Вадим Новосадов - Маска Гермеса
Отец Сергий, бывший заключённый, принял сан и стал отправлять культ в лагере, не пожелавший по каким то причинам возвращаться в европейскую часть страны. На территории лагеря была выстроена часовня с достаточным пространством для богослужения. Сам святой отец жил в десятке верст в деревеньке из нескольких дворов. Хотя поговаривали, что преимущественно он ведёт образ жизни скитника, скрываясь от озлобленных нравов в охотничьих избах. Из транспорта он предпочитал мотоцикл летом, а зимой – лыжный скутер.
Когда не было молебна, тюремный храм по большей части пустовал. Особой охоты к исповеди невольники не имели, скорее всего, из-за неверия в соблюдение тайны, или, от нежелания откровенничать вообще. Хотя, батюшка, всё же пользовался их уважением, и слухи о том, что он занимался доносительством, резко пресекались, по крайней мере, со стороны авторитетных заключённых.
Когда-то отца Сергия, в миру, Феликса Отиса, прибалтийца, приговорили к смертной казни после падения советского режима. За соучастие в хищении бриллиантов с добывающих алмазных предприятий в особо крупных размерах. К счастью, наступили либеральные времена, смертные приговоры не приводили в исполнение, казнь заменили пятнадцатилетним сроком, который лет десять тому назад истёк. Поговаривали, что он самый надёжный хранитель тайн, но только для тех, кому он сам доверял, заодно и распорядитель “общака” от того воровского предприятия, из-за которого пострадал.
Византа здесь уже ждали, - служка, молодцеватый “зэк”, не заговаривая с ним, указал на дверь. Гость очутился в просторном тамбуре, постучавшись во вторую дверь, он вошёл на отклик уверенного размеренного голоса. Убранство комнаты состояло из шкафа, дивана, деревянного стола и лавок с обеих сторон, в бревенчатой стене были врезаны иконы, сделанные под старину. Почивальня и исповедальня для важных персон, подумалось Александру, поскольку небольшой зал для остальных примыкал к этому простому, но уютному обиталищу.
Перед ним стоял упитанный человек, выше среднего роста, в рясе, с окладистой короткой бородой, на вид лет шестидесяти семидесяти, с вытянутым лицом и серым взглядом, спокойным и внимательным. Он предложил место за столом и велеречиво предупредил, что ни одно слово не должно просочиться из этой ризницы.
- Вы чуть ли не единственный здесь, кто не посещал приход. Хотя, это ваше дело. Вас в ближайшее время отпустят на свободу, - произнёс он на растяжку, уверенным басистым голосом, как говорят те, кто не сомневается в своих словах.
- Мне уже это говорили. После чего и случилось несчастье с Сотником. Эти обещания звучат зловеще, - без энтузиазма ответил Визант, преодолевая некую магическую скованность перед священником, абсолютно не похожего на бывшего преступника.
- Близкие мне люди будут незаметно оберегать вас.
- Что вас так заставляет беспокоиться обо мне? - недоверчиво спросил Александр, по началу стушевавшись.
- А почему мной не могут двигать просто гуманные соображения? - бархатным и умасленным голосом парировал отец Сергий. - К тому же у меня есть дело, в котором вы могли бы посодействовать, окажись вы в столице.
Визант был дезориентирован таким резким поворотом. Неужели и священник во всей этой игре?
- Если ваше дело связано с Сотником и новым следствием, то я вам не помощник, - отрезал Визант, скрывая под горячностью удивление и даже любопытство.
- С этим делом это никак не связано, - не изменяя тона, ответил настоятель. - Оно меня касается лишь в той мере, в какой зависит ваша судьба.
- Хорошо, чем могу служить? - поддался на загадочное и льстивое предложение Александр.
- Сперва, дайте клятву, что разговор навсегда останется между нами.
Теперь то Александр ощутил властный характер благоговеющего перед гуманизмом батюшки.
- Я даю слово, - после паузы, громогласно отчеканил он. - Но при условии, что ваша тайна не касается подготовки к преступлению.
- Мои секреты касаются уже совершённого преступления, за которое я заплатил лучшими годами своей жизни.
Отец Сергий некоторое время размышлял, глядя перед собой.
- Что вами двигает во всей этой истории, я имею в виду дело Сотника - служебная честь или опасение за свою жизнь? - он поднял на него испытывающий взгляд.
После недоумевающей паузы Визант самолюбиво ответил:
- Справедливость. Я не могу носить в себе тайну не отмщенного злодеяния, это меня заводит. Возможно, это и есть моя профессиональная честь.
- Меня вполне устраивает ваш ответ. Моё преступление наказано, и теперь я имею право воспользоваться вознаграждением, - обещающе заметил собеседник, с которого стал сходить благообразно назидательный тон.
Александр испытывал непреодолимое любопытство, превратившись в само внимание.
- Но я должен вас проверить, прежде чем продолжу, - добавил Отис уже командным тоном.
Он попросил его встать, провёл по поверхности одежды сканером, несколько задев самолюбия Византа, бросившего пару дерзких реплик по этому поводу.
- На большой земле у меня хранится целое состояние. Осталось от моего далеко не божьего промысла, - казалось, отец Сергий, хотел было перекреститься, но его удержал тон светской беседы. - Возможно, я им никогда не воспользуюсь, а если и доведётся надобность, то только частичная. Я вполне готов дожить здесь свой век. Но в столице у меня есть дочь, она только в начале своего жизненного пути. Она едва родилась, как я угодил в тюрьму. Она ничего не знает о сокровище, но даже когда и узнает, не сможет им распорядиться.
Собеседник смотрел прямо в глаза, но Визант не дрогнул, приняв лукавое выражение.
- Вы хотите, чтобы я взял под опёку вашу дочь? - намеренно несуразный вопрос задал Визант, но ведь и предложение собеседника выглядело если не наивно, то уж точно подозрительно.
- Не совсем так. Я давно ищу человека, которому мог бы доверить трату своего состояния. Разумеется, не без оплаты.
- Почему выбрали именно меня?
Александр уже не мог скрыть изумление. Не преследовал ли его какой то рок, раз все так стремились доверить ему свои тайны. Или он попал в центр заговора, притягиваясь тем, что уже имел некую важную тайну. Прах к праху…
- Не знаю, - собеседник опустил свой царственный взгляд. - Вы вызываете доверие, - добавил он, как показалось смущённо.
- У вас должны быть враги, - атаковал Александр, пользуясь замешательством священника.
- Разумеется. Охотники до моего добра. Одному мне не совладать с ними, - признался отец Сергий без тени жалобы. - Глупо это скрывать.
Александр не стал озвучивать очевидную догадку, что сидевший перед ним мошенник, облачённый в рясу, до сих пор опасался человеческого суда, видимо, нагрев, как следует своих сообщников.
