Рафаэль Сабатини - Одиссея капитана Блада
– Ну, теперь мы мошем заняться нашим делами, – сказал ван дер Кэйлен.
– Мы отплываем завтра, – объявил его светлость.
Блад очень удивился.
– А полковник Бишоп? – спросил он.
– Теперь вы – губернатор, и это уже дело ваше. Когда он вернется, вы
можете поступить с ним по своему усмотрению. Можете вздернуть этого болвана
на рее его собственного корабля. Он вполне заслуживает этого.
– Задача не очень приятная, милорд, – заметил Блад.
– Конечно. И вдобавок я оставляю еще для него письмо. Надеюсь, оно ему
понравится!
Капитан Блад немедленно приступил к исполнению своих новых
обязанностей. Прежде всего следовало привести Порт-Ройял в состояние
обороноспособности: восстановить разрушенный форт, отремонтировать трофейные
французские корабли, которые уже были вытащены на берег. Сделав эти
распоряжения, Блад собрал своих корсаров и с разрешения лорда Уиллогби
передал им одну пятую часть захваченных ценностей. Он предложил недавним
своим соратникам выбор: либо уехать с Ямайки, либо поступить на службу к
королю Вильгельму.
Человек двадцать из них решили последовать его примеру. Среди них были
Джереми Питт, Огл и Дайк, для которых, так же как и для Блада, ссылка
окончилась после свержения с престола короля Якова. Только они да еще старый
Волверстон, оставшийся в Картахене, и уцелели из той группы осужденных
повстанцев, что бежали с Барбадоса на "Синко Льягас".
На следующий день утром, когда эскадра ван дер Кэйлена заканчивала
последние приготовления к выходу в море, в просторный кабинет губернатбра,где сидел Блад, явился майор Мэллэрд с докладом о том, что на горизонте
показалась эскадра полковника Бишопа.
– Очень хорошо, – сказал Блад. – Я рад, что Бишоп возвращается еще
до отъезда лорда Уиллогби. Майор Мэллэрд, как только полковник спустится на
берег, арестуйте его и доставьте ко мне сюда… Подождите, – сказал он
майору и поспешно написал записку. – Немедленно передайте это лорду
Уиллогби.
Майор Мэллэрд отдал честь и ушел. Питер Блад, нахмурившись, глядел в
потолок, размышляя о странных превратностях судьбы. Его размышления прервал
осторожный стук в дверь, и в кабинет вошел пожилой слуга-негр с покорнейшей
просьбой к его высокопревосходительству принять мисс Бишоп.
Его высокопревосходительство изменился в лице. Сердце его тревожно
забилось и замерло. Он сидел неподвижно, уставившись на негра и чувствуя,
что голос у него отнялся, что он не может произнести ни слова, и ему
пришлось ограничиться кивком головы в знак согласия принять посетительницу.
Когда Арабелла Бишоп вошла, Блад встал, и если он не был бледен так же,
как она, то потому только, что эту бледность скрывал загар. Какое-то
мгновение они молча смотрели друг на друга. Затем она пошла ему навстречу и,
запинаясь, что было удивительно для такой сдержанной девушки, сказала
срывающимся голосом:
– Я… я… майор Мэллэрд сообщил мне…
– Майор Мэллэрд превысил свои обязанности, – прервал ее Блад. Он
хотел сказать это спокойно, но именно поэтому его голос прозвучал хрипло и
неестественно громко. Заметив, как она вздрогнула, он сразу же решил
успокоить ее: – Вы напрасно тревожитесь, мисс Бишоп. Каковы бы ни были мои
отношения с вашим дядей, я не последую его примеру. Я не стану пользоваться
своей властью и сводить с ним личные счеты. Наоборот, мне придется
злоупотребить своей властью, чтобы защитить его. Лорд Уиллогби требовал
отнестись к вашему дяде без всякого снисхождения. Я же собираюсь отослать
его обратно на его плантации в Барбадос.
Арабелла прижала руки к груди.
– Я… я… рада, что вы так поступите. Рада прежде всего за вас… –
И, сделав к нему шаг, она протянула ему руку.
Он недоверчиво взглянул на нее.
– Мне, вору и пирату, не полагается касаться вашей руки, – сказал он
с горечью.
– Но вы уже ни тот и ни другой, – ответила Арабелла, пытаясь
улыбнуться.
– Да, но, к сожалению, не вас я должен за это благодарить. И на эту
тему нам, пожалуй, больше говорить не стоит. Могу еще заверить вас, что
лорду Джулиану Уэйду меня бояться нечего. Такая гарантия, полагаю, нужна для
вашего спокойствия.
– Ради вас – да. Но только ради вас самого. Я не хочу, чтобы вы
поступали низко или бесчестно.
– Хотя я – вор и пират? – вырвалось у него.
В отчаянии она всплеснула руками:
– Неужели вы никогда не простите мне этого?
– Должен признаться, мне нелегко это сделать. Но после всего
сказанного какое это имеет значение?
На мгновение задумавшись, она посмотрела на него своими чистыми карими
глазами, а затем снова протянула ему руку:
– Я уезжаю, капитан Блад. Поскольку вы так добры к моему дяде, я
возвращаюсь вместе с ним на Барбадос. Вряд ли мы с вами когда-нибудь
встретимся. Может быть, мы расстанемся добрыми друзьями? Я еще раз прошу
извинить меня. Может быть… может быть, вы попрощаетесь со мной?
Он заставил себя говорить мягче, взял протянутую Арабеллой руку и,
удерживая ее в своей руке, заговорил, угрюмо, с тоской глядя на Арабеллу.
– Вы возвращаетесь на Барбадос, и лорд Джулиан едет с вами? –
медленно спросил он.
– Почему вы спрашиваете меня об этом? – И она бесстрашно подняла на
него глаза.
– Позвольте, разве он не выполнил моего поручения? Или он что-нибудь
напутал?
– Нет, он ничего не напутал и передал мне все, как вы сказали. Меня
очень тронули ваши слова. Они заставили меня понять и мою ошибку и мою
несправедливость к вам. Я судила вас слишком строго, хотя вообще-то и судить
было не за что.
– А как же тогда лорд Джулиан? – спросил он, продолжая удерживать ее
руку в своей и глядя на Арабеллу глазами, горевшими, как сапфиры, на его
лице цвета меди.
– Вероятно, лорд Джулиан вернется в Англию. Здесь ему делать нечего.
