Скала альбатросов - Альберони Роза Джанетта
Она снова попыталась высвободиться из его объятий. Их лица оказались совсем близко. Однако он не отпускал ее. Тогда она с вызовом посмотрела на него:
— Выходит, я должна забыть все, что произошло впоследствии, все обиды?
— Умоляю тебя, забудь!
— Нет, я больше не люблю тебя.
— Это неправда! Ложь!
Марио отпустил ее и поник головой.
— Даже если это ложь, не хочу больше обсуждать прошлое, — спокойно произнесла Арианна.
— Но я говорю с тобой о настоящем и будущем, а не о прошлом.
— Я не могу поехать с тобой, Марио, — возразила она. — Я должна остаться здесь. Мне нужно защищать капитал моего мужа и то, что я сумела заработать самостоятельно. Ты не представляешь, как я рада, что смогла восстановить дома и выкупить картины и скульптуры, обеспечить будущее сыну. Всего я добилась своим трудом, а не получила ни от отца, ни от падре Арнальдо, ни от Джулио, ни от тебя. Мне необходимо оставаться здесь ради сына, ради Марты, ради жены Сальваторе и ее дочери, ради моих слуг.
Однако произнося эти слова, Арианна призналась себе, что поступает по-мужски. Ведь это мужчины находят оправдание всем своим поступкам, даже самым постыдным. Якобы ими двигали интересы семьи, родины или некая высшая справедливость. А сейчас она, Арианна, точно так же пытается спрятать за благородными мотивами свою раненую гордость, нежелание терять независимость, стремление жить ради своего удовольствия, потребность в самоутверждении: я, мол, и сама способна заработать состояние, превзойти любого мужчину…
Марио настаивал:
— Я могу позаботиться о твоем сыне, о его будущем, обо всех людях, которые окружают тебя. Зачем препятствовать нашему счастью, зачем?
— Нет, — прервала она его страстную речь, — я больше не хочу быть содержанкой.
— Ну что за глупости! — воскликнул Марио. — Я хочу жениться на тебе. У меня достаточно средств, чтобы помочь близким тебе людям. Сами по себе деньги не делают нас счастливыми. Прошу, подумай о том, что ты нужна мне!
— О, об этом я уже думала, думала многие годы…
Марио склонился к Арианне. Если он сейчас не остановит ее, все опять закончится обвинениями, слезами и в итоге она его снова выставит. Он закрыл ей рот поцелуем. Сердце Арианны вздрогнуло и едва не остановилось. В устремленном на нее взгляде Марио читалась такая отчаянная мольба, что у нее не осталось сил для сопротивления. Голова ее безвольно запрокинулась, и Марио привлек ее к себе со всем пылом страсти. Он жадно впился поцелуем в полу-раскрывшиеся губы, а потом стал как безумный целовать ее щеки, шею, грудь…
Арианна задыхалась от волнения. В ушах стоял шум, какой слышен, когда приложишь к уху морскую раковину, и сквозь этот шум пробивались гулкие удары ее сердца. Томление от близости с Марио, от его поцелуев все нарастало, становилось немыслимым. Казалось, уже ничто и никогда не сможет разъединить их. Так жаждущий не может оторваться от кувшина с водой. Перед ее мысленным взором вдруг предстал отец, утомленный работой в поле. О да, в жару он пил вот так же жадно. Именно это мимолетное воспоминание вдруг рассеяло чары любви.
Нет, опомнилась Арианна: если она последует за Марио, то так и останется дочерью крестьянина. Неважно, что он женится на ней. По сути дела, он и его мать всего лишь снизойдут до этого брака. А она не нуждается в таком снисхождении. Она — графиня Веноза. Арианна вся напряглась, и губы ее похолодели. Марио растерялся и разжал объятия. «Нет, — мелькнула мысль у Арианны, — я не вернусь назад даже из любви к тебе». Но как произнести это вслух? И потому она сказала другое:
— Прости, любимый. Я не могу отправиться с тобой. Во всяком случае сейчас.
Марио ухватился за последние слова.
— Я буду ждать тебя! — воскликнул он, целуя ее руки. — Сколько времени потребуется, чтобы закончить твои дела?
— Не знаю, Марио, не знаю. Тебе надо ехать, любовь моя.
ПОКУШЕНИЕ
Первые жаркие дни мая навевали сонливость. Но Мария Луиза не любила спать после обеда. «Это привычка неаполитанцев», — с презрением повторяла она. С тех пор как Граффенберг нашла прибежище на вилле Россоманни, ее терзало беспокойство. Сколько же непредвиденных и зловещих событий произошло в последние месяцы!
На троне в Неаполе восседал теперь Иосиф Бонапарт, королева бежала в Палермо, а мать Марии Луизы перебралась в Баварию.
— Ты не можешь ехать вместе со мной! — категорично заявила мать. — Твое место возле мужа, тебе следует вернуться к нему и позаботиться о своих интересах.
Наверное, мама права, да только она, Мария Луиза, не знает, что ей делать тут, в этой глухомани, вдали от мира, к которому она привыкла. Да, на вилле Россоманни ее встретили с должным почтением. Но вскоре она почувствовала себя всеми забытой: никто не разговаривал с ней, у всех в этом доме были свои заботы. Общаться она могла только со своей горничной Сибиллой.
Впрочем, сегодня Мария Луиза твердо решила разрушить однообразие своей жизни. Дождавшись, пока маркиза удалится в свою комнату, она приказала Джузеппе оседлать лошадь. Галопом понеслась она к дому своего мужа. Интересно, как выглядит его жилище? Она слышала, будто Марио велел расширить старый охотничий домик, превратив его в настоящую виллу с обширной библиотекой. Там-то он и проводил большую часть времени, принимая своих управляющих и друзей. И любовниц, со злобой подумала она.
На виллу Россоманни Марио приезжал лишь изредка, чтобы навестить мать. Прибытие законной жены не изменило его привычек. И с этим ничего нельзя было поделать. Слишком долго Мария Луиза пренебрегала мужем, все ждала, что он будет умолять ее приехать к нему, да так и не дождалась. Сегодня она решила отправиться к нему без приглашения и без предупреждения.
«Парусник» — прочитала Мария Луиза на большом камне, врытом на площадке перед домом. Необычное название показалось ей вполне подходящим. Ведь и сам дом казался каким-то странным, будто высеченным из горной породы в ложбине у холма, разделявшего озера Варано и Лезина. И пейзаж вокруг дома Марио совсем не походил на сад в имении маркизы. Большое поле, однообразие которого нарушали купы молодых ясеней, каштанов, вязов и кусты разноцветных роз. Она и не подозревала, что ее муж любит розы. Впрочем, что она вообще знает о нем! Она жила в королевском дворце, а он предпочитал уединение в провинции.
Миновав колоннаду, она вступила в дом и остановилась, пытаясь понять, есть ли кто поблизости, но кругом — ни звука. Лестница в глубине пустынного вестибюля манила пройти наверх. Поднявшись по ее ступенькам, Мария Луиза оказалась в большой круглой комнате, увенчанной стеклянным куполом. Из комнаты расходились три коридора с огромными окнами в конце каждого, а из окон открывались чудесные виды на озеро или море.
И в самом деле парусник, подумала Мария Луиза. Дом походил на судно, готовое выйти в плавание, такое в нем рождалось ощущение простора и свободы. Так вот почему Марио выбрал для уединения это место! Видимо, родительский дом подавлял его огромными размерами, навязывал жизнь — такую же, как у людей его круга. А здесь он мог, как мальчик, воображать себя моряком, плыть, куда глаза глядят, и не ощущать себя женатым человеком. Стало быть, пока он остается здесь, у нее, Марии Луизы, нет мужа.
Но она отнюдь не собирается пускать здесь корни. Она желает лишь получить все полагающееся ей как жене, вот что следует понять Марио. Она свернула наугад в коридор, глядя вдаль, на водную гладь за окном, и сразу узнала озеро Варано, потому что на противоположном берегу виден был на холме Роди-Гарганико. Именно там предлагала ей поселиться маркиза. Она хотела бы сплавить невестку из своего дома, это ясно. Но старуха забыла маленькую деталь — скоро все будет принадлежать ей, Марии Луизе. Маркиза уже стара, больна и потому вынуждена будет уступить ей место. Она выгонит эту развалину отсюда, заставит ее убраться в Роди-Гарганико. Затем уговорит Марио переехать в Неаполь. Ведь она еще молода! Что ей тут делать — смотреть каждый день с утра до вечера на море и год за годом изнывать от скуки в доме, лепившемся к скале, словно гнездо чайки?..
