Наталья Павлищева - Боги Египта
— Мы купим поместье здесь, в Шедете, у озера или Нила.
— Почему здесь и зачем тебе поместье, разве недостаточно просто дома?
Незер немного помолчала, потом вздохнула:
— Бина, ты слишком мала, чтобы думать о таком, а я поняла, что у моего будущего ребенка должна быть земля и вода. Только тогда он сможет выжить в этом страшном мире, остальное не в счет. Даже золото не сможет помочь, если нечего на него купить. А вот урожай, выращенный на своей земле, всегда позволит не ложиться спать голодным. Пойдем, купим лепешки, очень есть хочется. И почему я вчера не припрятала после ужина хоть кусочек?
На рынке Незер ждал неприятный сюрприз — за шетит здесь можно было получить куда меньше, чем в Кене. У них в руках оказались всего две лепешки, небольшая горсть фиников не лучшего качества и три фиги, тоже не очень больших. Но она радовались и этому.
Кроме того, Незер торопилась, она понимала, что до заката нужно успеть купить дом или хотя бы найти себе крышу над головой, не возвращаться же к сестре! Потому они пошли к месту, откуда отправлялись караваны в надежде встретить Бану.
Караванщик отдыхал после дальнего похода, Незер обрадовался, а на вопрос, не слышал ли он, кто продает поместье в Шедете, с сомнением покряхтел:
— Здесь есть вода, а потому все дорого. У тебя так много золота?
Незер решила не выдавать пока своих секретов и покачала головой:
— Мне нужно срочно найти дом, чтобы отправить весточку к мужу. Тот пришлет деньги с юга.
Немного погодя Бану уже знакомил их с продавцом. Но от первого предложенного поместья Незер отказалась. Дом был хорош, а вот земля засолена безнадежно.
— Нет, мне нужно как можно ближе к Нилу.
— Это дорого, очень дорого.
— Пойдем, посмотрим. Я передам мужу.
Во втором поместье дом был поплоше, зато имелся отличный сад и огород, а также рыбный пруд. И до Нила, вернее, до протоки, по которой из Нила в озеро поступала вода, совсем недалеко. Отводной канал в хорошем состоянии, его занесет песком, только если в бархан превратится весь Шедет.
Незер вдруг подумала, что не позволит Сету сделать это!
Эта мысль всколыхнула ненужные сейчас воспоминания, и Незер едва не упустила выгодную сделку.
— Конечно, если бы ты могла заплатить сейчас, я снизил цену на треть, но ты же сможешь сделать это не скоро… — Владелец сказал это для красного словца, хотел показать, что цена сильно зависит от сроков оплаты. — Боюсь, к тому времени, когда твой муж привезет деньги, цена вырастет еще.
— То есть сегодня это стоит на треть меньше названной тобой цены, а через два месяца будет стоить на треть дороже нее?
— Да, красавица, да, — насмешливо глядя на простенько одетую, но очень красивую девушку, которую отсутствие косметики на лице и массивных ожерелий или браслетов ничуть не портило, ответил продавец. Будь он помоложе, предложил красотке закрепить цену при помощи ночи, проведенной в его объятьях, но злоупотребления красотками привели к плачевному результату — как ни старались врачи, болезнь взяла свое, и предлагать не хотелось никому ничего.
Незер кивнула и повернулась к присутствующему писцу:
— Пиши договор. Я плачу всю сумму сегодня.
У продавца вытянулось лицо:
— Откуда у тебя столько золота?
Девушка улыбнулась как можно шире:
— Я же сказала, что муж мне доверяет. Если ждать его прибытия, мы потеряем слишком много шетитов. Ты только что сказал, что снижаешь цену при условии немедленной оплаты.
И все равно сумма была огромной. Незер пришлось вытряхнуть из мешочка из тайника Серкеты все шетиты. Продавец пробовал каждый кусочек золота на зуб, пытался придираться, но ничего не получилось, пришлось согласиться и взять названную сумму.
Чтобы у продавца не возникло желания навредить, Незер невзначай упомянула свою службу в храме, пообещав, что богиня Хатхор будет милостива к человеку, проявившему к двум ее жрицам доброе отношение. Продавец подозрительно прищурился:
— А почему вы не в храме?
Незер обтянула калазирисом свой заметный уже живот, а Бану рассмеялся:
— Так вот почему ты отправилась в Дандару! Там же храм.
— Да, за Бину и Серкетой.
Ночевали они под собственной крышей, а ужинали набранными в саду яблоками и овощами с огорода. Незер снова усмехнулась:
— Нам не привыкать. Завтра что-нибудь придумаем.
Старый дом требовал обновления, сад ухода, огород прополки, но слуг нет и нанять их не на что, а она беременна, мать больна, Бина совсем девчонка.
И все равно у Незер была земля и вода, на земле росли плодоносящие деревья, на грядках овощи, а в пруду водилась рыба.
Утром Незер оставила Бину присматривать за Серкетой и наводить порядок в доме, а сама отправилась на рынок. В сумке был спрятан самый простенький браслет, какой нашелся в запасах Серкеты. Она продала браслет ювелиру по явно заниженной цене, купила муки и фиников, немного жирного мяса бегемота, приправы и соль и отправилась искать масло для кожи.
Неподалеку от продавца благовоний на разостланных на земле покрывалах сидели две семьи беженцев — двое мужчин, юноша и две женщины, у младшей на руках ребенок. Незер и сама не знала, что толкнуло ее к этим людям:
— Послушайте, мне нужны работники. У меня большое поместье, но оно совершенно пустое. Нужно убрать урожай, который созреет, и подготовить все к посадкам.
Мужчина постарше вскинул на нее глаза:
— Сколько ты заплатишь?
Незер развела руками:
— У меня нет шетитов, но я предоставлю вам кров и еду. Разве этого мало?
— Если мы беженцы, это не значит, что мы готовы работать за кусок лепешки! — взгляд старшей женщины был полон ненависти. — Наши дома занесло песком, но мы не слуги и не рабы! И мы не будем работать в огороде. Твое предложение оскорбительно для нас.
— Мой дом тоже занесло песком, но я не считала зазорным работать руками! Я предложила вам кров и пищу, если отказываетесь, значит, не так уж вам плохо.
Она развернулась и пошла домой, злясь на этих никчемных людей. Они не желают работать на грядках, чтобы наполнить свои желудки и ночевать под крышей во время холодов. Это оскорбительно для них. Ну и пусть мерзнут!
Незер так распалила сама себя, что не сразу услышала, что второй мужчина спешит за ней:
— Госпожа, госпожа…
Девушка обернулась:
— Что, я должна просить у вас извинения за оскорбление?
— Нет, простите нашу родственницу. У нее были сотни слуг и… да, какая теперь разница! Возьмите нас с женой и ее братом к себе. Мы работы не боимся.
— Пойдемте.
— Только у нас еще ребенок. Но жена сможет выполнять работу, а ребенок не капризничает.
