Анна Чайковская - Триумф красной герани. Книга о Будапеште
Или вот это – большой гипсовый бюст Ильича с узнаваемым прищуром и хитроватой улыбочкой из-под усов. Такие когда-то стояли в пионерской комнате каждой советской школы, под сенью красных знамен, а по праздникам – в окружении пионерского же караула. У этого окружение веселее – та самая настольная лампа, пара плюшевых барбосов, стеклянная бутыль из-под чего-то крепкого и аппетитного.
Плюс табличка: «Kérem üzletemben a politikai véleménynyilvánitástól tartózkodni», то есть «Прошу в моем магазине от высказывания своих политических убеждений воздержаться». Держите их, в смысле, при себе.
Венгрия коммунистической страной побывала, и свои пионеры у таких же точно бюстов Ленина в здешних пионерских комнатах стояли тоже, и каждый будапештец старше пятидесяти пяти лет и сейчас без запинки произносит школьный пароль: «Товарищ учительница, я вам докладываю: в классе никто не отсутствует!»
Но очень заметно, как коммунистическое прошлое уходит туда, где ему и место, – в историю, располагаясь где-то рядом с временами имперскими, габсбургскими, если не с турецкими и анжуйскими. В Будапеште не осталось ни одного памятника Ленину – так здесь и ни одного памятника Францу Иосифу, законному императору, не осталось тоже. «Лениным» еще повезло: их, как и Марксов-Энгельсов, не стали ни крушить, ни взрывать, ни отправлять на переплавку, хотя из иного бронзового «вождя народов» немалую пользу можно было бы извлечь для народного хозяйства. Их просто свезли на окраину города, в специально для этой цели созданный парк: кому надо – может возложить красные гвоздики, но, как сказано, «не в моем магазине».
Ленины, Марксы-Энгельсы, красные знамена, социалистические плакаты – уже история. Уже давнее-предавнее прошлое, не лишенное интереса и поучительности, но безнадежно утратившее жизненную силу. Дела давно минувших дней. Тема для доклада на уроке истории. Преданье старины глубокой. Городская байка. И уходят постепенно знаки этого прошлого в такие маленькие магазинчики. В музеи, конечно, тоже. Но музей – институция серьезная, да и не напасешься музейных залов на всех этих Лениных из каждой пионерской комнаты каждой школы каждого города. В магазине же старины (или «старья», если чье-то сердце к пыли веков равнодушно) найдется место и для Ленина, и для Франца Иосифа, и для Гитлера, и для Сталина… В таком же магазинчике на соседней улице для большого портрета Сталина, правда, как раз не хватило места на стенах. Ничего, наклеили прямо на потолок.
Так все и оседает здесь естественным порядком. Кое-кто купит, большинство просто посмотрит-полюбопытствует: вот монеты имперских времен, вот послевоенные купюры в миллион и сто миллионов, вот красный пионерский галстук, вот фотокарточка, где запечатлен кто-то, кажется знакомый в какой-то (постойте, в какой?) военной форме… Прошлое уходит, усыхает, как лист в гербарии, выдыхается, как недопитое вино в открытой бутылке. Всем доступное, всем принадлежащее, никого уже не способное ужалить. И магазинов таких на маленьких улочках старого Пешта, куда гарантированно не протиснется автобус с туристами, полным-полно… Может, в России прошлому просто некуда уходить? В Будапеште – есть куда.
Дворовая демократия
«Проблема у сообщества нашего дома выявилась, да еще какая. Предыдущая начальница управляющей компании вместе с деньгами жильцов скрылась в неизвестном направлении, по слухам – в Конго. Денег уволокла немало. Полиция этим вопросом занимается, но где Седьмой район Будапешта, а где то Конго. А ремонт делать надо. Вот народ и собрался решать, что делать и как выходить из положения.
В пять вечера начали, стулья дамам вынесли, желтый мусорный бак для бумаги на середину выкатили, большим картонным листом накрыли – трибуна получилась. Пришли не то чтобы совсем все жильцы, но человек двадцать набралось. Пришел даже похожий на мумию дедушка, пребывающий в том возрасте, когда главными событиями жизни становятся вдох и выдох, перемещение тела из вертикального положения в сидячее. Он, похоже, почти ничего не видел и точно ничего уже не слышал, но сидел и присутствовал, пассивно, но участвовал. Инфантильный и безответственный сосед Шани пойман был любимой нашей соседушкой Юткой и сколько мог тоже постоял, покивал. Выступал инженер из газовой службы, объяснял, что необходимо сделать то-то и то-то, а иначе, мол, katasztrófa-katasztrófa. Выступала дама из банка, рассказывала, как наименее затратно взять банковский кредит на ремонт. Народ слушал, обсуждал, спорил, но – без нервозности. Говорили спокойно, не шумели, почти не перебивали, а перебивали, так сразу извинялись. Улыбались. Возражали друг другу, но доброжелательно. Как начали с «Добрый вечер, рад вас видеть, как дела?», так в той же тональности и закончили: «Приятно было увидеться, всего доброго, спокойной ночи».
Закончили обсуждение уже как стемнело. Будем новую управляющую компанию приглашать, пусть берутся за ремонт. А там посмотрим».
Третья жизнь вещей
Похоже на то, что у старых предметов в Будапеште нет шансов попасть на помойку. Старый бабушкин чайник с китайскими пионами и бабочками настоящий будапештец отнесет (если, конечно, вообще решит с ним расстаться) сначала в один из антикварных салонов на улице Микши Фалька: «А вдруг это из настоящего сервиза «Виктория», сделанного фабрикой «Херенд» для английской королевы?» Если там укажут на отсутствие клейма и забракуют, чайник все равно выкинут не будет, а будет отнесен в магазинчики классом ниже, в один из многочисленных «регишегов». И там не взяли? Указали на отбитый носик? На сей случай имеются блошиные рынки. Большой, на окраине, «Эчери», и маленький, работающий по выходным в парке Варошлигет. Правда, там полагается заплатить за аренду торгового места, но можно присовокупить к чайнику коллекцию заслушанных в хлам пластинок «Битлз» и прадедушкины карманные часы без стрелок и рискнуть. Но если и это предприятие закончится неудачей, настоящий будапештец все равно чайник не выкинет. Он дождется «дня избавления от хлама» и с чистой совестью выставит его на тротуар, между холодильником «Саратов», от которого наконец-то избавились соседи сверху, и связкой детективов довоенных лет издания, вынесенной соседом снизу.
Выглядит это так. Раз в год в каждом из районов города объявляется день «ломталаниташ» (lomtalanítás), когда жители могут вынести прямо на улицу всякий накопившийся в доме хлам. А другие жители – забрать из этого хлама все, что им покажется нужным или полезным. Накануне районная мэрия специальными письмами, раскладываемыми по почтовым ящикам, предупреждает горожан: завтра – день Икс. И уже с утра улицы, обычно оживленные и полные людей, преображаются.
