Михаэль Пайнкофер - Тень Тота
— Спасибо, — задыхаясь, проговорила Сара, бессильно опираясь на переломленное копье.
— Тебе спасибо, — ответил Камаль, быстро вставая на ноги.
Они выбежали из обрушившейся палатки, отовсюду доносились выстрелы, крики, конский топот. Шло ожесточенное сражение. Лагерь было не узнать. От большинства палаток остались лишь шесты, торчавшие из песка, как ребра скелета, две палатки горели. Поскольку уже наступили сумерки, подернутую пылью и туманом площадку освещали лишь всполохи пламени. Нападавшие, закутанные в черное — Сара насчитала их больше тридцати, — на черных лошадях носились по лагерю, стреляя во все стороны, а туареги — в том числе женщины и дети, укрывшиеся в руинах своих жилищ — пытались обороняться. Они были вооружены старыми ружьями, заряжающимися с дульной части, ржавыми штыками, а кроме того, стрелами и луками, которыми, однако, владели отменно. Сара увидела, как стрела настигла одного из нападавших, и он на полном скаку вылетел из седла.
Но так как нападавшие были вооружены значительно лучше — винтовками, копьями, револьверами, — ряды оборонявшихся редели. Дикие боевые кличи прорезали воздух, смешиваясь с грохотом выстрелов и стонами раненых. Было очевидно, что туарегам не победить…
— Сара! Сюда! — среди оглушающего шума расслышала Сара.
Она обернулась и с радостью увидела, что туарегам помогают союзники. В одной из разрушенных палаток Сара разглядела человек шесть солдат в красных мундирах: Стюарт Хейдн и его королевские гвардейцы, видимо, повинуясь инстинкту, сразу же встали на сторону воинов пустыни. Винтовки «мартини-генри» не умолкали, но тем не менее силы были явно неравны.
Камаль бросился к своим людям, а Сара, пригибаясь, в надежде, что ее не заденет пуля, побежала к солдатам. Внезапно прямо перед ней выросла темная тень. Сара резко остановилась, посмотрела вверх и, увидев огромного, вставшего на дыбы коня, с ужасом осознала, что еще секунда — и она окажется под его копытами. Саре удалось отскочить, но всадник схватил ее за волосы и потащил. Какое-то мгновение Сара чувствовала только резкую боль. Она вспомнила о револьвере, но рука внезапно выпустила ее волосы. Сара упала на колени, и следом с коня свалилось безжизненное тело всадника, поверженного метким выстрелом из британского армейского револьвера.
— Идем! Скорее! — крикнул Хейдн, помогая Саре подняться на ноги, и оттащил ее к палатке.
Лейтенант Фарнсворт и его солдаты прикрывали их огнем. Среди обороняющихся Сара обнаружила сэра Джеффри и Мильтона Фокса. Она обрадовалась тому, что оба живы и здоровы, хотя положение было отчаянным…
— Добрый вечер, леди Кинкейд, — не без сарказма поздоровался с ней сэр Джеффри. — Вот уж не думал, что мы встретимся при таких драматических обстоятельствах.
— В самом деле, сэр Джеффри, — мрачно согласилась Сара, целясь в скачущего всадника.
— Ужасно, правда? Кто бы знал, что наш добрый Камаль на самом деле вождь туарегов?
— Ужасно, правда. — Сара нажала на спусковой крючок. Револьвер дернулся у нее в руке, всадник схватился за плечо и выпал из седла.
Хейдн и солдаты беспрерывно стреляли во все стороны, но несли потери. Невзирая на риск, один из людей в черном с фанатическим блеском в глазах понесся на гвардейцев, выставив копье, как средневековый рыцарь во время турнира. Солдат, сидевший на корточках возле Сары, выстрелил, но слишком поспешно, не прицелившись как следует, и промахнулся. Через секунду его пронзило копье всадника. Победным кличем человек в черном собирался отметить победу, но пуля Сары выбила его из седла, что не могло, однако, воскресить солдата.
Времени на сожаления и печаль не было. Бессмысленные убийства продолжались, и Сара и ее спутники рассчитывали лишь подороже продать свою жизнь. Не переставая трещали выстрелы; свинец прожигал воздух, свистели сабли, вокруг висел едкий пороховой дым. Вдруг посреди грохота выстрелов и криков раздался голос лейтенанта Фарнсворта:
— Сэр, у нас почти нет патронов. Еще немного, и нам придется защищаться от этих дикарей одними штыками.
— Тогда нужно добыть оружие и патроны у врага, — решил Хейдн. — Мне нужен доброволец.
— Я пойду, сэр, — быстро принял решение Фарнсворт.
И честолюбивый молодой офицер, желая проявить себя, вышел из укрытия.
— Прикройте его огнем! — отдал команду Хейдн.
Сара и Фокс тоже пытались отогнать врага выстрелами. Согнувшись, лейтенант подобрался к лежавшему на песке убитому и взял его револьвер и патронташ. Тут же, застыв в неестественном положении, лежало еще одно тело, офицер забрал и у него оружие и патроны.
Камаль и его воины бились с отчаянным мужеством, так как для многих речь шла не только о собственной жизни, но и о жизни их семей. Беззвучно летали стрелы, укладывая на землю коней и всадников. То и дело доходило до кровавой рукопашной, люди в черном отважно спрыгивали с коней и шли в атаку с обнаженными саблями. Четыре воина и две женщины, забаррикадировавшиеся в разрушенной палатке, были безжалостно разрублены, и это ясно показало оставшимся в живых, что нападавшие готовы на все…
Тем временем Фарнсворт собрал оружия и патронов больше, чем мог унести. Он уже двинулся назад, как вдруг из засады на него ринулись двое всадников.
— Фарнсворт! — увидев их, вскрикнула Сара и навела «кольт».
Двумя руками она обхватила рукоятку, прицелилась и выстрелила, но оружие издало лишь пустой металлический щелчок. Барабан был пуст. Патроны кончились.
Фарнсворт, осознав нависшую над ним опасность, бежал что было сил, прижав боеприпасы к груди и затравленно озираясь через плечо на приближающихся черных всадников. Хейдн выстрелил, но промахнулся, и в следующую секунду враги настигли Фарнсворта. Черные кони окружили офицера, и не успел он даже понять, что происходит, как его схватили и утащили. Глухо стуча копытами, всадники стремительно ускакали, волоча за собой бедного лейтенанта. Фарнсворт страшно кричал, но никто не рискнул выстрелить, боясь его задеть. Через секунду офицер и его похитители исчезли в темном облаке пыли. Сара хотела броситься вдогонку, но Хейдн удержал ее.
— Стойте, — сказал он только.
— Что, вы не хотите помочь Фарнсворту?
— Ему уже не поможешь.
— Черт, как вы можете так говорить? Это ваш подчиненный! Вы отвечаете за него!
— Как и за всех остальных, — жестко ответил Хейдн. — В том числе и за вас, леди Кинкейд. И поэтому я приказываю вам остаться в укрытии и…
Он осекся, схватился за правый рукав, растерянно опустил глаза и увидел, как его мундир окрашивается в темно-красный цвет. Только теперь капитан почувствовал боль.
