Титаник и всё связанное с ним. Компиляция. Книги 1-17 (СИ) - Касслер Клайв

Пассажиры первого и второго класса завершили посадку, и «Лапландия» наконец-то пустилась в путь. Мелкая зыбь порта вскоре сменилась высокими океанскими волнами, и судно, оставив позади статую Свободы, взяло курс на Англию. Поппи стояла у иллюминатора, наблюдая, как очертания Нью-Йорка медленно растворяются в темной дымке, затянувшей утреннее небо. Несмотря на то что ей не удалось увидеть статую Свободы по пути в Нью-Йорк, Дейзи раздраженно заявила, что не поднимется на палубу, чтобы посмотреть, как монумент скрывается вдали, поэтому и Поппи решила остаться с ней.

– Я не выйду из каюты, и не уговаривай!

– Как хочешь, – пожала плечами Поппи.

– Ты все еще на меня злишься, – обиженно произнесла Дейзи.

– Конечно, злюсь, – ответила Поппи. – Если бы мистер Салливан не спас тебя, ты бы погибла.

– Ничего подобного, – тряхнула кудряшками Дейзи. – Я бы выплыла на берег и сейчас уже ехала бы в Калифорнию, а не обратно в Англию. Я вовсе не хотела, чтобы этот австралийский олух меня спасал.

– Твой поступок был глупым и опасным, – назидательно произнесла Поппи. – Я знаю, что ты вовсе не собиралась этого делать.

– Собиралась! – упорствовала Дейзи. – Я прыгнула в воду намеренно!

– Перестань, – примирительно сказала Поппи. – Это был очень глупый и опасный поступок, а теперь, из-за того что пришлось спасать тебя, мистер Салливан сильно заболел. А ведь он рисковал жизнью, чтобы спасти тебя.

– Тогда почему он так задержался? – спросила Дейзи.

Поппи решила промолчать. Она не хотела рассказывать Дейзи о своих подозрениях, что Салливан вовсе не собирался спасать Дейзи, а просто воспользовался ее выходкой, чтобы попытаться самому сбежать с корабля. Она могла ошибаться. Остальной экипаж считал его героем. Кроме нее, никто не сомневался в его намерениях, а сейчас не самое подходящее время, чтобы обсуждать это. Поппи отбросила подозрения. Что бы тот ни планировал, прыгая в воду, несомненно, Салливан спас Дейзи жизнь.

– Ты так брыкалась, что просто чудо, что не утопила мистера Салливана, – сказала Поппи. – Стоило бы выбраться из постели и поблагодарить его.

– Если хочешь, то пойди и поблагодари, – Дейзи натянула одеяло на плечи. – А я остаюсь здесь.

– Тебе еще очень повезло, что можешь сама выбирать, что тебе делать, – ответила Поппи, жалея, что сестра не может хоть раз подумать о других, а не о себе.

– В каком смысле?

– Мы больше не обслуживающий персонал. Мисс Стап не может прийти, вытащить тебя из койки и приставить к работе. На этот раз мы пассажиры и вольны сами распоряжаться своим временем.

– Пассажиры третьего класса, – фыркнула Дейзи, оглядывая тесную каюту.

– Ради всего святого! – вспылила Поппи. – Перестань жалеть себя! Поднимись на палубу и посмотри на остальных. Взгляни на все их глазами. Большинство из них в море с четырнадцати или пятнадцати лет, но они никогда не были пассажирами, только работниками. После того, через что нам всем пришлось пройти, они заслужили передышку, чтобы прийти в себя. Мне все равно, что ты думаешь о «Уайт стар» и о том, как они обращались с нами, но хотя бы что-то хорошее они сделали. Они наняли это судно, чтобы отвезти пострадавших домой.

– Ты сама-то в это веришь? – покачала головой Дейзи. – Они наняли это судно, чтобы пассажиры, купившие билеты на обратный рейс «Титаника» из Нью-Йорка в Англию, смогли уехать. Они сделали это не ради нас. Мы – пустое место.

Нет, подумала Поппи. Мы – не пустое место. Мы – самый страшный кошмар «Уайт стар». Дейзи была права, когда говорила, что компании нужно было каким-то образом доставить пассажиров, ждавших обратного рейса «Титаника», в Англию. А мы? Почему даже самые скромные члены экипажа погибшего судна получили бесплатный билет через Атлантику? Они оказались на этом судне лишь потому, что «Уайт стар» хотела быть уверенной, что они не окажутся на берегу и не наговорят лишнего нью-йоркским газетчикам.

Поппи сидела в изножии койки Дейзи и рассматривала сестру.

– Некоторые из них до сих пор скверно себя чувствуют, Дейзи. Мы, горничные, просто спустились с палубы «Титаника» в шлюпки, даже не намочив ног, а они…

– Со мной было не так, – хныкнула Дейзи. – Я не просто спустилась в шлюпку. И вымокла.

– Да, помню, – ответила Поппи. – А почему так получилось? Почему ты не села в шлюпку, к которой приписана?

Уныние на лице Дейзи сменилось таинственностью.

– Хватит вопросов. Оставь меня в покое.

– Хорошо, я оставлю тебя в покое, – Поппи встала. – Пойду на палубу. После поговорим.

Погруженная в размышления, Поппи пробиралась по лабиринту коридоров и лестниц, который вел к участку палубы, выделенному для прогулок пассажиров третьего класса. В отличие от Дейзи, которая провела последние сутки в тоске и подавленности, Поппи обдумывала план. Через девять дней «Лапландия» придет в Саутгемптон. «Уайт стар лайн» выплатит им жалованье, и тогда они с сестрой будут свободны.

Поппи знала, что порт Саутгемптона всегда полон трансатлантических лайнеров, и их экипажи постоянно требовали пополнения. Мисс Стап не откажется дать ей рекомендации, и поэтому ничто не помешает, сойдя с одного судна, тут же подняться на борт другого. Осуществление мечты просто откладывалось. Разумеется, ей придется придумать, как получить хорошие рекомендации для Дейзи, и уж точно бессмысленно обращаться за этим к мисс Стап. Но, вероятно, в этом не будет необходимости. Когда хандра пройдет, Дейзи без труда сама получит рекомендации от кого-нибудь из офицеров. Ей достаточно будет лишь встряхнуть кудряшками и пустить слезу.

Поппи поднялась по последней узкой лестнице и вышла на прогулочную палубу третьего класса, радуясь возможности посидеть в шезлонге. Она поняла, насколько устала – от работы, от холода, от тревоги за Дейзи. Поппи нашла укрытый от ветра уголок и вытащила шезлонг на крошечный пятачок палубы, освещенный солнцем. Со вздохом облегчения она опустилась на сиденье, положив ноги на скамеечку. У нее не было возможности так расслабиться ни на «Титанике», ни даже на «Карпатии». «Значит, вот каково быть пассажиром».

Она отпустила свои мысли на волю. Сейчас можно позволить себе не думать ни о Дейзи, ни о том, как добраться до Калифорнии, ни о том, что отец может узнать, где они. Мысли, мучившие ее, пока она бодрствовала, начали растворяться в фантастических сновидениях о лесах и полях ее детства.

Неожиданно ее разбудило резкое изменение в монотонном гудении машин и плеске волн. В панике она вскочила на ноги, трясясь от страха и оглядываясь вокруг. Судно остановилось. Неужели они снова тонут? На борту «Лапландии» она не чувствовала себя в безопасности. Нахлынули воспоминания, в которых солнечный свет и голубое небо уступали место промозглой безлунной ночи. Крики чаек превратились в вопли тысячи человек, барахтающихся в воде.

На плечо Поппи легла чья-то рука, возвращая девушку к реальности. Страшная ночь исчезла, и солнце засветило вновь, когда она увидела изуродованное шрамом лицо Эрни Салливана. Его серые глаза пристально вглядывались в лицо Поппи.

– Все в порядке. Беспокоиться не о чем, – ей показалось, что в глазах Салливана на мгновение промелькнула тень. – Воспоминания со временем уйдут.

Она была на грани паники.

– Что происходит? Почему машины остановились?

– Ничего страшного, – ответил он. – Во всяком случае, нас это не касается. «Лапландия» получила приказ остановиться и ждать буксир, вышедший за нами из Нью-Йорка.

Поппи моргнула, стряхивая остатки сна, и огляделась. Судно покачивалось на волнах. По правому борту виднелся клочок земли, увенчанный белым маяком, а со всех остальных сторон – лишь поднимающиеся и опускающиеся океанские волны. Зачем им приказали остановиться?