Татьяна Осипцова - Ретт Батлер. Вычеркнутые годы
– Ретт, я здесь!
– Т-с-с-с, моя крошка. Тихонько вылезай.
Вскоре дочь уже жмурилась от яркого света у него на руках.
– Быстрее! – кивнул Ретт приятелю.
Они нырнули в проход, пробежали по улочке и, наконец, оказались возле своего экипажа.
– Трогай! Площадь Вандом, отель «Ритц»! – крикнул Муаре вознице и обернулся к Батлеру.
Сияя глазами, в которых поблескивали слезы счастья, Ретт крепко прижимал к груди свое дитя, шепча:
– Девочка моя, моя радость…
Увидев дочь на руках у Ретта, Скарлетт бросилась к ней, осыпая поцелуями, плача и смеясь:
– Кэти, солнышко… Как ты? Ты голодна?.. Они не били тебя? Не издевались? Проклятые цыгане! Никогда больше не отпущу тебя ни на шаг. Что это за лохмотья?.. Бетси, срочно приготовь ванну, это все надо выбросить или сжечь. Как бы Кэт не нахваталась блох…
– Мамочка, я хочу кушать. Меня никто не бил. Я хотела уйти, но они не пускали.
– Я покормлю тебя прямо в ванной. Закажите обед в номер. И горячего молока, – распоряжалась Скарлетт, унося дочь из гостиной.
Кэти перекусила, сидя в ванне, а затем пообедала вместе со взрослыми. Ее смуглые щечки разрумянились, влажные черные локоны блестели в свете ламп. Она сама положила на колени накрахмаленную салфетку, чтобы не запачкать нарядное розовое платье. Скарлетт и Ретт не сводили с нее счастливых глаз. Миссис Брютон тоже любовалась девочкой.
– Жаль, Элеонора не дожила, – вырвалось у нее со вздохом.
Скарлетт поджала губы и незаметно покачала головой, указывая глазами на Ретта, который помрачнел при этих словах.
– Когда вы возвращаетесь в Чарльстон? – поспешила задать вопрос Салли.
– Мы не вернемся туда, – ответила Скарлетт. – Возможно, заедем ненадолго перед Рождеством или позже, к концу бального сезона. Вначале мы посетим Бостон, Нью-Йорк и навестим моих родственников в Атланте.
– Вы собираетесь жить в Атланте?
– Нет, конечно, – покачал головой Ретт. – Мы еще не решили, где осядем. Возможно, это произойдет не скоро.
– Мы будем путешествовать. Я, как и Ретт, не желаю сидеть на одном месте.
– Кэт тоже нравится путешествовать, правда? – обратился Батлер к дочери.
– Да. Ретт водил меня в зоопарк, и еще он купил мне браслетик. Раньше я не любила города, но с Реттом гулять интересно.
– Не любила города? – переспросила миссис Брютон.
– Кэти – дитя природы, – пояснила Скарлетт. – Она почти всю свою жизнь провела, бегая по лесу, лазая по деревьям. У нее была собственная башня.
– Игрушечная?
– Нет, самая настоящая. Большая старинная башня, ее тысячу лет назад построили мои предки.
– Оказывается, вы представительница древнего рода?.. – удивленно протянула Салли.
– В одной книге я прочитала, что все люди на земле – представители древних родов. Вы согласитесь с этой мыслью, если вспомните, что все мы произошли от Адама и Евы, – улыбнулась Скарлетт.
– Браво, дорогая! – вставил Ретт со смехом. – Таким заявлением можно поставить на место любого сноба.
– Одна из моих приятельниц, английская графиня, сказала как-то, что аристократия и члены королевской фамилии – такие же люди, как все остальные. И она права. Мои предки были могущественны в свое время, а теперь О'Хара в Ирландии всего лишь бедные арендаторы. А если моя дочь, не имеющая титула, выйдет замуж за графа – ее дети станут лордами и, возможно, когда-нибудь войдут в королевскую семью.
Глаза Ретта насмешливо блеснули.
– Ты мечтаешь породниться с королевой Великобритании?
– К тому времени королева Виктория умрет, – совершенно серьезно заявила Скарлетт. – Она уже и так немолода. Альберт-Эдуард, принц Уэльский, не слишком крепок здоровьем и вряд ли будет править долго. Но у него есть сын, Джордж…
Салли смотрела на рассуждающую о престолонаследии Скарлетт с изумлением, а Ретт едва сдерживал смех.
– Прекрати фантазировать, моя прелесть. Этак ты до Папы Римского дойдешь. Не обращайте внимания, Салли. Это издержки длительного общения с английской аристократией. Они там все помешаны на титулах и родстве с королевской династией.
Скарлетт не смутилась, а только рассмеялась.
По окончании обеда Ретт усадил дочь к себе на колени и принялся расспрашивать:
– Расскажи, Кэт, как получилось, что ты попала к цыганам?
– Я играла с девочкой в прятки, а цыганка дала мне яблоко и повесила на шею свои бусы. Она говорила на чужом языке, но я поняла, что она зовет меня с собой.
– И тебе было не страшно идти с такой оборванкой? – не поверила миссис Брютон.
– Не одежда красит человека, – нахмурившись, возразила Кэт.
Взрослые опешили от такого заявления, только Скарлетт понимающе улыбнулась.
– Грейн, старая знахарка, жившая в лесу неподалеку от нашего дома, ходила в лохмотьях, но отказывалась от денег и одежды, которую я ей предлагала. Она очень мудрая женщина. Кэти дружила с ней.
– Да, Грейн хорошая, – подтвердила девочка. – Она умеет предсказывать и заговаривать раны.
– Итак, цыганка повела тебя с собой… – напомнил Ретт.
– Мне было интересно, и я пошла. Мы пришли в дом, где было много детей. Они тоже плохо одеты. Цыганка сняла с меня платье и отдала одной девочке. А меня одела в другое, старое и рваное. Они все говорили на незнакомом языке. Я не хотела играть с ними и решила уйти. Тогда цыганка заперла меня в сарае.
– Что ты ела эти два дня? Где спала?
– Я спала на соломе, а еду мне приносила другая девочка. Я просила пирог или яйцо, но был только хлеб и вода.
– Ты очень боялась? Наверное, ты плакала? – спросила Салли.
– Я боялась, но немного. И я не плакала. Я знала, что мама или Ретт найдут меня.
– Почему ты была в этом уверена?
– Потому что мы еще не приехали в страну, где не бывает дождей.
Разморенная сытной едой, Кэт захотела спать. Попрощавшись с Салли Брютон, Скарлетт удалилась с дочерью в другую комнату. Вскоре гостья покинула номер.
Когда Скарлетт вернулась в гостиную, Ретт курил у раскрытого окна.
– У нас на сегодня билеты в Оперу. Дают «Севильского цирюльника», – сообщил он, оборачиваясь.
Зеленые глаза Скарлетт сузились, и она прошипела, как рассвирепевшая кошка:
– Думаешь, после всего, что произошло, я пойду развлекаться? Нашел время!
Батлер небрежно пожал плечами.
– Остынь, моя прелесть. Ведь все кончилось хорошо? Именно так, как предсказала цыганка. Я потерял самое дорогое, но нашел…
– Неужели ты веришь в эту чушь?
– Не верил раньше, но после того, как сбылось… – Ретт пыхнул сигарой и, глядя на завитки дыма, уплывающие в окно, задумчиво проговорил: – Интересно, что значит «потеряешь несколько лет жизни»?
Скарлетт раздраженно пожала плечами.
– Понятия не имею. Ты говоришь о каких-то предсказаниях, как будто Кэт украли из-за них. Ее увела цыганка, потому что ты не следил за ней. Кто говорил, что не будет спускать с ребенка глаз?.. Нет, теперь уж я на шаг Кэти от себя не отпущу! Насколько проще в деревне: там все друг друга знают, там нет чужаков. Попробовали бы цыгане сунуться на мою землю!.. Вот что, Ретт, я хочу уехать как можно скорее. Я не смогу спать спокойно, пока мы не покинем Париж.
Глава 7
На следующий день Батлер забронировал роскошную каюту на трансатлантическом корабле «Империал», который отправлялся из Портсмута в Бостон через неделю. Путь из Парижа до английского порта занимал почти двое суток, поэтому выехать следовало не позднее ближайшего понедельника.
В это же утро пришла телеграмма из агентства по найму персонала. Нашлась гувернантка, немного говорящая по-английски и желающая переехать в Америку.
Скарлетт засомневалась:
– Нужна ли нам гувернантка, если есть Бэтси? Найдем учительницу для Кэт на родине.
– Иметь гувернантку-француженку всегда считалось хорошим тоном, – возразил Ретт. – Наша дочь сейчас в таком возрасте, что без труда освоит с ней французский язык.
– Ты думаешь? Жаль, мама никогда не говорила с нами по-французски, тогда бы мне не пришлось постоянно просить тебя переводить. Не представляешь, какой идиоткой я чувствую себя, когда ничего не понимаю!
– Догадываюсь, – с усмешкой протянул Ретт. – Возможно, эта дама и тебя научит?
Мадемуазель Эжени Леру оказалась не дамой, а молоденькой девушкой с золотистыми кудрями, взбитыми в высокую прическу. Большие голубые глаза ее были широко распахнуты, что придавало округлому личику выражение восторженной наивности, небольшой носик чуть вздернут, а губы, казалось, вот-вот улыбнутся.
Ожидая в гостиной, мадемуазель Леру с интересом оглядывала роскошные апартаменты, а когда хозяева вошли в комнату, с готовностью вскочила с позолоченного дивана и мелодичным голоском поприветствовала их:
– Бонжур мадам, бонжур мсье…
Скарлетт кивнула с царственной улыбкой и уселась возле инкрустированного перламутром столика. Пока она оценивала внешность и наряд соискательницы – темно-синюю юбку с высокой талией и скромным турнюром и бледно-голубую блузку, обтягивающую высокий бюст, – Ретт жестом предложил той занять место напротив и уселся сам.
