Рихард Дюбель - Хранители Кодекса Люцифера
Обзор книги Рихард Дюбель - Хранители Кодекса Люцифера
Рихард Дюбель
Хранители Кодекса Люцифера
Моей бабушке.
Она купила мне мой первый билет в библиотеку.
Посмотри, бабуль, что из этого вышло!
Мне бы только хотелось, чтобы нам удалось найти время сесть рядышком и записать все те истории, которые ты могла бы рассказать. В следующей жизни непременно нужно наверстать это упущение. Спасибо за то, что ты дала мне в руки ключ к миру книг.
Границы души найти невозможно.
Гераклит ЭфесскийЕсть одна легенда…
Одного монаха замуровали в качестве наказания за его ужасное деяние. Пока он изнывал в своем заключении, захотелось ему написать завещание. Книга его должна была содержать в себе все знания, которые он собирал всю свою жизнь и из-за которых он свою жизнь потерял. Книга должна была стать библией знания.
Но уже в первую ночь он понял, что ему никогда не удастся закончить эту книгу. И в отчаянии принялся он молиться, а поскольку Бог не услышал его молитвы, он стал молиться дьяволу и предложил ему свою душу.
Дьявол пришел на зов и за одну ночь дописал книгу до конца. Но вместо того чтобы отобразить в ней, согласно договоренности с монахом, всю мудрость мира, добавил он в нее мудрость дьявола. Во все времена великий соблазнитель пытался подсунуть человечеству свое знание, к которому оно еще не было готово и с помощью которого только и могло, что уничтожить самое себя. Из-за него Адам и Ева были изгнаны из Рая; из-за него человечество теперь должно было окончательно погубить себя. И поскольку дьявол знал, что большинство людей держат с ним ухо востро, он замаскировал свой завет под точную запись библии. Кто будет читать его не мудрствуя лукаво, тот не найдет ключа; но умные головы рано или поздно сумеют расшифровать завет. С давних пор дьяволу было поручено постоянно испытывать на прочность лучших из нас.
Монах понял, что произошло. Однако если бы он решился уничтожить книгу, вся мудрость также была бы уничтожена вместе с ней. И тогда напрасной оказалась бы не только вся его жизнь, но и его наказание тоже.
И дьявол понимал, что монах никогда не рискнет так поступить.
Когда многие недели спустя темницу приговоренного разломали, возле его трупа нашли огромную книгу. Раскрыв ее, монахи кинулись прочь – ведь с одной из страниц им ухмылялось огромное изображение нечистого. Все, что тот несчастный монах мог сделать, это предупредить будущие поколения подобным знаком. А еще – спрятать ключ к прочтению письмен дьявола на трех страницах внутри книги.
Есть одна легенда…
У кого есть вера в Бога, тому принадлежит Царствие Небесное.
У кого есть вера в дьявола, тот правит миром.
Действующие лица (фрагмент)
АГНЕСС ХЛЕСЛЬ – принесенная в этот мир умирающей матерью и выросшая в доме, где никто не испытывал к ней и малейшей симпатии, Агнесс навсегда подарила свое сердце Киприану – однако цена ее любви высока.
КИПРИАН ХЛЕСЛЬ – он постоянно становился на дороге у Зла, когда оно тянуло свои руки к людям, которые для него близки и дороги. Но он даже не догадывается, как близко оно подойдет к нему в этот раз.
АНДРЕЙ ФОН ЛАНГЕНФЕЛЬ – лучший друг и партнер Киприана когда-то был вором, помощником шарлатана, первым придворным рассказчиком императора и человеком, у которого забрали самую большую любовь его жизни. С тех пор тени прошлого слишком сгустились над ним.
АЛЕКСАНДРА ХЛЕСЛЬ – дочь Агнесс и Киприана верит в любовь и разуверяется в наличии порядка в мире.
ВАЦЛАВ ФОН ЛАНГЕНФЕЛЬ – единственный сын Андрея должен узнать правду о своем происхождении.
ФИЛИППО КАФФАРЕЛЛИ – молодой церковник так хорошо знает Церковь, что к Богу у него остался один-единственный вопрос.
АДАМ ABГУСТИH – главный бухгалтер фирмы «Хлесль и Лангенфель» имеет склонность к созданию уникальных убежищ.
ПОЛКОВНИК СТЕФАН АЛЕКСАНДР ЗЕГЕССЕР – начальник швейцарских алебардистов, верный друг своего предшественника, но прежде всего – хороший сын.
ВИЛЕМ ВЛАХ – чрезвычайно влиятельный торговец из Брюна имеет связи на самом верху – но все равно должен заплатить по счетам.
СЕБАСТЬЯН ВИЛФИHГ-МЛАДШИЙ – по-прежнему остается мечтой по крайней мере одной возможной тещи.
ГЕНРИХ ФОН ВАЛЛЕНШТЕЙН-ДОБРОВИЧ – двоюродный брат знаменитого военачальника на собственном опыте узнал, что нет мрака чернее, чем мрак собственной души.
КАССАНДРА ДЕ ЛА УРТАДО ДЕ MEHДОЗА – обладает дьявольской красотой – и сердцем.
…И ещенесколько исторических фигурКАРДИНАЛ МЕЛЬХИОР ХЛЕСЛЬ – архиепископ Вены забывает о политической осторожности.
ПОЛИКСЕНА ФОН ЛОБКОВИЧ – супруга рейхсканцлера империи и прекраснейшая женщина своего времени хранит одну тайну.
ЗЛЕНЕК ПОПЕЛЬ ФОН ЛОБКОВИЧ – воплощение политической гибкости; занимает самую высокую должность в империи.
АББАТ ВОЛЬФГАНГ ЗЕЛЕНДЕР ФОН ПРОШОВИЦ – пастырь, верующий в силу Господа, но не в свою собственную.
ЯН ЛОГЕЛИУС – архиепископ Праги, первый е пископ Богемии, Великий магистр ордена розенкрейцеров – и невольный подстрекатель войны.
ГРАФ ЯРОСЛАВ ФОН МАРТИНИЦ, ВИЛЬГЕЛЬМ СААВАТА, ФИЛИПП ФАБРИЦИУС – трое мужчин выпадают из окна и вызывают катастрофу.
ГРАФ МАТТИАС ФОН ТУРН – выразитель чаяний протестантской части богемского дворянства.
КАРЛ ИЗ ЖЕРОТИНА, АЛЬБРЕХТ СЕДЛЬНИЦКИЙ, ЗИГМУНД ФОН ДИТРИХШТЕЙН – моравские политики с различными представлениями о морали.
МАТТИАС I ФОН ГАБСБУРГ – император Священной Римской империи и преемник ненавистного Рудольфа II; впрочем, на самом деле он ничуть не лучше своего предшественника.
ФЕРДИНАНД II ФОН ГАБСБУРГ – эрцгерцог Внутренней Австрии, король Богемии и будущий кайзер Священной Римской империи; брат Маттиаса; полон фанатичной ненависти к протестантам.
ПАПА ПАВЕЛ V – дух его занят возведением величественных зданий, сердце – работой в тайном архиве Ватикана: для христианского мира, к сожалению, места уже не остается.
Опять берет Его диавол на весьма высокую гору и показывает Ему все царства мира и славу их, и говорит Ему: все это дам тебе, если, пав, поклонишься мне.
Евангелие от Матфея1612: Caesar моrtuus est[1]
Все мертвецы, которых мы кладем здесь, суть прах и пепел, и более ничего.
Надпись на одном римском надгробии1
Кайзер был мертв, и вместе с ним умерло все человеческое что его окружало. Однако все причудливое, непостижимое чудовищное, все фантастическое, призрачное, безумное, что связывало внешний мир с его личностью, – осталось. В человеческой памяти навсегда сохранится все, что ассоциировалось с ним, – законсервируется здесь, в его королевстве в его драконьем логове, его убежище, упокоившись в закоулках крепости в Градчанах. Себастьян де Мора, бывший придворный шут усопшего кайзера Рудольфа, дрожал от ужаса. Он все время ждал, что призрак покойника вот-вот появится из-за какой-нибудь колонны в кунсткамере.
– Святой Вацлав, что это там? – прошептал один из переодетых монахов, доставая с дальней полки какой-то сосуд. Стекло замерцало в свете лампы, которую монах держал в руке. Себастьян знал, что это, он знал почти все экспонаты из коллекции умершего кайзера.
«Законсервируется», – подумал он. Именно так.
Себастьян бросил быстрый взгляд в сторону остальных. Ранее он постоянно спрашивал себя, не распорядился ли бы однажды кайзер Рудольф, если бы Себастьян умер при жизни его величества, чтобы тело придворного шута тоже было законсервировано?
Остальные никогда раньше сюда не заходили, но по выражению их лиц он понял, что именно этим вопросом поневоле задавались и они. Опасность, исходящая от монахов, вооруженных рапирами и кинжалами, была весьма ощутимой, но когда он смотрел на содержимое этих сосудов, узнавая свое отражение, этот вопрос снова выходил на первый план.
Монах подался назад, сосуд соскользнул с полки, сверкнул в свете лампы и разбился об пол. Его содержимое выплеснулось наружу и застыло на полу. Смрад от смеси спирта и разложений заполнил комнату.
– Отец Небесный!
Монах отпрыгнул в сторону. Блуждающие взгляды друзей Себастьяна по несчастью скользили по бледной, распухшей фигуре на полу. Придворный шут затаил дыхание, поскольку запах обжег ему нос. Он мог бы рассказать всем, что в дюжинах сосудов на этой полке были законсервированы гораздо более ужасные экземпляры, чем младенец с двумя головами, слепые глаза которого смотрели с уже наполовину разложившихся лиц.
– Монахи-то не взаправдашние, – прошептала Бригитта.
