Наталья Павлищева - Боги Египта
— Пойдемте.
— Только у нас еще ребенок. Но жена сможет выполнять работу, а ребенок не капризничает.
«Вот этим припекло», — подумала Незер и кивнула:
— Хорошо. Как тебя зовут?
— Я Семос. Моя жена, — он уже сделал знак молодой женщине, и та поспешно приблизилась, поддерживаемая юношей, — Тийя, а это Ипет.
— Я Незер. Поместье досталось мне только что, оно запущено, но хороший сад, огород полон овощей, есть два дома. Всем хватит места и еды, если вы, конечно, не ждете пиров и изысканных яств.
Они отправилась в сторону поместья, слушая шипение оставшейся сидеть женщины.
Тийя вздохнула:
— Нехемхет скорее умрет от голода, чем пошевелит пальцем.
Незер подумала о том, что в Египте слишком много развелось тех, кто неспособен хоть как-то бороться с бедой, противостоять Сету. Все предпочитают жаловаться или бежать в нетронутые песком оазисы в надежде, что кто-то их примет, о них позаботится и предоставит все те удобства и богатства, которые были раньше.
Но почему даже не она, тоже пришедшая из Харги, а те, кто живет в Шедете давно, кто своим трудом выстроил дома или просто получил их в наследство или подарок, должны делиться с чужими добром, землей, водой?.. Почему нужно что-то давать тем, кто считает ниже своего достоинства работать, чтобы найти пропитание? Если для Нехемхет и ее мужа зазорно работать ради еды и жилья, пусть ночуют на улице и голодают.
Конечно, ей легче, украшения и шетиты, припрятанные Серкетой, помогли добраться из Харги в Шедет и купить поместье, но ведь Незер и Бина и в Харге не сидели без дела, они не гнушались вылазками на заброшенные огороды, сами пекли лепешки, носили воду, копали овощи. И если надменная Нехемхет предпочитает голодать, но не работать, пусть голодает.
Незер не жалела тех беженцев, которые не старались как-то справиться с бедой, полагаясь только на чужие подачки, и были уверены, что им все что-то должны. Она уже поняла, что никто никому ничего не должен, рассчитывать можно только на себя, а о прошлой удобной и богатой жизни стоит забыть.
Если кто-то не хочет противостоять Сету, пусть умирают от голода. Она не погнушается никакой работой, не побоится испачкать руки или выглядеть замарашкой, лишь бы у ее будущего ребенка было все. «Я не буду красть, я заработаю!» — решила Незер.
Бина, услышав о таком решении Незер, обрадовалась:
— Знаешь, я всегда боялась за нас во время вылазок. Могли ведь поймать и избить.
— Но мы же не крали у соседей, а лишь лазили по заброшенным поместьям.
— Все равно это кража.
Незер вздохнула. Она не стала говорить младшей подруге, что совершала кражи посерьезней, причем дважды. А еще убила двоих насильников. Подумав, девушка поняла, что сделала бы это снова, случись оказаться в той ситуации. Она защищала свою жизнь, а теперь должна защищать и жизнь будущего ребенка.
Первая беременность Незер хотя и протекала под недовольным взором богини любви Хатхор, но была спокойной — за ней ухаживали, у нее было все, что ни пожелает, и не было необходимости ломать голову, что кушать завтра. Возможно, потому она даже не заметила, как выносила и родила Нармера. Теперь Незер относилась к будущему ребенку куда серьезней, она понимала, что никто, кроме нее самой, не даст ему пищу и кров, не позаботится о малыше и его безо пасности ни до рождения, ни после.
Наверное, из-за этой ответственности Незер быстро повзрослела. Она не изменилась внешне, разве что потеряла тонкую талию, а вот взгляд стал жестче и требовательней. «Я смогла пройти испытания, значит, могут и другие!» — решила она, не подозревая, что испытания далеко не закончились.
Незер поселила своих работников в малом доме из трех комнаток рядом с садом, в нем, видно, жил садовник с семьей. Это показалось ей хорошим выходом. Отдала им половину купленного мяса и муки, показала на сад и грядки:
— Вон там нужно будет работать.
Конечно, оба молодых человека были неумехами, сразу видно, что за них все делали слуги. Как и Тийя, понятия не имевшая ни о приготовлении пищи, ни об уборке, ни о чем другом. И работы они все трое тоже боялись, вернее, считали обязанными выполнять ее лишь для самих себя. В первый день, поняв, что ни Семос, ни Ипет работать на поместье не собираются, выкапывая овощи только для своих нужд и собирая недозревшие яблоки, она все же решила дать им время на освоение.
Незер с Биной навели порядок в большом доме, вернее, пока в той его части, где собирались жить. Остальное потом. Обследовали огород, уяснив, что созреет в ближайшие дни, наносили воды и вымыли сначала Серкету, а потом вымылись сами и блаженствовали у огня, когда в дом пришел Семос. Он был явно смущен.
— Госпожа… Вы не могли дать нам еще мяса?
— Вам мало большого куска, который я дала? У вас что, пир?
— Нет, у Тийи мясо сгорело. Она не умеет готовить пищу. Пока.
Незер поняла, что утром придется снова идти на рынок и продавать очередное украшение.
Она вовсе не собиралась кормить своих работников мясом, достаточно и овощей с хлебом, а потому подала Семосу мешочек:
— Отварите.
— Что это?
— Чечевица. И не доверяй своей жене ничего варить, если не умеет.
— Но…
— Семос, я не обещала разносолов и пиров. Мы сегодня ели чечевицу, почему не можете поесть вы? И мяса я отдала вам половину. Больше дать не могу, нас тоже трое.
— Хорошо, — вздохнул Семос.
Глядя ему вслед, Бина покачала головой:
— Незер, они работать не будут.
— Сама вижу. Надо нанять людей, совсем скоро месяц Фармути, урожай останется неубранным.
На следующий день Незер отправилась к Бану с просьбой помочь продать украшение по достойной цене, а также нанять на вырученные шетиты людей, способных трудиться, а не ныть.
С помощью караванщика ей удалось и получить достаточно золота за браслет, и нанять бывшего управляющего имением где-то на западе. Услышав, что в Шедете для него есть работа, Рамес был счастлив, обещая сделать все, чтобы поместье процветало. Он же подобрал трех работников.
Немного погодя Незер и Рамес уже обходили ее новые владения, планируя, что и где нужно сделать сначала, а что потом.
Четверо мужчин поселились в доме для слуг, прилегавшем к амбару, и немедленно принялись за работу. Увидев Семоса и его семью, Рамес поинтересовался:
— Это ваши родственники?
— Нет, беженцы, которым я предоставила кров за работу, но они ничего не умеют.
— Научим, — кивнул Рамес.
Приведенные им люди явно знали свое дело, уже к вечеру результаты их труда были налицо. Незер не без ехидства заметила Семосу:
— Учитесь.
