимтай не только оставлял там значительную часть приплода, но еще и перегонял туда в засушливые годы излишек конского поголовья с юга. Все это досталось теперь Карач-мурзе, обеспечивая ему не только высокое положение в Орде но также источник постоянного и крупного дохода. Этим он не замедлил воспользоваться: к тому времени он закончу курс наук в медресе, но жажды знаний не утолил. Сыгнак в этом отношении, ничего больше дать ему не мог, и он решил отправиться в Ургенч, столичный город Хорезма, являвшийся в ту пору крупнейшим культурным центром Средней Азии.
Чимтай это решение одобрил, и месяц спустя Карач-мурза-оглан, в сопровождении десятка нукеров и слуг, простившись с близкими, пустился в новый путь.
Глава 20
Я поведал вам о нашествии монголов и думаю, что о том же станут рассказывать многие другие. Но все эти повествования будут ниже действительности: бедствия, которые обрушились на наши страны, превосходят все, что звала история.
(Киракос Гандзакеии, армянский историк XIII столетия)Хорезм, известный позже под названием Хивинского ханства, принадлежит к числу древнейших государств Средней Азии, со славным и богатым событиями прошлым. И если в ходе мировой истории он никогда не приобретал того исключительного значения, которого достигали Персия и Арабский халифат, – было время, когда Хорезм возвышался над обоими этими государствами и переживал эпоху замечательного политического и культурного расцвета, не избежав в дальнейшем общей участи всех «состарившихся» народов и придя постепенно к полному упадку.
О древней истории Хорезма можно было бы сказать очень много, но здесь мы ее коснемся лишь вкратце: историк X – XI веков, Абу Рейхан Бируни, относит возникновение этого государства к тринадцатому столетию до начала христианской эры. Во времена царя Дария Первого (VI в. до Р. X.) Хорезм входил в состав Персидской империи, но два века спустя восстановил самостоятельность, которую сохранял более тысячи лет. В период с восьмого по двенадцатый век он попеременно попадал в зависимость от арабов, турков-сельджуков, афганцев и каракитаев. Последние, в середине двенадцатого столетия, захватили Мавераннахр и наложили дань на Хорезм, который вынужден был признать себя их вассалом.
Однако в конце того же века хорезмшах Текеш уже успешно боролся с каракитаями и даже осаждал Бухару. Затем он разбил войско сельджукского султана Тогрула Второго и отобрал у него половину Персии. Сын Текеша, шах Мухаммед, действовал еще удачней: он взял Бухару и Самарканд, изгнав оттуда каракитаев, а затем нанес решительные поражения багдадскому халифу и афганскому султану. В итоге этих побед в начале тринадцатого столетия Хорезм превратился в крупнейшее среднеазиатское государство, состав которого вошли целиком Персия и Мавераннахр, а также Восточная Аравия и значительная часть Афганистана. Его столица – Ургенч в эту пору сделалась одним из самых значительных городов Азии и общепризнанным центром культурной и умственной жизни.
*Каракитаи – кочевой азиатский народ, иначе называвшийся Киданями и живший по соседству с Китаем, возле озера Ляо.
**Хорезмшах – титул государя Хорезма.
Впрочем, в этом отношении он и раньше стоял на одном из первых мест. Достаточно вспомнить, что в Ургенче родился и жил гениальный ученый – энциклопедист Абу Рейхан Бируни; тут долгие годы прожил великий мыслитель и медик Авиценна (Абу Али Ибн Сина), таджик по происхождению; здесь учились и творили знаменитый математик Абу Наср Арран, философ Абу Сахл Масихи и многие другие ученые средневековья, чьи имена сейчас на Западе забыты, но чьи замечательные труды легли в основу развития современной науки.
Блестящего расцвета достигла к этому времени и хозяйственная жизнь Хорезма. Благодаря превосходно разработанной оросительной системе, – до уровня которой там далеко не дошла еще современность, земледелие процветало почти на всей территории страны. Тут с успехом выращивались хлопок, виноград, славящиеся на весь мир дыни, всевозможные овощи и фрукты, рис, просо, ячмень и другие хлебные злаки. Широко было развито и ремесленное производство, в особенности кожевенное: хорезмийские седла и другие изделия из кожи славились на всю Азию.
В Хорезме скрещивались караванные пути из Китая, Индии, Персии, Аравии и Поволжья, – иными словами, через него непрерывно двигался поток товаров, составлявших основу торгового обмена между Азией и Европой, обогащая страну и обеспечивая пышное развитие ее собственной торговли.
Но этот период расцвета и благоденствия Хорезма продолжался очень недолго: ему нанесло внезапный и сокрушительный удар нашествие монголов.
Не подлежит сомнению, что завоевательным походам Чингисхана сопутствовала крайняя жестокость. Но она вовсе не была следствием особой кровожадности или глупости (какой был смысл монголам зря уничтожать то, что впредь становилось их достоянием?), а составляла часть общего стратегического плана, имея целью породить панику и показать населению покоряемых стран, что малейшее сопротивление завоевателям влечет за собой беспощадную кару.
*До татарского нашествия город этот назывался Гургенч.
Татары, подходя к какому-нибудь городу, обычно высылали вперед посла с предложением сдаться, и в тех редких случаях, когда это предложение принималось, – давали пощаду жителям и никаких разрушений не производили, ограничиваясь лишь легким грабежом, что носило характер своеобразной уплаты жалованья войску. В случае же сопротивления по взятии города его предавали полному разграблению, предварительно выгнав в поле всех жителей. Затем отбирали и уводили в рабство всех искусных ремесленников, молодых женщин и некоторых физически крепких мужчин. Остальных частью убивали, частью отпускали на свободу. Если сопротивление бывало особенно упорным и долгим, – город разрушали и избивали в нем всех мужчин, а иногда и все население поголовно.
Факты показывают, что эта стратегия устрашения столь же мало оправдывала себя в тринадцатом веке, как и в применении современными Чингисханами: почти неизвестны случаи добровольной сдачи монголам, наоборот, – повсюду им оказывали отчаянное сопротивление, несмотря на то, что всякий раз оно заканчивалось свирепой расправой. И если Чингисхан все-таки успешно завершил свои завоевания, то лишь в силу полной разобщенности его противников и неумения их сговориться между собой для общего организованного отпора.
В 1218 году, в одном из хорезмийских городов был разграблен огромный караван с товарами, принадлежавший Чингисхану, а посол, прибывший из Монголии требовать за это удовлетворения, по приказанию хорезмшаха был убит.
Это дало Чингисхану повод начать войну. Его войско, насчитывавшее 150 000 человек, вторгнулось в пределы Мавераннахра, но хорезмшах Мухаммед, располагавший значительно большими силами, не вывел их все для решительного сражения, а расставил гарнизонами по отдельным городам, рассчитывая защищать их порознь.
Если он и не был блестящим полководцем, то, во всяком случае, обладал большим боевым опытом и для принятия этого решения, кажущегося нам таким несуразным, имел, несомненно, веские причины. Одною из них была, вероятно, боязнь возникновения местничества и неполадок среди отдельных князей – военачальников и нежелания одних подчиниться другим, если бы все войско было собрано вместе. Как будет видно из дальнейшего, именно это впоследствии и погубило Хорезм окончательно.
Так или иначе, но принятый хорзмшахом план обороны значительно облегчил задачу Чингисхана. Все крепости Ма-вераннахра: Бухара, Самарканд, Отрар, Сыгнак, Дженд, Бе-накет, Ходжент и иные, пали одна за другой, и через год вся страна оказалась в руках монголов, которые двинулись теперь на Ургенч.
Растерявшийся шах Мухаммед, покинув остатки своего войска на сына, отправился в Персию собирать новые ополчения. Но узнавший об этом Чингисхан послал за ним в погоню сильный отряд, под командованием своего лучшего полководца Субедея. Уходя от преследованья, Мухаммед едва успел добраться до Каспийского моря и спрятаться на одном из его островов. Там он вскоре и умер. Новым хорезмшахом был провозглашен его старший сын Джелал ад-Дин, против которого сейчас же составили заговор несколько могущественных эмиров. Едва спасшись от них, Джелал ад-Дин с трудом пробрался в Персию, где приступил к сбору нового войска, а татары тем временем взяли сильнейшую крепость Мерв и осадили Ургенч.
Его многочисленный и сильный гарнизон геройски сопротивлялся в течение многих месяцев. Но в конце концов осаждающие разрушили плотины на Амударье, и воды реки хлынули в город. На затопленных улицах несколько дней шла жестокая резня. За исключением небольшого количества ремесленников и женщин, уведенных в рабство, все население столицы Хорезма было перебито, а сама она разрушена.
