Бернард Корнуэлл - Арлекин
— Вон, — сказала Элеонора, указывая рукой, и Томас увидел на дальнем конце холма отряд всадников.
Первые прибывшие французы смотрели через долину, как под знаменами медленно собирается английское войско.
— Еще несколько часов, — сказал Томас.
Эти французы, догадался он, были лишь авангардом, посланным вперед разыскать врага, а основное французское войско еще идет из Аббевиля. Арбалетчики, которые, конечно, возглавят атаку, будут пешими.
Справа от Томаса, где склон спускался к реке, строилось укрепление из пустых телег и повозок. Их подгоняли плотно друг к другу в качестве преграды для всадников, а между ними поставили пушки. Это были не те большие пушки, что безуспешно пытались пробить ворота в канскую крепость, а гораздо меньше.
— «Сквернословы», — сказал Томасу Уилл Скит.
— Сквернословы?
— Так их называют — «сквернословы».
Он провел Томаса и Элеонору по склону взглянуть на пушки, представлявшие собой связки железных труб. Пушкари перемешивали порох, а остальные развязывали связки гарро — стреловидных железных снарядов — и запихивали их в стволы пушек. Некоторые «сквернословы» имели до восьми стволов, некоторые семь, а некоторые только четыре.
— Бесполезные хреновины. — Скит плюнул. — Но они могут напугать коней.
Он кивнул стрелкам, рывшим лунки перед «сквернословами».
Пушки здесь стояли густо — Томас насчитал тридцать четыре, и еще волокли новые, — но они были нужны лишь для прикрытия лучников.
Прислонившись к повозке, Скит смотрел на дальний холм. Погода была вовсе не теплой, но он вспотел.
— Ты заболел? — спросил Томас.
— Немного крутит кишки, — признался йоркширец, — но ничего такого, что помешало бы петь и плясать.
На дальнем холме уже собралось сотни четыре французских всадников, и из леса появлялись все новые.
— Может быть, ничего и не будет, — тихо проговорил Скит.
— Сражения?
— Филипп Французский нерешителен. Он совершит марш-бросок, чтобы вступить в бой, а потом подумает, что лучше повеселиться дома. Так я о нем слышал. Нервный ублюдок. — Он пожал плечами. — Но если он решит, что сегодня ему выпал шанс, дело плохо.
Томас улыбнулся.
— А ямы? А лучники?
— Не будь дураком, парень, — обругал его Скит. — Не каждая лунка сломает по конской ноге, и не каждая стрела попадет в цель. Возможно, мы отобьем первую атаку, а может быть, и вторую, но они будут все наседать и наседать и в конце концов пробьются. Их слишком много, гадов. Они пройдут, Томас, и тогда придется поработать латникам. Просто не теряй голову, парень, и помни, что рукопашная — для латников. Если эти ублюдки пройдут за ямы, опусти лук и жди цели, и тогда останешься жив. Ну а если мы проиграем… — Он пожал плечами. — Беги в лес и прячься там.
— Что он говорит? — спросила Элеонора.
— Что сегодня будет простая работенка.
— Ты не умеешь врать, Томас.
— Их просто слишком много, — проговорил Скит самому себе. — Томми Дагдейлу в Бретани пришлось еще круче, Том, но у него было в избытке стрел. А у нас не хватает.
— У нас все будет в порядке, Уилл.
— Да, конечно. Может быть. — Скит отошел от повозки. — Мне нужно немного побыть одному.
Томас и Элеонора снова направились на север. Англичане уже строились. Вокруг расставленных там и сям флагов толпились латники, строясь в квадраты. Впереди каждого строя становились лучники, а старшие проверяли, оставлены ли в строю промежутки, чтобы лучники могли убежать, если всадники прорвутся слишком близко. Из деревни принесли связки копий и раздали латникам переднего ряда. Если французы преодолеют стрелы и ямы, копья можно упереть в землю и встретить ими врага.
К полудню на холме собралось все войско. Оно казалось гораздо больше, чем было на самом деле, потому что многие женщины остались со своими мужчинами и сидели рядом с ними на траве. Время от времени выглядывало солнце, отбрасывая на долину тени. Ямы были вырыты, пушки заряжены. С дальнего холма за англичанами наблюдали французы. Не меньше тысячи. Но никто не рискнул спуститься по склону.
— Это, по крайней мере, лучше, чем марш, — сказал Джейк. — Есть возможность отдохнуть, верно?
— Денек будет легкий, — предположил Сэм и кивнул на дальний холм. — Ублюдков не так уж много, а?
— Это лишь авангард, дурень, — ответил Джейк.
— А что, подойдут еще? — искренне удивился Сэм.
— Придет вся Франция, до последнего ублюдка.
Томас молчал. Он представлял себе, как французское войско тянется по Аббевильской дороге. Все они знают, что англичане остановились и ждут их, и, несомненно, французы спешат, чтобы не опоздать к сражению. Наверное, они уверены в победе. Он перекрестился. Элеонора, чувствуя его беспокойство, коснулась руки Томаса.
— С тобой все будет хорошо, — сказала она.
— И с тобой тоже, любовь моя.
— Помнишь, что ты обещал моему отцу?
Томас кивнул, но не мог убедить себя, что сегодня увидит копье святого Георгия. Этот день был реален, а копье принадлежало некоему таинственному миру, с которым Томас не хотел иметь ничего общего. Все прочие, думал он, пылают страстью к этой реликвии, и только он, у которого не меньше причин узнать правду, остается равнодушен. Лучше бы ему вообще не видеть этого копья. Лучше бы человек, называвший себя Арлекином, никогда не появлялся в Хуктоне. Но если бы французы не высадились там, он не ходил бы с черным луком, и не стоял бы сейчас на этом зеленом холме, и не встретил бы Элеонору. «Нельзя отвернуться от Божьей воли», — сказал себе Томас.
— Если увижу копье, — пообещал он Элеоноре, — я буду биться за него.
Это была его епитимья, хотя он надеялся, что исполнять ее не придется.
В полдень солдаты поели заплесневелого хлеба. Французы темной тучей покрывали дальний холм, теперь их было очень много, и прибыли первые пехотные части. Первые капли дождя заставили лучников свернуть тетивы и спрятать под шлемы. Но мелкий дождь вскоре закончился, и лишь ветер шевелил траву.
А французов на дальнем холме становилось все больше и больше. Целое полчище. Оно пришло в Креси, чтобы отомстить.
* * *
Англичане ждали. Два стрелка из отряда Скита играли на дудочке, а хобелары, поставленные защищать пушки на флангах, пели песни про зеленые леса и быстрые ручьи. Некоторые танцевали, выделывая па, к которым привыкли дома на зеленых лужайках, другие спали, многие играли в кости, и все, кроме спящих, постоянно поглядывали через долину на дальний холм, где сгущалось вражеское войско.
