Владимир Малик - Посол Урус-Шайтана
Последние слова потонули в буйном реготе, вырвавшемся из тысяч крепких казацких глоток.
Часовые на башнях, пушкари у пушек, не зная, что случилось на раде, удивлённо и тревожно всматривались в грохочущее товариство. Однако, разглядев, что ничего опасного нет, а наоборот, Сечью овладело буйное веселье, сами начали улыбаться. Но смех, как и болезнь, заразителён. Видя, как товариство поголовно корчится от гогота, часовые и пушкари тоже схватились за животы. Смех потряс крепостные стены и башни. Спыхальский, который стоял в дальнем углу при пушке, задремал было на солнышке. Неожиданный взрыв смеха разбудил его. Не уразумев, в чем дело, думая, что на Сечь напали татары, он схватил факел и пальнул из пушки.
Выстрел вмиг отрезвил всех. Серко погрозил пушкарю булавой.
— Кто там дурит? Захотел, сучий сын, чтоб погладил тебя булавою пониже спины?
Спыхальский покраснел, захлопал глазами. Пушкари заступились за него:
— Это мы, батько, на радостях! Привет султану посылаем!
— Ну разве что! — остыл кошевой и повернулся к писарю: — Подписывай: кошевой атаман Иван Серко со всем Кошем Запорожским. Подписал?
— Подписал, батько.
— Вот теперь хорошо! Перепиши начисто и отнеси послам султана. Пускай везут на здоровьичко!
— Батько, среди послов мой лютый враг Гамид. Дозволь с товариством перехватить их в поле и отбить его, — обратился к кошевому Звенигора.
— Нет, нет, мы не татары! — запретил Серко. — Встретишь в другом месте — делай с ним что хочешь, а сейчас не тронь! Особа посла неприкосновенна!
Звенигора недовольно почесал затылок, но перечить кошевому не посмел.
Серко поднял булаву. Его загорелое, изборождённое шрамами и морщинами лицо сразу посуровело. Выразительные темно-серые глаза под изгибом густых бровей блеснули, как сталь.
— Братья, атаманы, молодцы! А теперь слушай приказ: делом подтвердим наш ответ чёртову султану! Пока Кара-Мустафа под Чигирином стоит, потреплем турецкие и татарские силы возле моря!.. Кириловский, Донской, Каневский и Полтавский курени пойдут с наказным атаманом Рогом промышлять под Тягин. Корсуньский и Черкасский — на Муравский шлях128 татар поджидать. А я с куренями Батуринским, Уманским, Переяславским, Ирклиевским вниз по Днепру пойду. Землёю и водою будем биться с проклятыми басурманами!..
4
Флотилия запорожских судов-чаек, подняв около двух тысяч казаков — по полусотне на каждом судне, — приближалась к острову Тавань.
Под сильными взмахами весел чайки быстро плыли по одному из бесчисленных рукавов Днепра. Вокруг все заволокло утренним туманом. Запорожцы торопились, чтобы до восхода солнца незаметно подойти к турецко-татарской крепости Кызы-Кермен.
На передней ладье стоит Серко и пристально всматривается в неясные очертания берега. За бортом плещется тёплая мягкая вода, пахнущая рогозой и кувшинками. Тихо опускаются и поднимаются стройные ряды длинных весел.
Чайки плывут вплотную друг за другом, чтобы не растеряться в рукавах и протоках. На носах стоят атаманы — ничто не укроется от их зоркого взгляда!
Вот кошевой подал знак, и передняя чайка замедлила ход.
— Суши весла! Суши весла! — послышался приглушённый говор. — Собраться в круг!
Гребцы прижали весла к бортам. Ладьи медленно появлялись из розовой дымки и становились на широком плёсе в тесный круг. Ни разговоров, ни кашля, ни бряцания оружия. Запорожцы были опытными воинами и подкрадывались к вражеской крепости, как осторожный охотник к дичи.
— Братья! — произнёс Серко тихо. — Напротив нас, за этой косой, — Кызы-Кермен. Крепость мощная, говорят, неприступная! В ней много пушек, большой гарнизон. Стены каменные, высокие — не перепрыгнешь!.. Так вот, чтобы взять её, надо, стало быть, не головой стены пробивать, не переть на рожон, а пошевелить мозгами…
Над чайками, как дыхание утреннего ветерка, прошелестело всеобщее одобрение. Казаки верили: Серко что-нибудь придумает.
А кошевой вёл дальше:
— Нам надо, браты-молодцы, обмануть врага. Наши лазутчики узнали, что, кроме часовых на крепостных башнях, турки выставили стражу на ближайших островах. В том числе трое татар охраняют этот остров, что перед нами, как раз напротив главных ворот крепости. Пока не снимем их, нечего и думать об успешном нападении. Но убрать их нужно без шума, чтоб и не встрепенулись! Метелица, трогай!..
Одна из чаек тихо выплыла из круга и, таща за собой на привязи небольшой, но высокобортный чёлн, поплыла вниз по течению. Вскоре она завернула за поросший ракитником мыс острова и исчезла из виду.
Проводив её взглядом, Серко продолжал пояснять свой замысел:
— Если Метелица с товарищами удачно снимет стражу, то это будет только доброе начало. Главное — захватить ворота!.. Тут уже поработает Звенигора со своими хлопцами…
Все невольно взглянули на татарский каюк129, один среди казацких чаек, на котором в татарских бешметах и лисьих шапках-малахаях сидели их товарищи. А Звенигора был одет как янычар: на голове у него красовался белый тюрбан, а на боку дорогая, инкрустированная серебром и перламутром сабля. Только теперь становилось понятием, зачем они так вырядились и какое рискованное дело им предстоит.
5
С Метелицей должны были идти всего пятеро казаков: Секач, Товкач, Шевчик и два брата Пивненки. Братья Пивненки, которых казаки для удобства называли Пивнем и Когутом130, как раз и были теми запорожскими лазутчиками, что разведали подступы к Кызы-Кермену.
Все они молча сидели рядом на скамье, всматриваясь в туманную мглу. Когда чайка миновала крутой изгиб песчаного мыса, Пивень подал знак рулевому пристать к берегу.
— Сразу за этими кустами начинается песчаная коса. Плыть дальше нельзя — татары заметят.
Чайка мягко врезалась в прибрежный ил. Гребцы оставили весла, мигом отвязали чёлн, подтянули его и, прыгнув в воду, перевернули вверх днищем. Потом подняли над водой и осторожно опустили, чтобы из-под бортов не вышел воздух.
— Давай грузила! — прошептал Метелица.
С чайки подали несколько больших тяжёлых камней, связанных попарно, и казаки перекинули их через мокрое днище. Чёлн погрузился в воду.
— Готово! Раздевайся, хлопцы! — приказал Метелица.
Он первым сбросил с себя одежду. Секач, Товкач, Пивненки и Шевчик не заставили себя ждать. Оставив на чайке нехитрое казацкое одеяние, они с одними ятаганами в руках попрыгали в воду, стали по трое вокруг погруженного в воду чёлна и осторожно повели его вдоль берега.
![Владимир Малик - Посол Урус-Шайтана [Невольник]](/uploads/posts/books/21821/21821.jpg)
