Титаник и всё связанное с ним. Компиляция. Книги 1-17 (СИ) - Касслер Клайв

Машина с легкостью преодолела мили между Саутгемптоном и Плимутом. Они остановились лишь однажды в сонном Эксетере, где Тиллет долил воды в радиатор из лошадиной поилки на рыночной площади. Они вернулись на дорогу и в предрассветной мгле двинулись дальше через безлюдную глушь Дартмура. Первые лучи рассвета застали их, когда они миновали болота и с гребня холмов увидели расстилавшийся перед ними Плимут и его кипящий жизнью порт. Как раз в этот момент в залив вошла «Лапландия», ярко сияя ходовыми огнями на фоне грозных серых туч.

Тиллет вел машину тихо и сосредоточенно, что никак не вязалось с его обычной задиристостью. В сочетании с неожиданным открытием, что профсоюзный деятель владеет новеньким автомобилем, это подсказало Гарри, что Тиллет – вовсе не обыкновенный работяга, каким кажется. Что же касается двух других представителей профсоюза, Уиллетса и Кэннона, то о них было трудно что-то сказать. Тиллет представил их как деятелей Британского профсоюза моряков, когда они садились на заднее сиденье, и за всю дорогу они не проронили ни слова.

К тому времени, когда им удалось убедить охрану открыть портовые ворота, «Лапландия» уже была отчетливо видна.

– Они не собираются причаливать, – заметил Гарри, наблюдая за возней на палубе, сопровождавшей спуск якоря.

«Лапландия» чуть повернулась на якоре, встав носом к надвигающемуся приливу. Из труб поднимались облачка дыма, показывая, что котлы все еще под паром и судно готово сразу же отплыть дальше.

Троица профсоюзных деятелей, обменявшись парой фраз, удалилась в сторону конторы капитана порта, и Гарри остался в одиночестве у «Воксхолла». Их не было достаточно долго. Гарри, тревожно расхаживавший возле машины, увидел, как на станцию прибыл пассажирский поезд, из которого хлынул поток людей – взбудораженные репортеры, женщины, некоторые с детьми на руках. Все те, кто ждал «Лапландию» в Саутгемптоне, теперь достигли Плимута. Через несколько минут сюда же прибыл большой отряд полицейских с дубинками и свистками – на их лицах была написана твердая решимость держать толпу в повиновении и подальше от причалов.

Двое мужчин, представителей профсоюза, Уиллетс и Кэннон, вернулись явно не в духе.

– Они что-то задумали! – заявил Кэннон. – В Большом Западном доке разводит пары тендер, который должен доставить на берег команду. А нам не разрешили подняться на борт, несмотря на то что мы официальные представители их профсоюза!

Уиллетс облокотился на машину, наблюдая за происходящим вокруг железнодорожной станции.

– Зачем столько полиции? – спросил он. – Видимо, власти опасаются беспорядков.

Кэннон закурил и принялся вместе с Уиллетсом изучать толпу, которую теперь оттеснили за обнесенную забором территорию порта.

– Они боятся того, что может сказать экипаж, – провозгласил он. – Кто-то должен ответить за все эти смерти. И виноватыми объявят простой рабочий люд. – Он с подозрением посмотрел на Гарри. – А вы как со всем этим связаны? Зачем мистер Тиллет взял вас с собой?

– Не знаю, – ответил Гарри. – Мы с ним виделись пару раз, но я не вхожу в его профсоюз. Мое дело – всего лишь найти двух сбежавших девушек и вернуть их домой.

Кэннон посмотрел на него с прищуром, не скрывая подозрения.

– Полиция оттеснила всех от причалов, но к вам и близко не подошла, не так ли?

– Наверное, все дело в машине, – ответил Гарри. – Автомобиль не из дешевых. Наверняка полиция решила, что он принадлежит какому-нибудь важному человеку.

– Мистер Тиллет и есть важный человек, – произнес Уиллетс. – Никто не смеет попирать права профсоюзов.

– Капитан порта как-то обосновал, почему вам нельзя отправиться на корабль? – спросил Гарри.

Кэннон затянулся сигаретой и только потом ответил.

– Он говорит, что от него это не зависит. У него связаны руки. Сейчас всем заправляет министерство торговли вместе с адвокатами «Уайт стар», и, разумеется, полиция на их стороне. Говорят, они собираются снять письменные показания с членов команды прямо здесь и сейчас, а до тех пор никто не должен с ними общаться.

Гарри был озадачен. Оба профсоюзных деятеля были явно взбешены и полны всяких подозрений, но он считал, что ничего странного в действиях властей не было. Полиция поставила своей целью избежать хаоса, подобного тому, что возник в Нью-Йорке, а британское министерство торговли хотело получить показания экипажа «Титаника» до того, как они разъедутся по домам.

Он разглядывал встревоженных представителей профсоюза, понимая, что прежняя жизнь не давала ему представления о возможных причинах их подозрительности. Сразу после Кембриджа он поступил на военную службу. С того самого момента, как он получил офицерское звание, он находился в стороне от простых солдат. Он отдавал приказы, питался в офицерской столовой и путешествовал первым классом. Конечно же, он сражался и проливал кровь точно так же, как и любой военнослужащий, кроме того нес на себе бремя командования. Но он никогда не оказывался на самом дне, вынужденный работать за гроши, чтобы прокормить семью, не имевшую иного источника дохода. Для защиты своих прав у него никогда не было нужды в профсоюзе.

Тиллет выбежал из конторы капитана порта и нетерпеливо приказал Кэннону дать ему рупор, лежавший в багажнике машины.

– Я нанял лодку, – объявил он. – Если мы не можем отправиться туда на тендере, поплывем сами, и я постараюсь привлечь их внимание. Нельзя дать им заговорить.

– Почему? – просил Гарри.

– Потому что сенатор Смит в Америке ищет козла отпущения и до сих пор его не нашел, поэтому теперь пришла очередь лорда Мерси, нашего уполномоченного по кораблекрушениям, сделать то, что не удалось американцам. Эти расследования, что американское, что британское, непредвзяты примерно так же, как испанская инквизиция, и я намерен защищать членов нашего профсоюза всеми доступными средствами. Бедолаги на «Лапландии» – просто свежая наживка для рыбалки лорда Мерси. Он будет выворачивать их наизнанку, пока они сами не перестанут понимать, что говорят. Им не позволили сойти на берег в Нью-Йорке, и они были оторваны от мира все время, пока находились в море. Они понятия не имеют о том, что следует говорить, а чего не следует.

– Если они расскажут правду… – предположил Гарри.

– Правду? – рассмеялся Уиллетс. – Они не знают правды.

– Конечно же, знают, – возразил Гарри. – Они ведь присутствовали при всех этих событиях.

– Смотря что считать правдой, – возразил Уиллетс. – Многое ли они могли видеть и знать? Было темно, вокруг царила паника, корабль тонул.

Ответ Уиллетса заставил Гарри задуматься. В какой-то степени он был прав. Никто не может быть уверен, что является носителем истины.

Тиллет быстрым шагом направился в сторону скромной парусной лодки, притаившейся за небольшим пирсом. Молодой парень управлялся с канатами, ставя на единственной мачте парус цвета ржавчины, нетерпеливо хлопавший на ветру, а на корме, положив руку на руль, сидел седобородый мужчина в толстом рыбацком свитере.

Гарри поспешил за Тиллетом, легко запрыгнувшим в лодку. У Гарри это вышло не столь грациозно и уверенно. Проклиная негнущуюся ногу, он поморщился от боли в колене, тяжело приземлившись рядом с Тиллетом.

Профсоюзный деятель сочувственно улыбнулся ему.

– Это не так просто, как кажется, – сказал он. – В молодости я был матросом. Раз научишься – уже не забудешь.

Гарри повернулся лицом к бухте, не желая принимать сочувствие. В нем он нуждался меньше всего.

– А вот верхом я ездить совсем не умею, – добавил Тилли, словно пытаясь как-то уравнять их недостатки. – Так и не научился.

Гарри сосредоточился на «Лапландии», покачивавшейся на волнах посреди залива.

Кэннон и Уиллетс возвестили о своем прибытии на борт грохотом тяжелых ботинок, суденышко покачнулось. Капитан скомандовал юноше на носу, и через несколько мгновений парус надулся и лодка заскользила по воде, накренившись на борт так сильно, что Гарри не на шутку встревожился. Он, разумеется, промолчал. Иначе Тиллет снова бы сказал что-нибудь сочувственное. Гарри претило оказаться настолько не в своей стихии. «Забросить бы Тиллета на пешаварский рынок да посмотреть, долго ли он там протянет».