Евгений Шабалин - Тайна острова Нуулуа
— Да, это я с дедушкой и папой, когда он последний раз к нам приезжал! — обрадовался Павлик. — А мама рядом с бабушкой сидит на скамейке!
Родик заглянул сбоку на фото:
— А кто снимал вас?
— Ты, хромота, не мешайся тут! Мы от Семена приехали, за Павликом. Иди, гуляй!
Верзила нехотя вылез из кабины и встал у переднего колеса. Родик отошел в сторону своего сада, но за калитку не спрятался.
— Значит, так, Павлик. Иди, поцелуй свою бабулю, бери вещички — и в машину. Вечером уже полетишь в Европу.
— А бабушки нет. Она козу покупает.
Парень и верзила засмеялись.
— Козу все равно в самолет не возьмут. Поедешь без козы. Садись. Стой! Семен просил для него какие-то бумаги твоего дедушки, на память. Не забудь!
Павлик ушел в дом и вскоре вернулся с небольшим рюкзачком за спиной и синим портфелем в руке. Он выглядел озабоченным и растерянным. Подойдя к «танку», попросил шофера:
— Можно недолго подождать, пока бабушка вернется? А то она будет переживать, что не простилась со мной.
— Времени нет! Мы и так должны гнать. Хорошо, что машина у нас зверь! Я бык, ты — корова. Раз-два — и готово!
— Ты не бык, — заметил Родик. — Ты — буллимака.
— Кто?!
— Буллимака, животное такое, в Полинезии. Не бык, не корова.
Парень вытаращил глаза.
— Времени нет, я бы тебе показал були…как это?
— Маку! — и Родик спрятался за прочную калитку сада.
Павлика посадили сзади, с толстым портфелем в руках. Когда лендровер, набирая скорость, проезжал мимо стоящего у калитки Родика, тот крикнул Павлику:
— Не грусти, Танатина! Все будет о-кей!
* * *Родик стоял около неё, и глядел снизу-вверх (он ещё не догнал Валису по росту, как Павлик), глядел печально и растерянно. Бабушка никак не могла придти в себя от неожиданного отъезда внука. Коза, которую она привела на веревке, воспользовалась состоянием новой хозяйки и спокойно обгрызала сочную кору молодой яблоньки. Бабушка взошла на веранду и взяла со стола мобильник:
— Надо немедленно сообщить Семену!
— Не пытайтесь, баба Валиса — связи нет, уже второй день. И компьютерная сеть повисла. Наверное, где-нибудь ураган прошел…
— Я им покажу ураган! На Самоа и не такое видали….
Родик взглянул на бабушку и понял, что сейчас случится что-то необычное. Ничего не говоря, бабушка вывела из деревянного полуразвалившегося сарая старый мотоцикл и, к удивлению Родика, завела его с пол-оборота.
— Баба Валиса, там, наверное, бензина нет! — крикнул вслед ревущему раритету Родик, но тот вместе с эмоциональной самоанкой уже скрылся в густом дыму выхлопных газов и дорожной пыли.
Родик остался один…. Раньше, до приезда Павлика, он привык оставаться в одиночестве. Теперь же ему было страшно. «Хорошо, что я не рассказал ей про портфель!»
* * *— Эй, парни, вы не видели джип с номером 137?
Валиса на своем стареньком ИЖ, в спецовке и цветной деревенской юбке въехала в кучку закованных в кожу и цепи байкеров. Они, как принято, ближе к вечеру тусовались на центральной площади города и, лениво позевывая, как львы в саванне, ожидали темноты, чтобы ожить и бросить стосемидесятидецибельный рёв своих моторов на штурм мирных, желающих спокойно поспать домов.
— Мадам, не предполагаете ли вы поменять лендровер на свою музейную развалюху? — пропищал бородатый и усатый мальчишка, едва различимый среди сверкающей никелем и хромом громады его мотоцикла. Бабушка, не раздумывая, бросила свой мотоцикл и схватила начинающего байкера за бородку:
— Краба его же клешней и убивают, понял?
— Ты, это, мать, чего? Не трогай! Я — не краб!
— Краб не причем, а ты… — Но тут борода отделилась от подбородка неудачно пошутившего мотоциклиста и осталась в руках у Валисы. Обескураженный байкер снял шлем, и длинные белокурые девичьи волосы серебром рассыпались по черной коже куртки. Байкеры весело заржали:
— Не повезло Настеньке — от папы сбежала, от мамы сбежала, а от ловчихи крабов не удалось уйти!
Удивленная бабушка оглядела эту странную толпу юношей, девушек и, возможно, ещё и стариков со старушками, и продолжила:
— Наверное, вы могли видеть этот джип, черный с темными стеклами?
— Зачем тебе джип, чувиха? У тебя отпадный байк! Ты только прикинь, дед, — обратился веселый байкер к своему соседу. — Загорелая самочка, вся, небось, в шоколаде, и вдруг села на наш советский драндулет! Да ещё в рабоче-крестьянском прикиде!
— Клёво! Но в джипе она бы лучше смотрелась: «Чего изволите-с, мадам?»
— В нем моего внука увезли, зубоскалы.
— У неё уже внук! Во дает барышня! Да ты мне в дочки годишься! — включился в ряды насмешников «дед»-байкер неопределенного возраста, обросший волосами с головы до седла.
— Я тебе покажу «дочку»! — не выдержала бабушка и вцепилась в седую длинную бороду «деда». Борода на этот раз оказалась настоящей, и байкеру пришлось бы не сладко, если бы не вой полицейской сирены. В ряды сверкающих двухколесных машин врезался, чудом избегая столкновения с ними, необычный мотоцикл, напоминающий трехколесный детский велосипед, увеличенный раза в три или четыре. Похоже, что колеса этого чудища были от «камаза», а сам хозяин восседал так высоко и так величественно, как будто ехал на индийском слоне. Он был в костюме клоуна. Довершала этот необыкновенный ансамбль маленькая девочка-гимнастка, исполняющая цирковые номера на небольшом деревянном помосте, укрепленном позади сидения водителя-клоуна и оснащенном перекладиной. Разрывающий нервы скрип тормозов гигантской странной машины так испугал бабушку, что экзекуция «деда» была прервана.
— Шум без драки, как лай собаки! Какая и кого тут укусила? — Негромкий голос приехавшего клоуна был отчетливо слышен в тишине, наступившей после остановки мотора.
— Да тут сумасшедшая цыганка за бороды всех таскает, даже Настенку не пропустила, — объяснил весельчак. Кое-кто хихикнул, кто-то поддержал объяснение.
— Я что-то не вижу цыганский табор, а цыганки, как утки, без выводка не таскаются по городу, — произнес клоун.
— Это Пьер Безухов, наш шут, наш бог, наша забота и гордость, — пояснил байкер-дед бабушке, успокаивая свою недавнюю мучительницу. — Он был бы великим человеком, если бы….
В этот момент несколько байкеров подскочили к машине, сняли Пьера и перенесли его на инвалидную коляску.
— … если бы он не повредил однажды позвоночник и не лишился возможности передвигаться на ногах.
— Чем же знаменит этот человек, кроме странной машины? И почему «Безухов», если у него парализованы ноги?
