Десмонд Бэгли - Ураган Уайетта
Эвменидес вытянул руку.
— Вон там, маленькая впадина.
— Да, точно, — сказал Росторн, вставая и беря лопату. — Я на всякий случай захватил несколько. Пошли? Оставим все вещи здесь. Сначала надо обосноваться, а их успеем потом перетащить.
Они спустились к плантации, которая явно была покинута.
— Будем держаться подальше от строений, — сказал Росторн. — Это бараки для заключенных, работавших здесь. Я могу предположить, что Серрюрье отдал приказ о том, чтобы их всех тут запереть, но мы не будем испытывать судьбу. — Он ткнул лопатой землю под одним из бананов. — У местных совершенно нет культуры земледелия. Эти растения нуждаются в обрезке, иначе они заболеют. А этим на острове повсюду пренебрегают с тех пор, как к власти пришел Серрюрье. Все катится вниз.
Они достигли впадины, и Росторн счел, что это неплохое место.
— Теперь давайте копать, — сказал он и вонзил лопату в землю.
— Глубоко? — поинтересовался Эвменидес.
— Надо сделать ячейки, такие небольшие окопчики, как в армии. — Росторн стал измерять землю. — Нужно выкопать пять — для нас и отдельно для продуктов.
Они стали копать по очереди — Росторн, Эвменидес и Джули, а миссис Вормингтон сидела в тени и тяжело дышала. Работа была не слишком трудной, земля, как и предполагал Росторн, была мягкой, но солнце пекло нещадно, и они все изрядно взмокли. Незадолго до конца Джули отошла в сторону, чтобы выпить воды и посмотреть на пять выкопанных ими… могил? Эта мысль, как молния, пронеслась в ее мозгу, и она содрогнулась.
К закату они завершили работу и перенесли в низину свои запасы и вещи. Вечер был душным. Росторн срезал несколько банановых листьев и накрыл ими свежевыкопанную землю.
— В эпицентре гражданской войны маскировка не помешает. В любом случае бананы нужно обрезать.
Джули подняла голову.
— Кстати, о войне. Не кажется ли вам, что пушки стали звучать громче… ближе?
Росторн стал внимательно вслушиваться.
— Действительно, так оно и есть. — Он нахмурился. — Интересно… — Он щелкнул языком и покачал головой.
— Что интересно?
— Я вообще думал о том, что боевые действия могут нас настигнуть, но все же считаю это маловероятным. Если Фавель захватит Сен-Пьер, он должен атаковать силы Серрюрье между Сен-Пьером и мысом Саррат, то есть совсем в другой стороне.
— Но орудия все же бьют ближе к этой стороне.
— Это эффект от ветра, — сказал Росторн неуверенно, поскольку ветра не было.
Когда зашло солнце, они приготовились к ночевке и распределили дежурство. Миссис Вормингтон с общего согласия было позволено спать всю ночь. На нее полагаться было бессмысленно. Они еще поговорили о том, о сем и улеглись, оставив на часах Джули.
Она сидела в полном мраке и прислушивалась к артиллерийскому шуму. Ее неопытному уху казалось, что пушки находятся где-то совсем рядом, внизу долины или даже ближе, но она успокаивала себя, вспоминая рассуждения Росторна. На западе небо освещалось красным огнем — город горел.
Она отыскала у себя в кармане смятую сигарету, зажгла ее, жадно затянулась. Курение немного успокоило ее, сняло напряжение тяжелого дня. Прислонясь спиной к стволу бананового дерева, или растения, или как там его, она думала о Уайетте, о том, что могло с ним случиться. Может быть, он уже был мертв, перемолот челюстями войны. Или сидел в камере, сгорая от бессильного гнева, в ожидании смертоносного ветра, который — он один это знал, — скоро должен прийти. Она так жалела, что они оказались разлученными, так хотела, чтобы он оказался сейчас рядом с ней.
А Костон? Что произошло с Костоном? Если ему удалось вернуться в отель, он должен был найти их записку, приколотую к двери каморки под лестницей, и узнать из нее, что они уже на пути к безопасности. Но он не узнает, где они находятся, и не сможет к ним присоединиться. Тем не менее она надеялась, что с ним все будет в порядке, а вот Уайетт… и она снова стала думать о Уайетте.
Когда взошла луна, Джули как было условлено, разбудила Эвменидеса.
— Все тихо, — проговорила она негромко. — Ничего не произошло.
Он кивнул и сказал:
— Пушки близко. Ближе, чем раньше.
— Вы так думаете?
Она снова кивнула, но больше ничего ее сказала. Джули отошла к своему окопу и легла на одеяло. Мысль о могиле опять пришла ей в голову, потом в окутавшей ее дремоте она увидела Уайетта и не заметила, как заснула.
Она проснулась от того, что кто-то трогал ее лицо. Она попыталась подняться, но чья-то рука тяжело легла ей на плечо.
— Ш-ш-ш… — прошипел Эвменидес. — Тише.
— Что случилось? — прошептала она.
— Не знаю, — сказал он ей на ухо. — Здесь люди, много.
Она напрягла слух и действительно услышала какой-то неопределенный, неизвестно откуда исходивший шум.
— Это ветер в банановых листьях, — пробормотала она.
— Не ветер, — сказал Эвменидес с уверенностью.
Она еще раз прислушалась и как будто уловила вдалеке голоса.
— Не знаю, что там такое, но надо разбудить остальных.
Он пошел будить Росторна, а Джули — миссис Вормингтон. Та проснулась со встревоженным криком, и Джули тут же зажала ей рот рукой.
— Тише вы, черт вас возьми! — прошептала она. — Мы, может быть, в опасности. Будьте здесь и приготовьтесь к тому, чтобы быстро уходить. И не производите ни звука.
Она подошла к Росторну и Эвменидесу, вполголоса обсуждавшим ситуацию.
— Что-то там происходит, — сказал Росторн. — Пушечная стрельба прекратилась. Эвменидес, поднимитесь по склону наверх и посмотрите, что там, со стороны моря. А я произведу разведку со стороны долины. Луна яркая, и видно будет далеко. — Он помолчал. — Такое впечатление, что эти проклятые звуки идут отовсюду, — в голосе его слышалось искреннее недоумение.
Он встал.
— Справитесь тут, Джули?
— Не беспокойтесь. И я прослежу за тем, чтобы эта женщина вела себя тихо, даже если мне придется дать ей тумака.
Мужчины ушли и быстро потерялись из виду. Росторн пробирался между рядами пальм к баракам. Вскоре он наткнулся на внутреннюю дорогу, идущую посередине плантации, и только хотел ее пересечь, как совсем рядом раздался чей-то голос.
Он застыл и увидел, как по дороге прошла группа людей. Это были солдаты правительственной армии, и судя по их тусклым голосам, они были уставшими и деморализованными. Из обрывков разговора он понял, что они потерпели поражение и болезненно переживали это. Он подождал, пока они прошли, перешел дорогу и оказался на другой стороне плантации.
Здесь чуть было не споткнулся о раненого, лежавшего неподалеку от дороги. Раненый вдруг громко застонал, и Росторн поспешил отойти от него, полагая, что его стон может привлечь чье-нибудь внимание. Он стал кружить между банановыми стволами и вдруг осознал, что пространство вокруг него, причудливо освещенное пробивающимся сквозь резные листья бананов светом луны, наполнено людьми. Они брели по плантации, двигаясь со стороны Сен-Пьера, без строя и без командования.
