Никита Сафонов - Разворот полем симметрии
Мерный шум (отголосок), схожего с телом, сообразно построениям на плоскости, неподвижная ткань территории синтаксиса.
Схожего с камнем изображенного тела – выгоревшего изнутри произношения, как можно было увидеть – с тем, написанным.
«После чего мы принялись описывать руками, с помощью рук то, что находилось в отдалении» (см.: растительность, синхронистичность). После чего любая продолжительность переставала определяться.
Страницы одних и тех же картин
(стр. 21)
1x
Без названия 15: перемещаемые границы, разделенные
терминами присутствия
«актуальные формы жеста, рушащего границы
между телом и цветом»
3x
(постоянно выпадает из видимости сюжет порта)
напишешь сквозь пальцы, пока, касаясь окна, забудешь,
что значит и это тоже, что держится между желанием прочитать
внутри отражения. Может, многие те, лежащие неподалеку,
страницы настойчиво говорят: назови полдень, как это
возможно, было уже. Случается ли твое воспоминание двумя
цифрами на стекле-нарушении? Они далеко, как только
возможно. Поэтому он решил определить сами пути, разложить
на асфальте отрезки шаблона.
7x
серый карниз над водой
угол между пристальным наблюдением
за появлением этих деталей и тем,
что оставил за кромкой местный
живущие в нем, когда вид движется трассой,
исписанной очертанием стихотворения,
о котором – далее – кем-то упоминается
(стр. 13)
5x
для имени, забывающего назваться,
пока в толпе происходит коллапс воспоминания
так они (те, кто был здесь уже давно) печатают на лохмотьях
подземные надписи, доски сливаются
с линией катастрофы терпения. Это здесь снимали
последние кадры дороги, уходящей, намеренно, в прошлое.
(забыл спросить: сколько тогда оставалось длины исписанной
пленки, или нет, «те, которые были здесь», уходящие в
оборотный лист буквы и жители)
3x
эта сила, пронизывающая перспективу, этот силуэт дома,
который можно назвать так, соединяя
первые семь проводов согласно механике света,
спадающего на волос животного, приходящего на порог,
мысли пытают звучащие ветры емкостью для воды: глаза эти
полны знаков, подражающих дверям в момент, когда
демонстрация завершается образом
4x
образа, которым заканчивается демонстрация,
переходя коридор метафоры
(стр. 354)
3x
Тогда мы отстранялись, играя в те слова, которые нельзя было
разделить? Слова, которые разделяются сами?
Расклеиваются на части: А, В,
точки на карте, где пройдено три значения одного и того же
изображения, света ли, точки на карте:
красный под листом отпечаток (оттенок, что приобретает цвет
после того, как сам распадается к фразам)
Значит, то, что указано как заря, надписью поверх того
тайной часа во времени не определено.
Постоянно за спиной оказывается окно,
дым распределяется по двойной линии
в отношении стен к тому, что сказалось на первой части
движимого вопреки
7x
Окно, указанное вопреки точке зримого,
не распалось бы в этом неожиданном парадоксе
как дальше погоня одного за другой,
солнце измерит окно за спиной. Слишком похожие,
капли на удаленной стене составляют мотив,
которого стороной обходит звучащий, (немыслимый,
идентичный?) рассудок того (одного)
Пропись номер четыре, умножение слепка и скола
сфабрикованного произведения
(стр. 84)
4х
может, когда говорили о них, треть погруженного в воду,
что стало с тем, что они обездвижено, как перелицованные лучи
выходящего зрительного маршрута, не стали частью и до
в этом году, как распадом, расширен строй, если
думаешь, как увязать
что в одном нет того, что называлось «стороной света»
яркие до преждевременного насилия. Закольцованные,
мерой обратного, на помещениях без знамен, удары к наличию:
возвращенных наверх, утопленных в беспорядке. Которого
имени на листах; ведомый последним движением,
на отходящей воде
кажется, рушащийся, знак очертаний оси
8х
снова мерой пришлось выражать стон, двойной метой
не на уверенном поле в достаточности захвата
но на строке замечания, «вовсе не было слышно, словно
находясь в толпе, отворачивающей цветомассив к пересечению,
несколько этих следов назад»
помнишь узоры поверхности льда, или
само угнетение материала (140 7 2 521)
(стр. 253)
5x
углы без названия, для имени округа на вытянутой гряде
камней, среди постоянных следов поверхности.
Эти, другие, не строят напротив ни одного
появляющегося в тени улиц.
1х
в настоящем разрыве локальных сил,
вертикальное зарево иллюминаций выражено на дне
столкновения безотказной боли во рту; только что
покидая здание 6 или 141
стало ответом на чтение очередного начала улицы
снятый среди интерьера в красном, сбросивший вес перехода,
с руками, смещенными к центру метафоры, сон
как успешный мотив узнавания третьего
находится дальше, чем срыв фактуры
записано «находится дальше него»
(стр. 257)
‘2х
Говорящие, их видишь и после: симметрии продолжаются
над отдельными, уже не фрагментами узкого места
напротив стены
Обнаружение трех точек без продолженных направлений
становится подражанием рукописному варианту правки
это не строится
ни как здание, ни как аллегория скрытой фигуры
Становится все навязчивей (сна, которого нет)
И для каждого чертежа лица, которое тонет, окажется: новый
масштаб, разреженность, скрытый товар
Корпус слагаемых черт пейзажа
дрожит распадающимся фотоснимком объема
(стр. 141)
1x
На границах, как это и происходит
говорил без акцента, чтобы не забывать
и одно: то, что снова касается «прежде, чем можно
дым, твердый круг. До поворота ночи
полные глаза, рассеянные, отпечатываются в дальнем окне,
ложась на соседнюю линию, свет отражения,
приглушаясь, становясь цветом фрагмента,
ставит в обратном порядке другое, без чего уже,
закрываясь в звуке, раздражался,
сводясь к полным значениям единицы
‘6x
выполненные наспех элементы совсем отстраненных жестов,
и после казавшихся незавершенным ключом к случайному
появлению обстоятельств, как и путей отхода на ближнем
потоке. Дорога растаскивается началом контура,
соображенного, как нижний предел варианта
отметки над нами, пока запись сама проявляется в мутной воде
предлога: этой не фотографии (уже стало)
‘5x
сужаясь к той точке, приложенной к взгляду на зеркальной
поверхности, дистанцированной от повествования,
но имеющей парадокс положений: пять отрезков изгиба,
совпадающий взрыв во времени и черте тянет динамики рук,
распределяющих фазы ритма
добавить без шума». Наверное, эти пробелы испытаны
тонкого льда
(стр. 318)
8x
Сложность относит первый холст черным
Ведомая машина, гравий, встает (середина пути:
фрагмент заднего вида мутнеет)
На одном из участков стены размывается,
словно по берегу полосы экран
дальнейшим фактом скользящей натуры 4
(в примечаниях – лишенный нагрузки дефект, св. Д-т,
полемизирующий последние несколько дней изнутри)
Чтобы «дать этому жизнь», настоять на обратном
приходится (ей), соответственно, обнаружить себя в середине
размытых чисел. Тем самым действие перестает вращаться
впустую. «Тонкий лес дальше».
4x
Когда проворачивается, словно из напряжения,
подпись для диалога, добавляя к скачку в прошлом усилие
повторения одной и той же части записанной пунктуации,
оставляющей место прибавочной мысли, требованию «ясного
разума», техническому описанию парадокса.
Периметр реанимирует способность смотреть в собственное
начало, где пропадает тень металлических выходов
Необходимо разрушить этот оставленный негатив, говорит и.
(за тяжелой спиной двойного касания)
3x
холодные нити рубцов, над изображением волн никогда
отражения (не окажется) в том же масштабе
(стр. 14)
5х
Ни тени внимания, пустая ночь
слепое дно перевода одного из изображений
для соседнего места на окончании кровати
этот, следующий – все, как один – рассказы,
уходящие в темноту обозначения
То, как произносятся сочетания слов,
имеет место в будущем напряжении.
Ни тени внимания, очевидность плотного воздуха
и протяжная часть движущегося состава, немыслимой
анатомической формы, двигаясь навстречу, поглощает
зрение: солнце, раскидывающееся системой
Черты лица: безвременность
