Бернард Корнуэлл - 1356
— Принеси мой плащ, — приказал Мишелю де Веррек.
Тот вернулся быстро. Рыцарь-девственник бережно обернул накидку вокруг плеч Женевьевы:
— Простите меня.
— Простить? За что?
— Я пообещал вам защиту, а не защитил…
Робби неуверенно прервал де Веррека:
— Нам и правда, наверно, лучше линять отсюда.
Гасконец кивнул. Его мир тоже только что рухнул. Что сейчас делать? Вернее, как правильно поступить в такой ситуации? Женевьева — еретичка. Он — член Ордена Рыбака, и духовник Ордена в крови и соплях стонет на полу у его ног после того, как натравил хищную птицу на еретичку. Еретичку, которой Роланд посулил неприкосновенность и защиту.
— Да, надо бежать, — подкрепил кивок словами де Веррек.
Они были заперты в чужом замке, битком набитом солдатами, по счастью, в столь поздний час или слишком пьяными, или слишком сонными, чтобы обращать внимание на крики и суматоху. Роланд надел пояс с ножнами и решительно выдохнул:
— Идём!
— Сапоги, господин, — напомнил Мишель.
— Времени нет.
Роланд лихорадочно соображал. Куда бежать? Как бежать?
Отец Маршан, охая, начал подниматься. Робби пинком уложил его обратно:
— Зашевелится опять, лупи его со всей дури, Скалли.
— Я, вообще, за кого драться должен? За него или за тебя? — озадачился Скалли.
— Ты кому служишь?
— Лорду Дугласу, конечно.
— А кто здесь Дуглас? Я или этот куль с требухой?
— Ты.
— Ещё вопросы есть?
— Убить стервеца? — с надеждой предложил Скалли, кровожадно косясь на священника.
— Нет! — отрезал Робби.
Вот только отлучения от церкви за убийство попа ему для полного счастья сейчас и не доставало!
— Мне нетрудно, — просительно забубнил Скалли, — Я уже неделю никого не убивал. А, нет. Дольше. С месяц, небось. Иисусе! Мы, что, никого сегодня не убьём?
Де Веррек тоже смотрел на Робби:
— А удастся выйти миром?
— Вряд ли. Только выбора-то нет.
— Ну, так пошли! — простонала Женевьева.
Она отыскала относительно чистую тряпицу, прижала к глазу одной рукой, а второй придерживала у шеи плащ.
— Мальчика возьмёшь, — приказал Мишелю Роланд.
Высунувшись в коридор, он оглянулся на Дугласа:
— Меч оботри.
— Зачем?
Роланд выразительно посмотрел на прилипшие к окровавленному лезвию перья, и Робби засуетился:
— Ага, сейчас.
— И что будем делать? — спросил у него Скалли.
— Сражаться за честь Дугласов.
— Ага! Всё-таки будем убивать?
— За Дугласов!
— Орать-то зачем? — довольно пробормотал Скалли, обнажая свой длинный меч, — Пальцем покажешь, кого прикончить. Уделаю в лучшем виде!
— Пока уделывать некого, — на всякий случай уточнил де Веррек.
Робби добавил:
— И потише.
Оба рыцаря нервно переглянулись, и Робби выдохнул:
— Пошли.
Тёмные пустынные коридоры вывели беглецов во двор. Там горели несколько костерков, на которых те из солдат Лабрюиллада, что потрезвее, жарили лепёшки. Ярко светила луна, и тени были непроницаемы. Появившаяся во дворе группа ничьего внимания не привлекла. Женевьева куталась в плащ, Хью цеплялся за его полы. Мужчины прокладывали путь среди лошадей и спящих. Солдаты у костров передавали по кругу бурдюки с вином, пьяно переговаривались, кто-то хихикал. В надвратной башне горел фонарь.
— Найди моего коня, — скомандовал де Веррек оруженосцу.
— Думаешь, сможем удрать верхом? — негромко поинтересовался Робби.
— Мишель, стой. Не ищи, — со вздохом произнёс Роланд.
— Сапоги наденете? — вновь предложил Мишель.
— Не сейчас, — раздражённо бросил Роланд.
Погубил он душу спасением еретички или нет? Честь спас точно.
— Прикажу им мост опустить, — сказал Роланд Дугласу, устремляясь к надвратному укреплению.
— Остановите их! — раздался истошный вопль сзади.
Отец Маршан, шатаясь, застыл в дверном проёме, указывая на беглецов:
— Именем Господа, остановите их!
Солдаты во дворе, хоть и медленно, зашевелились. Скалли выругался и толкнул Робби:
— Ну, что, теперь убивать можно?
— Можно.
— Кого?
— Всех подряд!
— Наконец-то! — взревел Скалли, обрушивая меч на выбравшегося из-под плаща сонного вояку.
Тот свалился, а шотландец подскочил к кольцу в стене и перерезал поводья привязанных к нему трёх лошадей. Кольнув по очереди всех остриём меча, он пустил их скакать по двору, топча лежащих, сшибая стоящих, внося сумятицу и переполох.
— Мост! — заорал де Веррек.
Двое бойцов с обнажёнными клинками возникли перед ним, и на гасконца снизошло успокоение. Предстояло привычное дело. Да, доселе ему приходилось сражаться лишь на ристалищах, но его победы были куплены часами тренировок и реками пота. Де Веррек хладнокровно отразил выпал врага, шагнул вперёд и разворотом кисти распорол тому живот. Второму он вбил в солнечное сплетение локоть. Противник задохнулся.
— Он — мой, — подал сбоку голос Робби, будто дело происходило на турнире.
Роланд учтиво отступил назад, и шотландец прикончил солдата. Из двери надвратного укрепления выскочили двое дозорных. Один из них, перепуганный юнец, неуклюже ткнул копьём. Роланд уклонился и рассёк молокососу лицо. Обливаясь кровью, дозорный рухнул под ноги товарищу. Тот взвизгнул по-бабьи и юркнул в башню.
— Веди сюда госпожу Женевьеву! — махнул Мишелю де Веррек, — Под арку!
Сам рыцарь побежал следом за улизнувшим часовым. Робби и Скалли встали у прохода, дальний конец которого перекрывал поднятый мост.
— Там защёлки, — подсказал Скалли подоспевшим Мишелю и Женевьеве с Хью.
Мишель по-английски не говорил, но подсказок ему не требовалось — всё было очевидно и так. Оруженосец потянул правый запор, Женевьева вцепилась в левый. От рывка плащ упал с её плеч, и при виде обнажённой женской спины во дворе засвистели и заулюлюкали полупьяные латники. Мишель, справившись со своей щеколдой, помог Женевьеве.
— Держи их, Скалли! — приказал Робби.
— Дуглас! — медведем рыкнул верзила.
При виде Роланда сбежавший часовой помертвел и влип спиной в стену. Де Веррек, однако, вниманием его не удостоил. Перескакивая через ступеньку, рыцарь по винтовой лестнице взлетел в комнату над воротами. Её никто не охранял. Сквозь бойницы проникал рассеянный лунный свет, в слабых лучах которого Роланд разлядел огромный барабан с намотанными на него цепями моста. Барабан шириной соответствовал ширине арки, а в высоту почти достигал груди Роланда. По обе стороны к барабану крепились рукояти. Роланд налёг на ближайшую, но без толку. Снизу доносились крики и звон оружия. Ржали кони. Несколько секунд Роланд растерянно топтался у барабана, не зная, как ему заставить вращаться эту махину. Затем глаза его привыкли к полутьме, и он заметил у дальней рукояти крепкий деревянный рычаг. Роланд приблизился к нему, взялся обеими руками, потянул так, что под сомкнутыми веками заплясали искры. Рычаг с треском подался, и барабан начал раскручиваться, скрежеща и роняя вниз обе цепи. Что-то звонко тренькнуло, и мимо уха Роланда просвистел кусок лопнувшего звена. Мост с грохотом лёг на противоположный берег рва. Роланд, в испуге присевший, когда разорвавшееся звено едва не пробило ему голову, подобрал меч и поспешил вниз.
