Юрий Шестера - Наследник поручика гвардии
«Синоп» первым подскочил к самому крупному броненосцу, круто развернулся и, подведя под него мину, подорвал ее. Поднялся огромный столб черной воды.
— Похоже, взрыв пришелся под угольную яму! — азартно крикнул лейтенант Шешинский боцману, уводя катер от атакованного им корабля.
На броненосце заметались люди, многие из них стали в отчаянии бросаться в воду…
От близких и сильных взрывов на рейде поднялось волнение, и волны начали захлестывать беспалубные катера. Вокруг плавало множество обломков, среди которых приходилось стремительно возвращаться назад.
* * *Команды катеров на «Константине» встречали криками «ура!». Поднимавшихся на палубу возбужденных и радостных моряков обнимали, поздравляя с очередной победой.
— А где же «Минер»? — тревожно спросил у Зацаренного старший офицер.
Тот подбежал к одному борту, затем к другому — «Минера» нигде не было видно.
— Разрешите, господин лейтенант, — официально обратился он к Макарову, — разыскать и привести сюда «Минера»?
Макаров тревожно глянул в сторону зарева на берегу.
— Добро, Иван Кузьмич! Только прошу вас действовать осторожно и осмотрительно. Не хватало еще потерять и вас с «Чесмой»!
— Все сделаю в лучшем виде, Степан Осипович! Будьте уверены! — обрадованно воскликнул Зацаренный и, махнув рукой своей команде, стремглав кинулся к катеру — дорога была каждая минута.
Моряки «Чесмы», как цыплята за маткой, устремились за своим командиром…
Потянулись томительные минуты ожидания. Макаров в напряжении ходил по мостику туда-сюда. На просьбу старшего офицера поднять два оставшихся катера на борт, ответил отказом:
— Кто его знает, Андрей Игнатьевич, что случилось с «Минером»? Команды катеров должны знать, что мы с вами примем все меры к их спасению в случае беды. Помните, как долго наши катера кружили у Сулинского рейда, разыскивая пропавший катер лейтенанта Пущина, пока не нашли спасательный круг с его номером? Так что «Синоп» и «Наварин», может быть, еще и понадобятся.
Наконец с марсовой площадки раздался радостный голос впередсмотрящего:
— Вижу два катера! Идут к «Константину»!
Над палубой прогремело многоголосое «ура!». От нервного напряжения и переживаний у Макарова навернулись на глаза слезы радости, и он, отойдя к ограждению мостика, оперся на планширь, чтобы, не дай бог, кто-нибудь увидел.
На палубу в бессознательном состоянии, на руках, подняли командира «Минера» лейтенанта Писаревского. Как объяснил боцман, катер неожиданно сцепился с турецкой гребной шлюпкой, оказавшейся у борта броненосца. Произошла рукопашная схватка. Дрались отчаянно. Один из турок со всей силой ударил командира катера веслом по голове, а затем пытался столкнуть его за борт. Матросы, пустив в ход приклады, отбили своего командира. Тут подоспела «Чесма» и увела «Минера» под градом пуль на буксире, а уже затем машинист дал ему свой ход.
— Лейтенанта Писаревского в лазарет! — приказал Макаров, тревожно глянув в сторону берега.
Сразу же с десяток человек бросились, чтобы выполнить его приказ, однако матросы и унтер-офицеры из команды «Минера» отстранили добровольных помощников и бережно понесли своего командира сами…
А турки трое суток провозились с подорванным броненосцем «Ассари-Шевкет» и на четвертые медленно повели его на буксире с большим креном в Батум.
* * *Это был тот самый большой кабинет, в котором двадцать лет тому назад Андрей Петрович, его дед, просил адмирала Врангеля, назначить гардемарина Чуркина на один из кораблей, который в скором времени должен был бы отправиться на Дальний Восток. Однако Петр Михайлович об этом не знал — дед не любил афишировать свою заботу о внуке.
Теперь в кресле за огромным письменным столом сидел уже другой адмирал.
— Выходит, что не зря, Петр Михайлович, мы создали в Морском техническом комитете ваш отдел минного оружия. Успехи боевого применения минного оружия на Черном море подтвердили правильность и своевременность нашего решения, — морской министр удовлетворенно постучал пальцами по столешнице письменного стола. — Главное — турки резко снизили активность, опасаясь атак наших минных катеров.
— Я, ваше высокопревосходительство, полностью разделяю вашу точку зрения.
— Это не столько моя точка зрения, сколько один из выводов, сделанных военным министром в своем докладе государю — докладе о ходе вооруженной борьбы на всех театрах военных действий. А посему, учитывая ваш вклад в развитие минного оружия, он подписал указ, согласно которому вам присвоен чин капитана 1-го ранга досрочно.
— Служу Отечеству! — произнес Петр Михайлович, став по стойке «смирно».
— Мало того, этим же указом вы награждены орденом Равноапостольного князя Владимира II степени, — морской министр встал, обошел стол и заранее приготовленным шилом отработанным движением сделал прокол на мундире Петра Михайловича. Затем он открыл коробочку и, вынув из нее серебряную шестиконечную звезду, привинтил к мундиру. Сделав пару шагов назад, министр окинул новоиспеченного капитана 1-го ранга оценивающим взглядом. — Вот теперь совсем другое дело!
— Служу Отечеству! — произнес Петр Михайлович, не ожидавший стольких высочайших милостей.
— Служите, Петр Михайлович, как служили и до сих пор!.. Однако я вызвал вас не только по этому поводу.
Чуркин насторожился.
— Одновременно тем же высочайшим указом лейтенант Макаров, командир военного парохода «Великий князь Константин» произведен в капитан-лейтенанты, а также награжден орденом Святого Георгия IV степени и офицерской морской саблей с золотым эфесом.
— Как я рад, ваше высокопревосходительство! — воскликнул капитан 1-го ранга. — Государь по достоинству оценил вклад Степана Осиповича не только в развитие минного оружия, но и в его боевое применение!
— Нисколько не сомневаюсь в этом, — заметил министр. — А посему вы, господин капитан 1-го ранга, направляетесь в Севастополь для вручения капитан-лейтенанту Макарову, между прочим, вашему протеже, — коротко улыбнулся он, — выписки из высочайшего указа и всех положенных в соответствии с ним регалий.
— Будет исполнено, ваше высокопревосходительство! — заверил тот адмирала и, четко выполнив поворот «кругом» через левое плечо, покинул кабинет морского министра.
Петр Михайлович ликовал. Он радовался не только за себя, но еще более неожиданной возможности встречи со Степаном Осиповичем, да к тому же с вручением ему заслуженных регалий.
* * *Разместившись в «адмиральской» каюте «Великого князя Константина» за столом, накрытым по «малой программе», решили в уединении, вдвоем и накоротке отметить встречу.
