Рихард Дюбель - Хранители Кодекса Люцифера
– Что с нами будет? – спросил после паузы Вацлав.
– Не знаю. Я не могу так быстро привыкнуть к тому, что теперь все по-другому. Я всегда видела в тебе близкого родственника. Не так-то легко забыть об этом. И я любила Генриха. Даже когда поняла, что он хочет убить меня, я все равно продолжала любить его.
– Ты и сейчас его любишь.
– Я знаю, – сдавленно прошептала Александра. – Дай мне время.
Вацлав кивнул. Затем он взял ее за руку, и она не возразила. Она легла рядом с ним на траву, и они стали смотреть в небо, «Дай мне время». Что ж, звучит весьма обнадеживающе, не так ли? Но на самом деле Александра требовала именно того, чего у них не было. Война забрала у них эту возможность.
Однако он все равно продолжал сжимать ее руку, и она отвечала на его пожатия.
Пока все хорошо. Пока все превосходно.
Но чего еще может требовать человек, кроме превосходного мгновения? Для вечности есть Бог – и дьявол.
Приложение
Она достигает почти 1 метра в высоту, 50 сантиметров в ширину и весит 75 килограммов. Для получения того количества пергамента, на котором уместилось ее содержание, 160 ослов должны были расстаться с жизнью. Она неповторима и является одним из самых ценных артефактов средневековой истории Церкви. Она известна под названием «Кодекс Гигас», или библия дьявола.
Ее содержание так же загадочно, как и ее возникновение в XIII веке. Она включает в себя Ветхий Завет и Новый Завет, однако в необычном для средневековья латинском переводе, который восходит к епископу четвертого столетия с показательным именем Люцифер; «Иудейские древности» Иосифа Флавия; энциклопедию познания на основе «Этимологии» Исидора Севильского; стандартные медицинские рецепты бенедиктинской традиции; копию Богемской хроники Козьмы Пражского; список умерших монахов и месяцеслов.
Некоторые страницы отсутствуют, и об их содержании можно только догадываться. Распространено мнение, что на них записаны правила святого Бенедикта, но они не заняли бы недостающие страницы полностью. В последней четверти книги находится то, что в конечном счете дало название Кодексу и что еще более необычно, чем вся остальная часть произведения. Напротив рисунка, который, пожалуй, должен представлять «идеальный» город Иерусалим, находится изображение дьявола размером в целую страницу. Далее помещена исповедь, написанная такими большими буквами, что она напоминает изложенный на бумаге крик замученной души. А потом идут удивительные страницы – они окрашены в коричневый цвет и не заполнены текстом.
Похоже, что работа изначально предназначалась для обучения, поскольку она состоит по большей части из справочных пособий, а Ветхий Завет и Новый Завет спокойно можно рассматривать как исторические справки. В качестве доказательства того, что книгой пользовались, можно рассматривать короткие, написанные от руки заметки на полях, очевидно сделанные в свободное время после пробуждения и молитвы. Но в общем и целом пригодность книги для использования могла быть ограничена в связи с ее весом, размерами и мелким шрифтом. Мы вынуждены признать, что наших современных знаний недостаточно, чтобы полностью расшифровать смысл библии дьявола.
Судя по начертанию шрифта, библия дьявола была написана одним человеком. Скорость, с которой в те времена создавались подобные произведения, и его размеры позволяют предположить, что на ее написание ушло примерно двадцать лет. Если верить легенде, то дьявол, получив в качестве платы за труд душу замурованного монаха, написал Кодекс всего за одну ночь. Тот факт, что почти все места, каким-то образом связанные с библией дьявола, рано или поздно исчезали с лица земли, способствовал возникновению легенды. Монастырь в Подлажице, где ее написали, был разрушен во время гуситских войн; монастырь Бревнов, в котором она какое-то время хранилась, – тоже. О катастрофе, постигшей монастырь Браунау (современное название – Броумов), где библия дьявола находилась после этих событий, вы узнали из данного романа. Наконец, кунсткамера кайзера Рудольфа, предпоследняя обитель библии, была безжалостно разграблена как сразу после смерти кайзера, так и по завершении Тридцатилетней войны, а ее сокровища разошлись по всему свету. До сих пор лишь Королевская библиотека в Стокгольме, которой сегодня принадлежит библия дьявола, убереглась от большой беды. Это, естественно, могло бы привести к размышлениям о том, действительно ли шведы владеют настоящей, библией дьявола. Но я, собственно, хотел в этом приложении к своему роману придерживаться фактов…
ДОРОГОЙ ВОЙНЫ 1612 – 1618Собственно говоря, дорога, которая привела к катастрофе Тридцатилетней войны, началась задолго до ее реального развязывания. Фактически годы, в течение которых разворачиваются события данного романа, нужно скорее понимать как отрезок времени, когда обстоятельства складывались настолько драматично, что война была почти неминуема, – хотя у предводителей всех партий имелись возможности предотвратить ее.
Из соображений драматургии мне показалось нерациональным начинать повествование с 1609 года, хотя он представляет собой важную веху на пути к тридцати годам войны и четырем миллионам погибших (одна пятая часть общего населения империи).[46] Люди в моей истории, впрочем, неоднократно упоминают об этом. Речь идет об императорской привилегии кайзера Рудольфа II, являвшегося одновременно главой Священной Римской империи и королем Богемии. Императорская привилегия гарантировала свободу вероисповедания протестантским землям Богемии (точнее, правителям благородного происхождения и представителям свободных городов). В Богемии протестанты составляли большинство, и кайзер Рудольф нуждался в их поддержке и мире в стране из-за постоянных ссор со своим братом Маттиасом. Однако, несмотря на свое большинство, протестанты были фактически приравнены в правах к католическому меньшинству в Богемии только с момента появления императорской привилегии. Документ гарантировал им также право выбора короля. Уже через день после вступления в силу императорской привилегии баварский герцог Максимилиан основал союз, чтобы защищать единственно верную католическую религию. В этой Католической лиге – с одной стороны – и в Союзе протестантских земель Богемии – с другой – находятся основные протагонисты первой части Тридцатилетней войны, так называемой Богемско-Пфальцской войны.
В 1612 году кайзер Рудольф умер, и его брат Маттиас унаследовал все его титулы (королем Богемии он стал за год до смерти Рудольфа). При жизни последнего Маттиас был убежден в том, что станет куда лучшим императором, чем его старший брат, – предположение, никоим образом не подкреплявшееся его дипломатическими успехами на должности императорского уполномоченного, а позже – короля Венгрии. Одобрение, которое он находил в своей борьбе против Рудольфа у различных представителей земель в королевстве Венгрия и в маркграфстве Моравия, следует, пожалуй, скорее отнести на счет оппозиции, выступавшей против Рудольфа, чем доверия к способностям Маттиаса. Совершенно логичным было и то, что он, едва успев занять императорский трон, превратился из постоянно плетущего интриги задиры в унылую, праздную, склонную к депрессиям копию своего предшественника, только без увлеченности искусством и искреннего интереса к науке последнего (под словом «наука» в те времена, однако, следует понимать преимущественно алхимию и астрологию). Маттиас перенес императорскую резиденцию из Праги обратно в Вену (по сути это было оскорблением) и, согласно легенде, обнаружил перед городскими воротами «прекрасный источник», что привело к строительству замка Шенбрунн,[47] добавил к короне империи несколько драгоценностей, а в остальном занимался тем, что беспомощно метался между силами, которые им управляли: Габсбургами в лице эрцгерцога Фердинанда из Внутренней Австрии и представителем династии Виттельсбахов, герцогом Максимилианом Баварским, а также кардиналом Мельхиором Хлеслем, своим министром. Бездетность Маттиаса, уже непосредственно после его вступления в должность, привела к тому, что все вокруг пускались в размышления о возможных наследниках – или, как в случае с эрцгерцогом Фердинандом, лелеяли определенные надежды.
Последующие годы характеризовались, главным образом, разорением крупных фирм, так как экономический упадок часто предшествует началу больших войн. Международные предприятия, такие как процветающий уже 150 лет дом «Вельзер» в Аугсбурге, становились неплатежеспособными. Герой. романа Себастьян Вилфинг описывает подобную ситуацию на примере событий в Вене, которые в конечном счете приводят отца Агнесс, Никласа Виганта, к зависимости от своего потенциального зятя.
В 1617 году способность императора противостоять своему окружению ослабела до такой степени, что он согласился отдать корону Богемии и позволить выбрать наследника. Maттиас повторил судьбу своего брата Рудольфа. Богемское дворянство решило поддержать выбор эрцгерцога Фердинанда хотя его ненавидели как последователя иезуитов и боялись как обидчика протестантов, поскольку он открыто признавал себя сторонником, возможно, более жесткого курса Контрреформации и якобы публично заявил, что лучше управлять пустыней, чем страной, полной еретиков (т. е. протестантов) Таким образом, представители земель предпочли путь самого незначительного сопротивления в это небезопасное время когда экономические трудности в империи, вновь вспыхнувшая вражда между Испанией и Объединенными Нидерландами, а также безнадежное состояние кайзера, казалось, скорее подталкивали к дипломатическим, а не к решительным действиям. Кроме того, они полагались на императорскую привилегию, позволявшую им снова проголосовать за отстранение короля от власти в случае реальной опасности.
