Юсиф Чеменземинли - Девичий родник
— В твою честь! Будем счастливы! Да будут стада Общины жирными, а собаки зубастыми.
— Да будут! — ответила она, улыбнувшись.
Я выпил и, разбив чашу, бросил к ее ногам. Это означало «Да разобьюсь я, подобно этой чаше, если буду неверен тебе».
Мой порыв тронул ее. После небольшой паузы:
— Понравилась ли тебе наша Община? — спросила она.
— Очень, а ваши обычаи еще больше.
— А разве у вас нет таких обычаев?
— Есть, ну конечно, есть и не похожие на ваши.
— Опиши хоть один.
— О каком бы рассказать? — подумал я. Потом вспомнил: как мы ищем себе избранниц в Общине Овна, так из Общины Коршуна приходят к нам юноши на поиски подруги жизни. У нас нет Девичьего родника. Молодежь встречается на равнине и вступает в единоборство. Одержавший победу юноша простирает правую руку над головой девушки, что означает: до конца жизни ты подвластна мне. Девушка поднимается и целует юношу в правое плечо, говоря этим: «Преклоняюсь пред мощью!» Затем она задает юноше семь загадок и требует ответа, и если юноша не выкажет беспомощности при их разгадке, девушка кладет правую руку ему на руку:
— Хочу связаться с тобой!
И когда последний ответит:
— Связываюсь с тобой! — Председатель Общины перевязывает им руки травой.
— А вы не вручаете начар?
— Нет.
— А как называют у вас двух начаров?
— Отлу 43.
12
Во время трапезы Шибра Хатун казалась нездоровой.
По временам она тихо переговаривалась с Гимрадом и, устремив глаза в одну точку, глубоко задумывалась.
По окончании трапезы Мильнир и Ахенасп подошли к ней. Разговор перешел в спор.
Позже Кебусей разъяснил нам, в чем дело.
В Общине произошел невиданный доселе случай. Девушка, по имени Нахура, полюбив юношу своей Общины, Мюрдада, отказалась выйти на Девичий родник. Опрошенный по этому поводу Мюрдад заявил о своей любви к Нахуре и сказал, что считает ее своей «сердечной». Ввиду того, что брак меж молодежью одной Общины не был принят, Шибра Хатун была поставлена в затруднительное положение.
Этот случай возбудил всеобщий интерес и споры.
— Взаимная любовь — основа всего, — говорил Джейнис. — Раз два существа полюбили и выбрали друг друга, все обычаи и традиции общины должны отступить пред ними.
Учителя считали подобный шаг пагубным для нравственности. Поэт Мильнир был в сомнении, он не мог ясно выразить свою мысль.
— Взаимная любовь священна, как тотем, — говорил он.
— Поэт, что значит любовь? — спрашивал Ильюс с иронией.
— Любовь — сияние, излучаемое священным рогом Овна. Любовь — источник жизни, непрерывный поток, фундамент вечности.
— Довольно! Поэт, не впадай в преувеличения. Любовь — желание двух голодных страстей, жаждущих слиться друг с другом.
Появление Шибры Хатун положило конец ссорам и спорам.
— Сограждане! — сказала она. — Традиции Овна так или иначе попраны. Решение вопроса будет зависеть от общего Совета Общины. Пусть завтра соберется Совет и обсудит вопрос.
13
Молодежь Общины, являясь согражданами, не могла вступить в брак между собой. Эта древняя традиция была до того сильна, что осмелившихся нарушить ее побивали камнями. С течением времени проступок перестали считать грехом, нарушителей просто изгоняли из Общины. Изгнанники создали улус под названием «Ель». В улусе целиком господствовали новые обычаи и нравы.
Средь поселения, ожидающего начала общего собрания, я слышал самые разнообразные суждения и предложения.
Все были в большом волнении. Было немало и таких, кто требовал растерзания Мюрдада и Нахуры. Наконец на высоком камне показалась Шибра Хатун.
Лицо ее было бледно. Она с трудом скрывала внутреннее страдание.
— Сограждане! — сказала она, и голос ее задрожал. Шибра Хатун рассказала присутствующим о случившемся и спросила, какому наказанию должны быть подвергнуты согрешившие.
— Растерзать их!
— Изгнать!
— Помиловать! — Слышались различные голоса.
С разрешения Шибры Хатун выступил Джейнис:
— Сограждане! — начал он. — Я считаю долгом выступить здесь. Во–первых, чтоб иметь правильное суждение о случившемся не следует возбуждать страсти, во–вторых, чтоб действительно доказать, что свершенный проступок является грехом, необходимо поручить вопрос комиссии из нескольких человек. Необходимо вызвать Мурдада и Нахуру, чтоб выяснить мотивы их действий.
Хоть нашлось несколько человек, протестовавших против предложения Джейниса, большинство приветствовало его. Под председательством Шибры Хатун была создана комиссия из пяти человек, начавшая разбор дела, и Джейнис находился в их числе.
Население в молчании ожидало появления Мюрдада и Нахуры пред комиссией.
После длинной речи Шибры Хатун слово было предоставлено Мюрдаду.
— Сограждане! — Воцарилось глубокое молчание. — Жизнь возникает из чувства. Чувство не подчиняется никакому разуму и логике и являлось и является основой мира. И взаимная любовь меж мной и Нахурой есть частица огромного фактора, рожденного в изначалье и нескончаемого в вечности. И вы хотите погасить эту частицу? Это немыслимо, ибо не частица эта подчинена нам, а мы в ее власти. Так было предопределено!
Объяснение Мюрдада не удовлетворило многих.
Ильюс, поджав губы, обратился к стоящему рядом Нимраду:
— Что за абсурд! — воскликнул он. — Можно ли сомневаться в зарождении жизни от великого разума?
— Можно! — сказал Нимрад, усмехаясь.
— Нельзя! Чувство чуждо логике, тогда как мир подчинен логике. И разве еженощно все с той же закономерностью и методичностью движущиеся на небе планеты не говорят об этом?
— Не мешайте! — раздалось приказание Шибры Хатун.
— Я всецело присоединяюсь к словам Мюрдада, — твердо проговорила Нахура.
Обсудив меж собой вопрос, комиссия постановила: ввиду противоречия их действий этике — изгнать виновных из Общины.
Обрадованная мягким решением молодежь приветствовала приговор громким блеянием, что касается пожилых, то они удалились с недовольным ворчанием.
14
Ранним утром, на заре, Мюрдад и Нахура покинули Общину. Большинство молодых с почетом проводило их. Но многие жители бросали им вслед черные камни и горящие головни.
Волнение длилось с неделю. И лишь после этого мог быть исполнен официальный обряд клятвоприношения.
Раз нас собрали к находящемуся на краю Общины изображению огромного Овна. Овен был разукрашен цветами.
Мы выстроились со своими «начарами» в ряд. Шибра Хатун как предводительница Общины принимала и утверждала клятвы.
После нескольких пар очередь дошла до нас. На головы нам возложили венки. Нас поставили на колени, вложив наши руки одна в другую.
В таком положении мы проползли три шага навстречу Овну. Затем, поднявшись, поклонились ему. И началось принесение клятвы:
— О, пречистый Овен! — произнесла Шибра Хатун, а мы повторили. — Светоч света, чистый пречистых! Скорость бегущих вод, сила ветвистых деревьев, надежда зеленых лугов!.. И мы пришли, тебя призвав, пришли. Полюбили, полюбились, стали любимы. Засверкали, как солнце, забурлили, как волны. Одобри, осени и помоги!
Нелли, нелли, нилелли,
Нелли, нилель, нилелли,
Шелли, шилель, шилелли!
И народ в один голос со звуками:
Наз, наз и паз,
Таплы–таплы — таз,
стал бить в такт камнями.
Шибра Хатун украсила нам грудь цветами и, поцеловав в лоб, возвестила об окончании церемонии принесения клятвы.
15
Молодых провели в дом. Каждой чете было отведено по комнате, обставленной всем необходимым.
Целую неделю мы провели у себя. Через неделю нас призвали к председателю Общины и как согражданам поручили каждому какую–либо должность. Мужья и жены все были поставлены на какую–либо работу.
Занятые целый день, мы встречались лишь во время трапезы в общей столовой.
Молодежь, пришедшая из Общины Петуха, подружилась с молодежью Общины Овна. Удивительно было то, что Джейнис пользовался огромным влиянием как среди одних, так и среди других. Его взгляды больше не казались мне далекими и чуждыми.
Чего хотел Джейнис?
Джейнис требовал свободы личности.
— Необходимо сбросить с себя путы тяжелых обычаев и традиций, мешающих свободе личности. Надо жить жизнью согласно свободному разуму! — говорил он.
Неумолимая логика Джейниса, проникнутые верой слова невидимыми нитями привязали нас к нему.
Как–то случилось одно происшествие. Джейнис организовал открытое сопротивление традициям Общины.
