Александр Грязев - Рассказы и завязи
— Да придумали все, — вновь заворчал Виктор, — ради оправдания греха. Есть два вида брака. Церковный, когда в церкви венчаются, и гражданский, когда в загсе расписываются. Все остальное называется сожительством или брак языческий, скотский, как у обезьян или дикарей первобытных.
— Фу, как ты опять грубо, Витя, — засмеялся Стас. — Нет, брат, тебе определенно надо женщину, чтобы помягчел. И чем скорее, тем лучше.
— А чего тогда сидим, языки чешем, — подал голос Толик Забродин. — Потопали, что ли, на дело.
— Потопали, — согласился бригадир. — Значит, делаем так… Сейчас на автобусе доезжаем до вокзала. Там пешком идем до моего дома. Оттуда звоним в досуговый центр. Лады?
— В лавку бы надо зайти, — напомнил Генка.
— Это само собой, — успокоил его бригадир. — Там все рядом есть…
…Дорогу от коттеджей до автобусного кольца на окраине города одолели быстро. Только было нестерпимо жарко от горящего на синем небе солнца, а на городском асфальте стало еще горячее. Солнце, хоть и клонилось к закату, но еще калило и землю, и воздух.
— Стас, — взмолился Толик, — невмоготу… Давай зайдем в пивнуху. Вон там, в подвале. Охолонимся пивком.
Видно было, что все подумали о том же и, молча согласившись с Толиком, побрели к бару.
Там особой прохлады не было, но холодное пиво с вяленой чехонью всех оживило.
— Я предлагаю сделать опрокидончик, — сказал бригадир после первой кружки. — Всего один, по соточке.
Возражений не последовало и из бара на жаркую улицу все вышли в добром настрое, в котором пребывали до самого вокзала.
— Ну так что, братья, — заговорил Стас, когда все вышли из автобуса на привокзальной площади. — Моя сберкасса похудела ровно на триста рэ. Стало быть, одну леди мы уже пропили… Чью? Может, твою, Витя? Ты не возражаешь? Извини, и не обижайся.
— Не больно и хотелось, — ответил Виктор. — Только я вот что посоветую.
— Давай… Имеешь право совещательного голоса.
— Идите-ка вы лучше к памятнику трактору на проспекте Труда.
— Это еще зачем? — не понял бригадир.
— Там такие же леди с буквой бэ каждый день толкутся. Их еще «трактористками» зовут. Берите и идите, куда хотите. Дешевле и проще, чем на дом вызывать.
— Спасибо, Витя, за дельный совет. Может быть, и воспользуемся. Но ведь у этих «трактористок» на лбу ничего не написано. Что, подойти и спросить? Так и по роже можно получить.
— Ничего и никого не надо спрашивать. К вам сами подойдут, спросят: мужчины девушек не желаете? Вот и все.
— Кроме слов благодарности ничего тебе, Витя, сказать не могу. Пошли, братцы! — позвал Стас Генку с Толиком и первым зашагал на другую сторону площади, откуда начинался проспект Труда…
У колесного трактора, стоявшего на высоком постаменте — памятника далеким дням коллективизации сельской жизни, народу было немного. Лишь на одной из скамеек сидели и тихо разговаривали две старушки. Да на другой, от них в стороне, весело щебетали трое совсем молоденьких девиц. Можно было и не обращать на них внимания, но все трое курили сигареты и пили пиво из бутылок.
— Может, к ним подойти? — спросил Стас ребят, когда они сели рядом с ним на скамейку. — Как раз три.
— Тебе же сказано — сами подойдут, — ответил Толик.
— Что-то не подходят… А ведь пьют и курят.
— Эка невидаль. Да сейчас даже первоклассника этим не удивишь. Это мы в детстве на курящую женщину смотреть бегали, как на чудо.
— Курилку целовать все равно, что пепельницу, — почему-то вставил свое слово в разговор Генка. — Да, если они не те, то и отоварить бутылкой в лоб могут.
— Так-то оно так, — согласился с друзьями бригадир, но все же встал и прошелся вдоль скамьи с девчонками.
Но те даже и внимания на него не обратили, а вскоре и совсем ушли, оставив на лавочке пустые бутылки.
— Тихо тут почему-то и никаких трактористок нет, — разочарованно произнес Стас.
— А я, кажется, догадываюсь, почему их нет, — вымолвил Генка.
— Ну и говори.
— Дураки мы… Ведь их, девок-то, называют еще ночными бабочками. Значит, выходят они на работу в ночь поздним вечером. Так что сейчас мы их не дождемся.
— Гена, у тебя не голова, а Совет федерации.
— А что дальше? — спросил друзей Толик.
— Пойдем еще раз по пиву ударим, — предложил Генка. — Время-то и скоротаем.
— Хоть куда. Мне все равно, — согласно кивнул Тоха.
— А пошли-ка мы в баню, — решительно сказал Стас. — Бар там хороший, я бывал…
…Бар при старой городской бане был действительно хорош. Совсем не то, что банный буфет в прежние, хотя и не очень далекие времена, когда и бутылка пива была редкостью. Теперь же тут всегда лилось свежее бочковое пиво, подавались разные напитки на любой вкус и такие же разные закуски.
А посему, после долгого сиденья, мужики вышли из бани опять в благостном расположении духа.
— Хорошо, — произнес бригадир, поглаживая грудь.
— Ага, — подтвердил Генка. — При хорошей закуси да безвозмездно, пить можно до бесконечности.
— Почему безвозмездно? Мы на свои кровные пили-ели. И оставили в баре еще триста рэ. И, кажется, что это мы твою бабочку пропили, ночную. Ты уж, Гена, извини.
— А я чо? Я не против. Все равно никаких девок нет. Поеду домой. А вы?
— Деньги будут — девки будут. Мы с Тохой еще подождем.
— Ну, тогда счастливо, мужики, — сказал Генка и пошел к автобусной остановке.
На улице уже было по-вечернему прохладно, но светло, и у «Трактора» народу все еще не наблюдалось, кроме все тех же, сидевших на лавочке старушек, да лазающих по памятнику ребятишек.
— Ну что, так и стоять будем? — подал голос Толик.
— Да нет, пойдем ко мне. Подождем еще, а потемнее станет и сходим сюда. Не может быть, чтобы их вообще не было. В случае чего по телефону вызовем: те работают круглосуточно.
Дом Стаса находился совсем недалеко от бани, в глубине квартала, и они скоро уже заходили в его трехкомнатную квартиру, выходящую всеми окнами в тихий городской дворик.
— Иди, освежись, — предложил Стас и пригласил друга в ванную.
Толик ополоснул лицо и подставил голову под упругую и прохладную водяную струю.
— Здорово-то как! — восхищенно сказал он, выходя из ванной и устраиваясь на диване перед телевизором. — Слушай, Стас, а, может, и не надо никуда ходить? Вечер уже.
— Ну и что, — утираясь полотенцем, ответил Стас. — Я все равно пойду. А ты сиди, включи телевизор и отдыхай. Я по пути в лавку зайду.
И, взяв пакет под продукты, Стас хлопнул дверью.
Обратно он пришел быстрее, чем ожидал Толик.
— А где леди? — спросил он друга и выключил громко говорящий «ящик».
— Ты знаешь, Толик, опять у трактора никого нет. Или всех уже разобрали, или у них сегодня выходная ночь. Подумал я, подумал, да и взял вот эту.
Стас достал из пакета и поставил на стол бутылку водки, на которой, к удивлению Толика, красовалась яркая цветная этикетка. Точно такая же, как в газетной рекламе, и с таким же названием — «Огненная леди».
— Верится с трудом, — только и сказал Тоха.
— Вот я и подумал… Мы сейчас эту леди вдвоем как-нибудь уговорим. А потом и по телефону девок вызовем. В любой момент. Вся ночь впереди. Лады!
— Лады, лады… Делай, как хочешь. Мне все равно, — ответил Тоха и вновь включил телевизор.
— Тогда я пойду, для нас и нашей леди приготовлю что-нибудь закусить… А ты отдыхай пока, — сказал Стас и пошел на кухню.
…Вернувшись в комнату с тарелками и вилками в руках, он увидел, что Толик тихо спал в уголке дивана, чуть склонив голову на левое плечо. На самом краешке стола, как раз напротив него стояла высокая и тонкая бутылка, с этикетки которой смотрела на Толика и белозубо улыбалась «Огненная леди».
Яша-антисемит, или давай поговорим
«Обыкновенный русский человек,
Каких у нас в России миллионы.
Обыкновенный русский человек,
В свою страну по-рыцарски влюбленный!»
В этот пивной бар на нашей городской окраине я заглядывал редко: находился он на первом этаже большого многоэтажного дома у самого автобусного «кольца», до которого, добираясь из центра домой, я почти никогда не доезжал, выходя на две остановки раньше. Но сегодня я решил проехать именно до «кольца», погулять там по окрестностям, а заодно и пивка пропустить кружечку-другую в том самом баре.
Выйдя из автобуса, я огляделся. Метрах в ста от асфальтового пятачка разворота начинались деревенские огороды и дома пригородного села. А там, где ещё в прошлом году было хлебное поле, стояли рядами новенькие кирпичные гаражи, недалеко от которых возвышались такие же новые пятиэтажки.
