"Княгиня Ольга". Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Дворецкая Елизавета Алексеевна
Потом Вефрид села, взяла веретено с надетым на него янтарным прясленем – тоже наследством, восходящим к прабабке Виглинд. И стала прясть – не как обычно, а наоборот, справа налево, попутно шепча про себя строчки заклинания. Закрыла глаза – страшно было смотреть в густую тьму бани. Это место – особое. Словене, среди которых она выросла, считали, что в бане мертвые пращуры встречаются с внуками, иной раз прямо живут там, и их можно увидеть. Людяна, их с братьями нянька, часто рассказывала, как видела этих духов – словене называют их домовым и банным. Вефрид дрожала, дрожали ее пальцы, нить выходила неровная, и всем существом она ощущала, как трудно говорить с незримым миром и тем более чего-то от него добиваться. Нить соединяла ее с миром дис, но допусти она промашку, ослабни – и эта нить утянет ее саму на ту сторону, вместо того чтобы притянуть сюда желанные блага и знания. Только образ Бера помогал ей держаться – это его, его свободу и любовь она пыталась вытянуть из Источника Урд.
Нити требовалось не много – не чулки вязать. Когда набралось локтя два, Вефрид с облегчением опустила веретено. Вспомнила заговоренные нити, спряденные Хельгой – тонкие, ровные, даже на вид насыщенные силой. Получилось ли, озабоченно думала Вефрид, сматывая свою добычу в маленький моток. Есть ли в ее изделии хоть немного силы? Об этом она узнает к утру…
Вернувшись на жилой конунгов двор, Вефрид почти сразу ушла в кудо и легла спать. Моток белой нити она положила под подушку. Правена на соседнем тюфяке уже спала, сунув руку под изголовье, будто тоже хранила там неведомое сокровище. Вефрид сразу догадалась: это сокровище как-то связано с пропавшим Вальгестом. По дороге от Видимиря к Силверволлу она не однажды замечала, как Вальгест и Правена провожают друг друга глазами, хотя Вальгест менее всего походил на человека, желающего жениться, а Правена – на женщину, ищущую нового мужа. Куда делся Вальгест – Вефрид не знала, Бер и прочие ничего им с Хавстейном не сказали. Но намеки Анунда на какое-то побоище у Келе-озера наводили на нехорошие мысли…
Вефрид закрыла глаза, надеясь и боясь заснуть, чтобы поскорее увидеть тот самый сон, что укажет ей дальнейший путь. Не зря ли она все это затеяла? Не напрасно ли она приехала в Озерный Дом вместе с дядей и братом? Ведь уже дважды убедилась – от ее вмешательства, от ее попыток помочь Беру делается только хуже! Но кто смог бы на ее месте сидеть в Силверволле, когда Бер попал в беду? Все-таки она Анунду племянница, и можно попытаться смягчить его. Сочувствием Дагни она уже заручилась, а к сестре, ведущей его дом, Анунд прислушивается. Дядя-конунг никогда раньше не был особенно вредным или несговорчивым. Только бы не сделать хуже… Когда ты – игральная фишка в руках коварного Бога Воронов, как ни исхитряйся, а он распорядится тобой, как сам пожелает.
Но нельзя же не делать ничего, когда под угрозой судьба Бера и ее собственная!
Однако если все это правда – про побоище на Келе-озере, где погибли не то десять, не то двадцать человек… Бера не могло там быть – все случилось, когда он уже томился на гостевом дворе Озерного Дома. Так может, Анунд спас его тем, что запер здесь…
Как назло, Вефрид никак не могла заснуть – мешало волнение и сама мысль, что надо спать. Вокруг нее сопели служанки, за оконцем было совершенно темно, на жилом дворе не раздавалось ни звука, только пес лаял где-то дальше, за ближним валом. Мысли кипели, какой уж тут сон. Вефрид делалось жарко, и она откидывала одеяло, медленно погружалась в дрему, потом начинала мерзнуть и просыпалась, дрожа, и натягивала одеяло опять. Поглядывала с тревогой в сторону оконца – не светает ли? Так и вся ночь пройдет, а она не сумеет заснуть! Вся ее ворожба пропадет даром, и придется прясть новую нить!
Вефрид лежала с закрытыми глазами, твердо решив не открывать их больше и никуда не смотреть. Вдруг почудилось, что рядом кто-то двигается. Правена проснулась? Забыв о своем решении, Вефрид открыла глаза – и увидела, что возле помоста кто-то стоит.
Мерещится… Озябнув от страха, Вефрид смотрела широко раскрытыми глазами, но видела лишь смутное пятно, чуть более светлое, чем тьма в кудо. Кто-то пришел к ней, притянутый заговоренной нитью! Вот теперь она осознала, как страшно, когда между тобой и тем светом нет преград – только расстояние вытянутой руки…
Не помня ни единого слова, не в силах приподняться, Вефрид закрыла глаза… и тьма разом растаяла, посветлело. Перед ней стояла молодая женщина – такой красоты, что захватило дух. Высокая, стройная, с повелительной осанкой; длинные светлые волосы медленно развевал неслышный ветер, заставляя мерцать, как снег под луной. Сияли глаза цвета серебра, и от их холодного блеска пробирала дрожь. Одежда гостьи была белой и мягкой, как облака ясным днем.
«Привет и здоровья тебе, Вефрид!»
Вефрид не видела, чтобы гостья заговорила – ее губы не двигались, но голос – низкий, сильный, рождающий образ мощного потока ветра над широкой рекой, – раздавался прямо в голове.
«И тебе…» – сообразила ответить Вефрид, не зная, как назвать незнакомку.
«Я – Скульд Серебряный Взор. Мы в родстве. В тебе есть моя кровь, хотя за многие поколения она изрядно была разбавлена человеческой. У женщин вашего рода уже два поколения родится по несколько детей, но лишь один получает в наследство дар видеть нас и говорить с нами».
«С вами?» – повторила Вефрид, одновременно подумав, что она, как видно, и есть та избранная среди трех детей Хельги.
«С нами – детьми Вёлунда, князя альвов. Твоя мать знала одного моего брата, бабка – другого».
«Ты – их сестра? Наших альвов?»
Даже в полусне Вефрид пришла в изумление. Ведь мать говорила – женщинам рода покровительствуют альвы-мужчины!
На прекрасном лице Скульд появилось подобие легкой улыбки.
«Я не пришла бы к тебе, если бы не эта серо-бурая дрянь, Альвит».
«Кто это?»
«Валькирия. Одна из новых. Всеотец отрядил ее помогать Игмору и его людям. В этом выборе сказалось его коварство. Ты знаешь, кто такая Альвит?»
Вефрид могла ответить лишь всплеском недоумения, и Скульд это понимала.
«Откуда тебе знать? Едва ли Снефрид рассказала об этом хоть одному человеку – то решение было трудным, и она сомневалась, что вправе его принимать. Но никто другой этого сделать не мог».
«Какое решение?»
«Это было давно – Снефрид была еще молода, она еще не вышла второй раз замуж, и до рождения твоей матери оставалось лет десять по вашему счету. Свенельд сын Альмунда должен был умереть в то лето, ему оставался лишь один день до конца. Почему – это длинная сага, и лучше всего ее вам рассказал бы Вали, если бы вы догадались у него спросить – саги о мести как раз по его части».
«Вали? Кто это?»
Скульд насмешливо закатила глаза – совершенно по-человечески.
«Он сопровождал Бера до этого места, называл себя Вальгест – Мертвый Гость. Да, я знаю, что вы не догадались. Так вот, Снефрид прошла к Источнику Урд – ее провела спе-диса – и норны запросили с нее выкуп за жизнь Свенельда. Урд согласилась оставить ему жизнь, приняв взамен другого человека из его рода – того, кто еще не родился. Снефрид приняла это условие: ей был нужен живым Свенельд, а не кто-то, кого никто и не знает. В то время его жена носила первого ребенка, но ему ничто не угрожало, он живет и поныне. Через семь лет после того случая должен был родиться второй ребенок. Но родов мать не пережила, и девочка сумела вдохнуть только раз – а потом норны оборвали ее нить. Она была взята к Источнику и теперь служит Всеотцу. Всеотец заставил ее помогать кровным врагам ее земного рода. Она не думает об этом – она ведь и не знает, что значит иметь родичей. Но я не так равнодушная к кровному родству. Я помогу тебе… кое в чем. Мне не под силу отменить приговор Всеотца, я не могу изменить исход этой игры. Но я помогу тебе и тем, о ком ты тревожишься, вовремя убраться с игровой доски».
В полусне Вефрид ощутила острую тревогу. Убраться с доски? Как убирают с доски для тавлей стеклянные цветные фишки?
