Александр Лермин - Сын графа Монте-Кристо
На ней была одежда жителей Эпира — ее стройную фигуру облегала тонкая, белая, как снег, шелковая ткань, и вышитые на широком поясе цветы мало отличались от настоящих.
— Моя дорогая! — тихо произнес он. Целуя душистые черные волосы молодой женщины.
— О, как я люблю тебя, мой друг, мой супруг! — так же тихо прошептала она.
— Ты испугалась бури, Гайде? — заботливо спросил ее собеседник.
— Испугалась? Но ведь я с тобой! — улыбнулась прекрасная гречанка.— Ты должен бы лучше знать меня.
— Природа сильнее человеческой воли, моя Гайде!
— Но Бог управляет явлениями природы так же, как и сердцами людей,— ответила ему Гайде, устремив на звездное небо взор, полный детской, непоколебимой доверчивости.
— Знаешь, Гайде, через час мы достигнем нашей цели!
— Да, и когда мы пристанем к Монте-Кристо, ты раскроешь мне тайну твоей жизни и расскажешь о твоих страданиях.
— Гайде, страдания принадлежат прошлому а будущность с тобой будет покоем и счастьем. Твои чистые уста должны оправдать или осудить меня.
Тут к ним подошел старый матрос и почтительно спросил:
— Господин граф, вы не отменили решения пристать к Монте-Кристо?
— Нет, Джакопо. Вы останетесь на яхте с экипажем, а Бертуччио с Али проводят нас. Мы остановимся на несколько часов, а сейчас пошлите ко мне Али и позаботьтесь, чтобы яхта поскорее достигла цели.
Джакопо поклонился, и вскоре пришел Али.
— Али,— обратился граф к нубийцу,— исполнил ли ты мои приказания?
Али скрестил руки и наклонил голову.
— И ты знаешь, что рискуешь жизнью?
Али снова наклонил голову.
— Хорошо, можешь идти.
— Ты пугаешь меня,— сказала Гайде, прижимаясь к графу.— Али так предан тебе, и если мы лишимся его…
— Не тревожься, дитя, с ним ничего не случится, если он в точности исполнит поручение.
Яхта неслась по гладкому морю. И при первых лучах солнца перед глазами мореходов выросли скалистые берега острова Монте-Кристо. Гайде стояла, опершись на плечо мужа, любуясь блестящими волнами, между тем как граф Монте-Кристо был погружен в воспоминания.
Десять лет тому назад, Эдмон Дантес бежал из замка Иф. Затем Кадрусс, Фернан, Данглар и Вильфор, бывшие причиной его страданий, все до одного получили по заслугам — возмездие свершилось.
Сокровища аббата Фариа дали возможность Эдмону Дантесу под именем графа Монте-Кристо играть значительную роль в свете, и теперь, когда все его планы мести осуществились, когда предатели были наказаны, в душу Монте-Кристо стали закрадываться сомнения. Фариа сначала хотел употребить баснословное богатство кардинала Спада для объединения Италии, потом он предоставил сокровища Эдмону Дантесу в его собственное распоряжение. Подобло ангелу с огненным мечом Монте-Кристо разил виновных, а теперь…
— 'Господин граф,— раздался голос Бертуччио,— мы сейчас пристанем. Есть еще какие-нибудь приказания для меня?
— Нет, Бертуччио, вы знаете мои приказания Али — и этого достаточно.
Бертуччио удалился с глубоким поклоном, и через минуту был брошен якорь.
Нежно обняв стан молодой гречанки, граф заботливо свел ее в лодку, куда за ними последовали Бертуччио и Али; повинуясь сильным взмахам весел, лодка быстро приближалась к берегу.
Граф на руках вынес Гайде на берег, подозвал Бертуччио и Али, а сам обратился к остальным матросам:
— Вы приедете сюда за нами через два часа.
Лодка отчалила, а граф направился к пещере. Гайде следовала за ним, как в святилище, так как здесь она сделалась женой человека, которого любила больше жизни.
Граф угадал мысли молодой женщины и, привлекши ее к себе, прошептал:
— Моя радость, здесь ты стала моею, и сегодня я хочу услышать от тебя, действительно ли заслуживаю такого счастья.
Они вошли в подземный дворец. Дивные благоухания наполняли роскошные покои, и при свете свечей, зажженных Али и Бертуччио, всюду сверкала хрустальная, золотая и серебряная утварь.
Монте-Кристо провел Гайде в очаровательный будуар, ее ноги утопали в пушистых коврах, и когда она уселась на обитый шелком диван, граф опустился рядом и начал рассказывать историю своей жизни.
Рассказ его был длинен; Гайде вместе с ним переживала ужас заключения, плакала во время описания смерти аббата Фариа и закричала от ужаса, услышав, что кладбищем в замке Иф служит море! Потом она услышала, как он отыскал сокровища аббата; каким богачом стал, овладев ими, и каким жалким нищим почувствовал себя, узнав о голодной смерти отца, об измене Мерседес и о ее браке с предателем…
Тогда он торжественно поклялся отомстить своим врагам и без разбора наказать виновных. Теперь клятва его выполнена, и он может с гордостью сказать, что каждый получил по заслугам.
— Гайде,— сказал он в заключение тихим голосом,— что ты скажешь на это?
— Что ты исполнил Божью волю. Бог был с тобой, потому что ты поступал по справедливости! — с блестящим взором вскричала Гайде.
— А теперь, Гайде, теперь…
— Теперь правосудие свершилось, и ты будешь милосерден к людям,— нежно прошептала молодая женщина.
— Я буду таким, Гайде, клянусь тебе. За каждый мой мстительный поступок я обещаю сделать добро, и с этой минуты моя жизнь будет посвящена высшим целям, я…
Монте-Кристо остановился; условный знак, поданный внезапно вошедшим Али, означал, что случилось нечто непредвиденное, и он вышел из грота вместе с Гайде.
— В чем дело, Али? — обратился он к нубийцу, тревожно застывшему на крутом утесе.
Али бросился на землю, растянулся и закрыл глаза.
— А! — вскричал граф, поняв объяснения негра.— Ты нашел человека на утесе?
Али радостно кивнул головой.
— Ты знаешь его?
Али выразил на лице недоумение, приложил руку ко лбу и отрицательно покачал головой.
— Человек ранен?
— Да,— кивнул Али.
— Мертв?
— Нет.
— Но он не может двигаться?— Лицо Али опять просияло от удовольствия, что он понят.
— Гайде,— обратился граф к жене,— это хороший сигнал, что бог так скоро дает мне возможность совершить доброе дело. Ты останешься здесь, пока я пойду с Али помочь несчастному.
— Я пойду с тобой! — с мольбой вскричала Гайде.— Позволь и мне принять участие в твоих заботах.
— Так пойдем, дорогая моя,— сказал Монте-Кристо, и оба последовали за Али, направлявшемуся к берегу.
Проходя мимо пещеры, Гайде увидела, что Бертуччио рубит в скале углубление.
— Что делает Бертуччио? — с любопытством спросила она.
— После узнаешь, Гайде,— ответил граф и, обернувшись к Бертуччио, тихо спросил:
