Десмонд Бэгли - Ураган Уайетта
Тогда он расстегнул рубашку и посмотрел на свою грудь. Двумя днями раньше он досадовал на свою белизну, на то, что не успел загореть, но сейчас он был этому только рад. Он снял рубашку и приготовился ждать.
Звук автомобиля снаружи заставил его встрепенуться. Он решил, что тот, кто здесь ездит на автомашине, будет достаточно цивилизован для того, чтобы не стрелять в него немедленно. Он вышел в переднюю комнату и выглянул в окно. За рулем «лендровера», проезжавшего мимо, сидел белый.
— Эй, послушайте, — он бросился к двери, — остановитесь!
Человек, ведший «лендровер», оглянулся назад и резко затормозил. Костон подбежал к машине.
— Кто вы такой, черт возьми? — спросил человек, с удивлением оглядывая Костона.
— Слава Богу! — воскликнул Костон. — Вы говорите по-английски. Меня зовут Костон, я что-то вроде военного корреспондента.
Человек смотрел на него недоверчиво.
— Вы как-то быстро освоились с обстановкой, — сказал он. — Война началась только вчера, а вы уже выглядите так, словно вы не корреспондент, а нигер какой-нибудь.
— Да нет, со мной все в порядке, — заверил его Костон.
Человек поднял лежавший на сиденье рядом с ним автомат и сказал:
— Я думаю, Фавелю стоит приглядеться к вам получше. Садитесь.
— Как раз он-то мне и нужен, — сказал Костон, влезая в «лендровер» и опасливо косясь на автомат. — Вы его друг?
— Можно и так сказать. Меня зовут Мэннинг.
II
— Слишком жарко, — недовольным тоном заявила миссис Вормингтон.
Джули была с ней согласна, но промолчала, — выражать согласие с миссис Вормингтон по какому бы то ни было поводу было выше ее сил. Она лишь поерзала на своем сидении, испытывая раздражение от прилипшей к телу блузки и продолжая смотреть через ветровое стекло вперед. Там уже больше получаса было одно и то же — маленькая повозка, доверху набитая предметами домашнего обихода, которую толкали перед собой старик и мальчик. Они шли прямо посреди дороги и упрямо не хотели посторониться.
— Мотор скоро перегреется, если так дело будет идти и дальше, — сказал Росторн, в который раз переключая рычаг со второй передачи на первую.
— Нам нельзя останавливаться, — забеспокоилась Джули.
— Остановиться может оказаться труднее, чем двигаться, — заметил Росторн. — Вы не видели, что творится сзади?
Джули повернулась и посмотрела через заднее стекло. Машина в это время находилась на крутом подъеме. Сзади, насколько хватало глаз, тянулась длинная линия беженцев. Она видела подобную картину в кино, но никогда не думала, что ей придется увидеть ее в действительности. Это был исход народа, понуро уходившего от нависших над ним превратностей войны и тащившего с собой столько необходимого для жизни скарба, сколько можно было увезти на самых невероятных колесных сооружениях. Тут были детские коляски, в которых ехали не дети, а одежда, часы, картины, прочие предметы быта; тележки, которые тащили либо люди, либо ослы; обшарпанные автомобили Бог весть каких марок и годов выпуска, автобусы, грузовики и приличные автомобили более зажиточных горожан.
Но прежде всего там были люди: мужчины и женщины, старики и молодежь, здоровые и больные. Эти люди не смеялись, не разговаривали между собой, а уныло шли, как стадо, с потухшими глазами, опустив свои серые лица, и единственное, что выдавало их тревогу, это постоянное нервное оглядывание назад.
Росторн нажал на клаксон, делая еще одну попытку обойти упрямого старика.
— Проклятый тип, — пробормотал он. — Ну хоть бы немного сдвинулся в сторону.
Эвменидес сказал:
— Дорога — сбоку канава. Боится, упадет.
— Да, это верно, тележка его сильно перегружена, а сбоку глубокий кювет.
— Сколько нам еще ехать? — спросила Джули.
— При такой скорости часа два, — сказал Росторн, резко тормозя, чтоб не врезаться в старика.
Так они и ехали с рывками и остановками. Пешие беженцы двигались даже быстрее, чем люди на колесах, и Росторн подумывал о том, чтобы оставить машину. Но он сразу же отмел эту мысль. Продукты, воду, одеяла — все то, что им было необходимо на предстоящей неделе, пришлось бы тащить на себе.
Он сказал:
— По крайней мере, в одном отношении эта война полезна — она заставила людей покинуть Сен-Пьер.
— Но ведь не все же уйдут, — возразила Джули. — А что будет с солдатами?
— Фавелю крупно не повезет, — заметил Росторн. — Представляете, они захватывают город, и тут же его войска уничтожаются ураганом. Я много читал по военной истории, но другого такого случая что-то не припоминаю.
— Но ураган разобьет и Серрюрье, — сказала Джули.
— Видимо, да, — протянул Росторн. — Интересно, кто будет здесь собирать черепки. — Он сделал паузу. — Мне нравится Уайетт, но я надеюсь, что он все-таки ошибается в отношении урагана. Это вполне возможно. Он ведь слишком полагается на свою интуицию. Мне хотелось бы, чтобы у Фавеля сохранилась возможность бороться.
— Я тоже надеюсь, что он ошибается, — сказала Джули угрюмо. — Он ведь остался там, словно в ловушке.
Росторн бросил взгляд на нее, прикусил губу и погрузился в молчание. Время ползло медленно, наподобие их машины. Минут через пять их обогнала группа молодых людей. Они были бедно одеты, но выглядели крепкими и бодрыми. Один держал в руке пачку денег, которые на ходу пересчитывал, другой вертел на пальце сверкающее ожерелье.
— Сейчас нам очень бы пригодился ваш револьвер, Эвменидес. По-моему, они мародеры. Пока они забирают деньги и драгоценности, но вскоре проголодаются и будут рыскать в поисках пищи.
Эвменидес пожал плечами.
— Поздно. Костон взял. Я смотрел.
Наконец, в поле их зрения показался небольшой мыс. Росторн сказал:
— Ну вот, скоро мы съедем с дороги. Посмотрите, где бы удобнее это сделать. Лучше всего, если будет какое-нибудь ответвление от дороги.
Они продолжали медленно двигаться, и через некоторое время Эвменидес сказал:
— Поворачивайте здесь.
Росторн вытянул шею, глядя вперед.
— Да, кажется, это подходит. Интересно, куда она ведет.
— Давайте попробуем, — сказала Джули. — На нее вроде никто не сворачивает.
Росторн повернул руль, и они оказались на пустынном проселке. По нему можно было двигаться быстрее. Росторн включил вторую скорость, и они, подпрыгивая на ухабах, проехали несколько сот метров и уперлись в большой карьер.
— Черт! — выругался Росторн. — Это тупик.
— Ну что ж, — сказала Джули. — По крайней мере прежде, чем возвращаться, мы можем вылезти и размять ноги. И, пожалуй, нужно поесть.
