Новелла Матвеева - Мяч, оставшийся в небе. Автобиографическая проза. Стихи

Мама, помнишь тот сад полночный
И черёмухи свет непрочный?
Зной стоял. До утра мы не спали —
Всё полынь молодую искали.

        У соседки в горшках петуньи
        Огневели в воздухе мёртвом.
        Всем казалось, что мы — колдуньи
        И ночами — скотину портим!

Но не портили мы скотину
Ни рогатую, ни безрогу;
Это ветер путал картину, —
Пел в берёзах… Звал нас в дорогу —

        По верховному соизволенью
        Той весенней ночи высокой, —
        Недоступной закабаленью,
        Беспокойной и одинокой.

Есть Райкин, есть Никулин… И ещё
Актёры есть находчивее многих.
И… вдруг заметишь ты, как горячо
Участвуют они душой в далёких

(И столь недавних!) «Новых временах»
Невозвратимой чаплинской эпохи,
Где у кофеен подбирает крохи
Бродяга Чарли в латаных штанах!

…Ты, мания величия, враждебна
Всему, что справедливо и волшебно.
Но люди Сердца поняли давно:

Ничто так не рифмуется открыто
С величием, как срочная защита
Отверженных! И в жизни, и в кино.

«Молочник» был, а стал «молошник».
(Пустует — вот он и грубит!)
И торжествует «полуношник»,
А «полуночник» позабыт.

И я приёмник выклюшаю,
Штоб вышказаться напрямик:
«В полношный шас по молошаю
Не шастай, шокнутый штарик!»

Когда бы вся Периферия
Заговорила через Центр,
Кто не вскричал бы: «Вот Россия!»
Но и один людской процент

На том наречье не гуторит,
Которому Столица вторит!

Ну, дожили! Включив беспечно
Себя в языковые дожи,
Пойми, арбитрушко, что «нечто»
И «нешто» — не одно и то же!

Как ты ни стой на безобразье,
Как ни алкай переворота,
А «нечто» — это значит «что-то»,
А «нешто» — это значит «разве»!

Бог весть кому актёр, художник
В испуге вторят, холодея:
«Тошь-в-тошь», «достатошно», «молошник»…

Кто ты, тиран, который нами
(В стране, свободной по идее)
Заочно вертишь, как рабами?!

У ягод бузины не вкус, а кислый чад.
У лиственных глубин — лазоревость угара,
Как будто, истопив прохладами очаг
Июня, истопник закрыл заслонку рано!

В тех зверских кисточках — томатный зной коралла
И едкость перца есть! И — в сизых ободках
Тумана — все они краснеют, как в очках
Совиных (к сумеркам), — и огненно, и вяло.

Пресытясь красками, слабеет летний день.
И детство, крадучись, опять приходит к нам.
Ну как же! Красота всегда вмещает пытку!

Ведь там, куда сейчас оглядываться лень,
Не только яркость; был на кой-то нужен нам
И жёлчный привкус «бус», наколотых на нитку!

Красно-рыжую с бурым тайгу
Взял мороз, но отпустит потом:
Леса бронзовый лис
Убирает хвостом
Голубые следы на снегу.
        Осень леса рванётся к садам,
        Краскам родственным в далях — мигнёт,
        Да по снежным по тем васильковым следам
        Опахалом сырым полыхнёт…
Но к чему эта ростепель вновь
Рушит заморозка филигрань?
Жаль мне красных лисиц!
Васильковых снегов!
Жаль святую рассветную рань!
Заповедную жаль глухомань…
        Там Еловка — деревня твоя,
        С материнскою прялкой в избе.
        Или избы вдали
        Аж под корень снесли,
        Чтоб никто не узнал о тебе?
Там недетские думы копил,
С тайным ужасом слушал псалмы
Под соломой, слетающей с чёрных стропил…
Или все свои льды океан растопил,
Чтоб не стало сибирской зимы?
        Или зря о заре серебрил
        Высоченные кроны мороз?..
        — Всё в Сибири офомно! На то и Сибирь,—
        Помню, с важностью ты произнёс.

Мы вроде вчера сговорились
Плясать до утра с Амариллис
На нашем Овечьем лугу?
        Так что же нейдёт Амариллис
        Плясать, как вчера сговорились?
        Я долее ждать не могу.

Я был бы, конечно, скотиной,
Когда бы с пастушкой Беттиной
С досады пустился плясать!
        Но… был бы я также — скотиной,
        Когда б не сдружился с Беттиной:
        Зачем же ей вызов бросать?

Двух песен с Беттиной не спели,
Два круга пройти не успели —
Уже Амариллис пришла!
        И, видя, что я ей не верен,
        Свой сельскохозяйственный веер
        Леандру всердцах отдала!

А он подарил ей гитару,
Перчаток пастушеских пару
И розовый зонтик при том.
        (Гитара — для драк, для огрева,
        Перчатки из кружев — для хлева,
        А зонтик — ходить за скотом.)

Весь в розах, в пастушеских бантах,
Побрёл я в сарай на пуантах
И, — пару хозяйственных цитр
Хватив о бордюр балюстрады,
Амврозии выдул с досады
Я чисто пастушеский литр.

И вспыхнул в моих подсознаньях,
Под шляпою в перьях фазаньих
Типично пастушеский план:
        Леандр! Легкомысленный скотник,
        До женского пола охотник,
        Ответишь ты мне за обман!

Вблизи мелового карьера
В долину спускалась портьера:
Я спрятался в складках ея
        И, маску достав из крапивы,
        Сел ждать, чтобы вместе пришли вы,
        Леандр и плутовка моя!

Ну, что ж вы? Смелее — на сцену!
А я вас не песнями встрену…
Мне трудно читать вам стихи;
        Рывок, да перчатки, да маска,
        Да вострая сталь из Дамаска, —
        Вот то, чем берут пастухи!

Зачем ты не шла, Амариллис,
На пляску, как мы сговорились?
Почто объявилась не в срок?
        А я-то! — я чтил её свято.
        Свидетели — овцы, ягнята
        И розы,
        И горы,
        И дрок!

Сегодня сериалы в моде:
Мы сразу к ним попали в тон.
Тем человеку легче вроде,
Чем больше серий видит он.

Но раздражительный пижон
Готов напасть — путём пародий —
Уж и на зрелища в народе,
Который хлебушка лишён.

«Ах! Марианна примитивна!» —
Бунтуют снобы. Им противно.
Что здесь без грязи обошлось.

А залепи в них неучтиво
Сплошной похабщиной — небось
В ней не увидят примитива!..