Павел Макаров - Адъютант генерала Май-Маевского
Чтобы «пощупать» новоявленного атамана, мы командировали в Симферополь Алешу Буланова и Яшу Квасова. Одновременно было отстукано на машинке и разбросано по ближайшим деревням и Симферополю несколько сот воззваний.
«Сумасшедший стратег Врангель! Воображаю ваше самочувствие, когда вам доносят об отрядах краснозеленых, которые заставляют вас смотреть на недоступные для вас горы Крыма. Вы пишете: «краснозеленые, протяните нам руки, и мы их пожмем». Но как мы можем пожать ваши подлые грязные руки, обагренные кровью рабочих и крестьян?!
«Жаль, что вашу гнусную авантюру не понимают солдаты и рядовое офицерство, втянутые в нее обманом. Конечно, мы твердо уверены, что скоро они сами убедятся в этом. Мы их заблаговременно предупреждали покинуть ряды белых и прийти к зеленым; мы-то их действительно примем как братьев, и гарантируем жизнь и будущее. Ваше же положение сейчас не завидное: красные подходят к Варшаве, на вашем фронте появляются все новые и новые части Красной армии. Близится час расплаты! Вы усиленно старались провести мобилизацию среди татарского населения, но это вам не удалось и не удастся.
«Краснозеленые не дают вам покоя. Вы дорожите вашей резиденцией, но бороться с нами очень трудно. Я предлагаю вам вырубить все леса, но гор вы, все равно, уничтожить не сможете; выпустить газы, но от них погибнет население и ваша же свора; бросить на нас двести тысяч войск, но сколько их у вас всего на фронте?!
«Товарищи солдаты, офицеры! Мы обращаемся к вам с последним призывом: покидайте ряды белых, идите в лес! Вы найдете там нас. Не дайте уйти приспешникам буржуазии, которые за вашими спинами грузят чемоданы.
«Близится час расплаты!
«Бывший адъютант командующего Добрармией капитан Макаров».
ВСТРЕЧИ, АРЕСТЫ И СМЕРТИ.
Через несколько дней вернулся Алеша Буланов. В преинтересное он попал приключение!
— Прихожу в Симферополь. Узнал, где стоит штаб Володина. Сразу направился туда, на всякий случай завернул бомбу в газету, а рукою уцепил в кармане рукоятку револьвера.
«Высокий мужчина, подпоясанный красным кушаком, провел меня в комнату; здесь за большим столом сидел полный человек средних лет. Я взглянул на него и остолбенел от удивления! Володин тоже привстал и, впившись в меня любопытным взглядом, крикнул:
«— Как? Ты, Алеша? Каким образом? Откуда?
«Я положил бомбу на окно, объяснив Володину, что, идучи к нему, припас подарочек. Мы долго смеялись, потом разговорились, да на несколько часов.
«Врангелю Володин не доверяет, а, наоборот, предполагает собрать для борьбы с белыми большой отряд. Я предупредил атамана, что это опасно: Втангель может всегда всех разоружить и перевешать, но Володин только
рассмеялся. Я предложил с отрядом сняться с горы, но он считает это преждевременным. Я знаю Володина по Одессе: он делал налеты на буржуазию».
Получив такую информацию, мы все сошлись на убеждении, что Врангель его перехитрит.
Так и оказалось.
Врангель разоружил весь отряд «махновцев» и большинство их перевешал, во главе с атаманом.
— Что-то давно не идет Карпов? Все ли с ним благополучно?— встревожился начальник разведки, Лука Гай, и партизаны начали высказывать различные предположения. Подошел Коля Пришибов. По его лицу мы сразу поняли, что случилось нечто тяжелое. Как бы сговорившись, партизаны засыпали его вопросами:
— Что случилось с Карповым? Почему он до сих пор не возвращается в полк? Заболел, что ли?
Коля сдавленным голосом ответил:
— Вчера он был арестован в тот момент, когда хотел итти в лес.
У многих из этих закаленных бойцов слезы выступили на глазах. Другие стояли молча, угрюмо глядя в лес. Товарища Карпова партизаны обожали. Он занимал должность коменданта полка и был горячо предан делу революции.
На военно полевом суде Карпов держал себя как истинный борец за дело трудящихся. Он не скрывал, что всю жизнь вел с белыми борьбу, называл их палачами, мерзавцами, ругал их законы. У виселицы он попросил офицеров-палачей спустить веревку пониже.
— Зачем тебе ниже веревку?
— Чтобы вы могли меня поцеловать в...
Не успели мы опомниться от потери т. Карпова, нас постигло новое горе.
Однажды через разведку партизан были получены сведения о захвате белыми в деревне Бия-салы в плен двух краснозеленых. На выручку их поехала группа партизан с Петей Глямжо и Алешей Булановым.
Петя ехал впереди на молодой кобылице, а сзади следовал Алеша Буланов на чистокровном жеребце. Этот жеребец кинулся на кобылицу и копытом перебил ногу Пете Глямжо.
На носилках Петю перенесли в район казармы объездчика Кособродова и в небольшую землянку положили раненого, а рядом находился и штаб Ревкома.
За Петей ухаживали члены Ревкома Тоня Федорова, Катя Григорович и Гриша Фирсов (Комаров).
Здоровье молодого командира скоро начало восстанавливаться.
Около месяца он лежал больной, рана уже заживала; через несколько дней думали начать поднимать и водить понемногу.
Но тут случилась катастрофа.
Бабахан, Алеша Буланов и Соколов отправляются в штаб моего полка, с расчетом вернуться на следующий день.
Поговорив со мной о продовольствии, товарищи в этот же день повернули назад.
Подходили уже к землянке, где лежал Петя.
Алеша рассказывал о своих похождениях, а Бабахан, приблизившись к землянке, шутя стал имитировать крик белых.
— Марковцы,вперед! Поручик Иванов, ловите его, цепь вправо.
Ухаживавшие за Петей Фирсов, Катя Григорович и Тоня Федорова услышали отчетливую команду «цепи рассыпаться вправо».
Глямжо проснулся и сейчас же из-под подушки схватил браунинг, приложил его к виску, напряженно вслушиваясь в движение и шум, несшийся из леса.
Вдруг резко раздается: — Поручик Иванов!
Надежда, что идут партизаны, исчезла.
Гриша с Катей подались по балке, укрывшись в лесах, лишь одна стойкая работница решилась на самопожертвование и не бросила раненого товарища.
Это была Тоня Федорова.
Тоня Федорова в горах среди партизан пользовалась симпатией, ее называли «наша боевая бабушка».
Она стала уговаривать Петю, приводя такие доводы:
— Раз белые шумят, то они не знают, что мы здесь. Могут пройти мимо.
Петя потребовал, чтобы она удалилась, дабы не пожертвовать своей жизнью ради него.
Тоня села рядом с ним, стараясь отвлечь его от этой мысли, успокаивая, что белые минуют их.
Но шаги и голоса ясно направлялись к ним.
Петя вторично предложил ей уйти и, не договорив фразы, выстрелил в висок. Тоня схватила его голову. Струйки алой крови сочились из головы.
