Вадим Новосадов - Маска Гермеса
Не прошло и минуты, как взломщики скрылись за высокой оградой, обросшей плющом. Один из них проник в дом через окно цокольного помещения, затем отворил парадную дверь.
- Сигнализация была отключена. И тут что-то произошло. Смотрите сами.
***
Тем временем, норовистый “Ауди” Мерзоева сумел оторваться от преследователей.
- Сейчас мы тебя отпустим. Но сегодня же ты должен убраться. Иначе эти записи, и другой компромат, окажутся и в полиции, и в местной прессе, - напомнил ему Визант. - Как бы так не вышло, чтобы тебя не депортировали на родину.
Они оставили Мерзоева, который спешил домой, ведя теперь сам машину.
***
Уже в гараже, когда он вышел из лимузина, перед ним появились две фигуры, в масках, как призраки, нацелив на него жутковатые трубки глушителей.
- Как, вы ещё здесь? - изумился хозяин.
- А кто здесь ещё был? - спросила металлическим голосом фигура в маске.
- Так вы, значит, другие? - заглушая подступивший ужас, тихо выговорил Мерзоев.
- Отвечай на вопрос? - скомандовал неизвестный.
- Видимо, агенты из разведки, - растерянно отвечал вновь застигнутый врасплох террорист, которому ещё одно испытание на сегодня уже пришлось не под силу.
- Из какой?
- Из российской.
- Чего они добивались?
- Чтобы я уехал из страны.
- И всё? Не верю. Зачем им нужна была такая сложная операция, с проникновением в дом и усыплением охраны.
- Они продемонстрировали ловкость, чтобы сильнее запугать меня, - Мерзоев ощущал как земля уходит из-под ног.
- Что ты им выдал?
- А вы кто? - умоляющим голосом недоумевала жертва.
- Вопросы задаём мы, - устрашающая фигура приблизилась, уставив зловещий чёрный набалдашник в грудь.
- Я рассказал только про Сотника, о том, как переводил деньги, - лепетал Мерзоев.
Секунду ствол смотрел ему в грудь, затем раздались плюхающие звуки. В предсмертной агонии Мерзоев так и не успел понять конкретную причину своей смерти.
Усыплённых охранников убийцы решили оставить в живых. Во время следствия они могли бы указать на тех, кто появился в этом особняке раньше.
Группа Ивлева покинула особняк на всё том же лимузине хозяина, пока двое агентов французских спецслужб ещё не успели вернуться на прежнее место наблюдения.
ГЛАВА 26. СВИТА.
Пресса мгновенно и с истеричным ажиотажем раздувала весть об убийстве Мерзоева, политического беженца для одних, и пособника терроризма для других, в пику предстоящего визита российского президента во Францию.
Скандал в европейской стране, где журналистский корпус был настроен отнюдь не снисходительно, вызвал ту степень недовольства у главы российского государства, когда он устраивал разнос по очереди тет-а-тет всем приближенным в своём кабинете, без театральности, присущей публичному обсуждению. Тон при этом оставался сдержанный, лишь сухость могла означать конец карьеры чиновника.
Основную ответственность за намеренный, или же случайный, но всё же допущенный скандал, он возлагал на директора ФСБ, которому глава государства, наверное, более всего и доверял.
- Каким образом это могло произойти и в чьих это интересах? - поинтересовался президент своим бархатным ровным голосом, задержав на собеседнике взыскательный взгляд.
- Точных доказательств у меня пока нет, - заученно отвечал директор. - Но я знаю, кто за этим стоит.
- Тогда поделись своими соображениями.
Буранов отлично знал, что президент быстро разрушит церемониальную атмосферу разговора, вцепится своими острыми когтями в мягкотелую откровенность подчинённого, уличит в пристрастности и выразит затем недоверие, после которого будешь гадать, как долго тебе осталось занимать этот пост.
Хотя директор твёрдо был убеждён, что президент не судья, а, пытаясь быть над схваткой, только и обрастает льстивыми упырями, получающих индульгенцию на свою долю власти. Буранов добивался того, чтобы его организация занималась непосредственным делом, борясь с особыми видами преступлений. Вместо того, чтобы безуспешно пытаться манипулировать общественным мнением, нужно ограничить политическую составляющую службы до информирования общества в той мере, в какой это требует безопасность. Но директор отлично также понимал, что в эпоху информационных войн никто не может стоять вне политики. Чтобы не быть постоянно в числе проигравших, нужно наносить упреждающие удары, в том числе и в идеологии, интриговать как союзников, так и недругов.
Быть же политиком у Буранова пока не очень получалось. А если бы от него этого и вовсе не требовали, он бы давно очистился от плевел в своих рядах, перерожденцев разного рода, ладно бы только от коррупционеров, но и заговорщиков против режима. Они то и стали продуктом политических интриг.
- В моём ведомстве есть высокопоставленное лицо, связанное со вторым человеком в МВД. Они имеют отношение к этому делу, хотя и не только к этому, - прорвало Буранова, и похоже, в своих откровениях он пошёл бы до конца, а там ему уже было всё равно.
- Ты жалуешься мне на неблагонадёжных людей, которые окопались у тебя под носом? - бросил упрёк президент после паузы, опустив взгляд.
- От изменника в своём ведомстве я бы давно избавился, а ещё лучше, предал бы его суду. Но у него влиятельные покровители, он их агент, с огромным опытом работы и много чего знающий.
- Раз пришёл жаловаться, тогда выкладывай всё, - потребовал глава государства, снова подняв спокойный испытывающий взгляд на подчинённого.
- Я назову две фамилии. Спирин, руководитель УФСБ по Москве и области, и Юдин, заместитель министра внутренних дел. Возможно, есть кто и повыше, и пониже.
- Куда уж повыше? Я просил тебя назвать всех, - властно произнёс президент. - Хотя бы тех, кого подозреваешь.
- Я подозреваю и Головко. В числе других, Рита Вагнер, наш отставной сотрудник, и магнат Лаврецкий, открывший заграницей оппозиционный телеканал. В качестве доказательств я могу сослаться на частые встречи Спирина с Головко, и ещё более тесные контакты с Юдиным. Имеются и более существенные факты. Нам даже уже известны банковские счета, через которые прокачивались средства от террористов, с помощью убитого Мерзоева. Эти деньги частично переводились и на брата некоего Сотника, полковника МВД, осуждённого, но погибшего при неизвестных обстоятельствах в лагере. Сотник был сподвижником Юдина и Спирина. Сговор налицо, но доказательств для уголовного дела, недостаточно.
Благообразное лицо президента не долго выглядело озабоченным, он сухо заметил.
