Джеймс Купер - Красный корсар
— Да, этот оригинал деликатен и не показывает нам своего флага, — заметил Бигналь, считая это благоприятным признаком. — Подойдем к нему ближе, и тогда вы спуститесь в шлюпку.
В виду этого прибавили паруса, и «Стрела» приблизилась к Корсару на половину расстояния пушечного выстрела. Уильдер сказал командиру, что дальнейшее приближение может быть истолковано, как военная хитрость. Поэтому тотчас же была спущена шлюпка с белым флагом на корме.
— Так, значит, вы объяснили ему преимущества наших сил, он — человек понимающий? — говорил капитан, повторяя в сотый раз свои наставления. — Если он примет мои условия, то вы можете обещать ему амнистию его прошлых поступков и можете сказать, что я употреблю все, что в моих силах, чтобы добиться полного прощения, по крайней мере, для него. Ну, пожалуйста, Гарри, не проговоритесь о том, какую аварию мы потерпели в стычке с ним в марте… Да, ужасный дул тогда ветер. Прощайте, желаю вам успеха!
Когда капитан дал последние наставления, шлюпка отчалила и удалилась от корабля.
Во время довольно долгого переезда много мыслей промелькнуло в голове молодого моряка. Тревожила его и перспектива опасности, связанной с поручением, и встреча с Корсаром, но воспоминание о великодушии этого странного человека успокаивало его.
Несмотря на опасность, Уильдер не мог не восхищаться неприятельским судном и тем порядком, который невольно поражал глаз. Жители берегов не могут понять этих чувств моряка: для моряка корабль представляется как бы живым существом; он живет, он бывает бодр, силен, слаб, нерешителен, т.-е. обладает всеми достоинствами и недостатками человека и носит в себе зачатки будущей победы, или будущего поражения.
— Взгляните на эту оснастку. Что вы о ней думаете? — спросил Уильдер, приближаясь к цели своего поручения.
— Пусть думает, кто хочет, — ответил Фид, — а я уже дома, на «Стреле», говорил товарищам, что, хотя это не порядочные люди, а негодяи, но если мы целый месяц простоим в доках Спидхеда, то и тогда нам не получить такой прекрасной оснастки, как у этого суденышка.
— Да, это прекрасный во всех отношениях корабль. Однако, налегайте на весла, нам надо торопиться! — заметил Уильдер.
Матросы удвоили усилия, и шлюпка скоро пристала к кораблю. На палубе Уильдер невольно вздрогнул, увидев обращенные на себя свирепые взгляды пиратов, но спокойный вид Корсара помог ему тотчас же оправиться.
— У моих людей, мистер Арч, — сказал Корсар, когда они прошли в каюту, — начинает закрадываться подозрение, хотя определенного ничего еще они не знают. Но маневры вашего корабля усиливают эти подозрения. Ваше возвращение сюда неблагоразумно.
— Я явился сюда по распоряжению своего командира, под прикрытием парламентерского флага.
— Мы не особенно признаем эти тонкости и легко можем объяснить цель вашего посещения другим образом. Но, — закончил Корсар с достоинством, — надеюсь, что ваше поручение относится ко мне.
— Да, но мы не одни, а я желал бы переговорить с вами с глазу на глаз.
— А, Родерик? Не обращайте на него внимания, он глух, как стена, во время не касающихся его разговоров.
— Вижу, что надо помириться с его присутствием. Командир «Стрелы» предлагает вам через меня следующие условия: сдать ваш корабль со всем провиантом, артиллерией, припасами и вооружением, ничего не портя и не истребляя. В этом случае он оставит у себя по жребию десять заложников из ваших людей, кроме того, вас и одного из ваших офицеров. Остальные люди могут свободно искать себе других занятий. Независимо от этого он обещает употребить все свое влияние для исходатайствования вам прощения при условии, что вы навсегда оставите море и откажетесь от вашего английского имени.
— Легко исполнимые условия, но не могу ли я узнать, почему капитан Бигналь так снисходительно относится к человеку, стоящему вне закона?
— Он узнал о вашем великодушии к одному из его офицеров и к двум женщинам — жене и дочери его товарищей — и думает, что молва отнеслась к вам несправедливо.
— Он ошибается, — сказал Корсар, с трудом скрывая волнение. — А на чем же он основывает свои требования?
— Вот список его сил. Он уверен, что вы легко убедитесь в невозможности сопротивления и примете его условия.
Корсар быстро пробежал поданную ему бумагу, перечитывая по временам некоторые пункты.
— Убедились ли вы в превосходстве наших сил? — спросил Уильдер.
— Да.
— Что же я должен передать капитану Бигналь?
— А ваше личное мнение?
— Капитан Гейдегер, — ответил, краснея, Уильдер, — если бы я мог предлагать вам свои условия, то они были бы другого рода. Помня ваше великодушие, я не желал бы, чтобы вы стали в ложное положение, и потому от всего сердца советую вам принять предложение, тем более, что мне удалось узнать вас ближе и убедиться в том, что и эта профессия не подходит к вашему благородному характеру.
— Я не предполагал встретить в вас такого дипломата; можете ли вы прибавить что-нибудь еще?
— Ничего! — грустно ответил разочарованный Уильдер.
— Нет, мистер Уильдер, — вмешался молчавший до этого Родерик, — если вы желаете его спокойствия, если вы цените его честь, то говорите ему о его имени, о его юности и надеждах, о существе, которое он так страстно любил и о котором у него и теперь сохранились самые дорогие воспоминания, и я вам ручаюсь, что уши его не будут глухи, и сердце не будет бесчувственно.
— Он сошел с ума! — вскричал Корсар.
— Нет, я в своем уме, а если и кажусь сумасшедшим, то только тогда, когда вижу в опасности любимых мною людей. Вам не надо было начинать с устрашения: это на него не действует.
— Уильдер, я вижу, что мальчик испугался ваших пушек. Возьмите его с собой, я надеюсь, что ваш капитан будет милостив к нему. Возьмите этот мешок с золотом и попросите ваших знакомых дам устроить судьбу Родерика.
— Нет, я вас не покину! — вскричал Родерик, вырывая мешок и бросая его через иллюминатор в море. — Уезжайте, уезжайте, мистер Уильдер, больше вы ничего не можете сделать!
— Какой же мне ответ передать своему командиру?
Корсар вывел его на палубу, указал на свои почти лишенные парусов мачты и сказал:
— Вы сами моряк и видите, что я не ищу встречи, но и не избегаю ее. Так и передайте командиру военного корабля короля Георга Второго.
Глава XXX
— Пират готов подчиниться? Он с радостью принял мое предложение? — спросил командир «Стрелы», видя возвращающегося парламентера и ничуть не сомневаясь в успешном окончании переговоров.
— Он отказывается, капитан!
— Вы указали ему на то, как велики наши силы? — спросил Бигналь, никак не ожидавший подобного ответа. — Надеюсь, вы не забыли, мистер Арч, обратить его внимание на размеры нашего корабля?
— Я ничего не забыл, капитан Бигналь, и все-таки Корсар отказывается принять ваши условия.
— Может-быть, он думает, что такелаж «Стрелы» поврежден? — вскричал старый моряк. — Или не воображает ли он удрать от нас, распустив паруса на своей легкой скорлупе?
— Не похоже на это, — сказал Уильдер, указывая на почти обнаженные мачты неподвижно стоящего корабля Корсара. — Все, чего я мог добиться, — это то, что он не начнет первый сражения.
— Чорт возьми! Он очень чуткий молодой человек, заслуживающий похвалы за свою скромность. Я думаю, он не очень-то посмеет подставить свой разбойничий экипаж под пушки английского военного корабля! Извольте сейчас отдать приказания нашим людям стать к пушкам и переменить галс. Надо положить конец этим глупостям. Вы увидите, что через несколько минут Корсар пришлет к нам лодку для переговоров.
— Капитан Бигналь, — сказал Уильдер, отводя капитана в сторону, — если мое прошлое поведение и заслуги, которые мне удалось оказать под вашим начальством, дают мне право дать совет такому опытному человеку, как вы, то я советую вам подождать немного.
— Ждать? Генри Арч, вы колеблетесь, когда долг предписывает вам напасть на него, как на врага всего человечества?
— Вы не поняли меня, капитан! Я не колеблюсь вступить в бой. Наш враг, мой враг знает, что если он попадется к нам в плен, то может рассчитывать на самое великодушное отношение к нему с моей стороны. Я только прошу вас дать время, чтобы «Стрела» могла приготовиться к бою. Для этого потребуются все ее силы, так как победа достанется ей недешево.
— А если он убежит от нас?
— Я вам отвечаю за это. Я понял этого человека, и, кроме того, знаю, что силы у него большие. В какие-нибудь полчаса мы можем приготовиться к атаке, и никто не посмеет упрекнуть нас ни в трусости, ни в неосторожности.
Старый ветеран с некоторым сожалением дал согласие, ворча, что стыдно английскому военному кораблю не взорвать сразу же на воздух разбойничье судно. Уильдер, знавший характер своего начальника, занялся распоряжениями. Когда все было готово, корабль пришел в движение.
