Вячеслав Ладогин - Бульварный роман. Исповедь алкоголика (сборник)
Князь и синицы
IВот он князь влетает на широкий двор,
Он влетает во селение,
Он с глазами-то горящими
Да со щечками румяными,
Да……………………………….,
Да он хлыстик потерял с коня.
Что ж князь видит там за зрелище?
Что за зрелище-позорище?
Что ужасное, что вскрикнул он,
Ах! – он вскрикнул, и весь он задрожал!
То ли круг на поляне, то ли точка посередь,
Или черен круг или страшен,
Или это все лисуны пришли, лисуны пришли,
Колдуны и полуверицы?
Нет, князь узнаёт, это просто черный люд,
И стоит он с топорами, стоит он с вилами,
И его кольцо сужается,
Кольцо к центру подвигается,
Посредине круга смертного
Видит князь – волынщик стоит,
Стоит, дрожит,
Да играет на волыночке.
Как играет, все люди стоят,
И стоят, и молчат, и слушают,
А как кончит он, чтобы сделать вдох,
Шаг вперед они делают.
Тишина вокруг такая, что аж слышно ветки хруст,
Только тихое дыханье льется из скривленных уст.
Синицы и князь
Тут из поднебесья
Две спустились птицы,
Две спустились птицы —
Синие синицы.
И защебетали
В самый полный голос,
И далеко слышно
Их в весенний холод.
Так одна синица
Дружке говорила:
“То ли веселиться,
То ли петь мне мило!
Я люблю на воле
Перышки пушистить,
Воздухом весенним
Горлышко прочистить.
И скажу, подружка,
Нет мне слаще доли,
Чем хмельные песни
Петь на вольной воле!”
Так и отвечала
Ей другая птица:
“Чтобы петь па воле,
Надобно трудиться,
Надобно кусочек
Хлебушка покушать,
Голод ожидает
Тех, кто бьет баклуши.
Если ты, подруга,
За ум не возьмешься,
Ты с пути с дороги
Верно уж собьешься.
А потом мальчишки
Враз тебя поймают,
Грубые мальчишки
Перья ощипают.
Вот судьба какая
Тебя ожидает!”
Князь с коня слетает,
Говорит народу:
«Ну-ка, обернитесь
На мое явленье!»
Весь народ тотчас же
К князю обернулся
И в земном поклоне
Перед ним согнулся.
Ну а две синицы
Кое-что сказали,
А потом взлетели
В небо и пропали.
Долго все стояли
(Удивляясь чуду).
Наконец, очнувшись,
Приступил князь к люду,
И спросил он тихо,
Всем являя милость:
«Что у вас за диво
Меж собой случилось?»
Князь и народ
……………………………………………
……………………………………………
……………………………………………
……………………………………………
……………………………………………
……………………………………………
……………………………………………
……………………………………………
……………………………………………
……………………………………………
Князь и его семья
Ну, так вот, и совсем уже князь порешил,
Что Лермонта пора бы казнить,
И в столицу его отвести поспешил,
Чтобы там его жизни лишить.
Но была у него молодая жена,
И была она очень умна,
И Лермонтову долю решить до конца
У него попросила она.
Князь конечно не мог это не разрешить,
Ведь всегда есть возможность попозже казнить.
Суд в стольном граде
Сижу за решеткой в темнице сырой.
Из школьной программыВот дама светлой красоты
На троне восседает,
Глядит и не мигает.
Вот рыцари со всех сторон
Глядят во все глаза,
И вот приходит Том Лермон
В большой и светлый зал
И слышит бедный (голосок
Звучит, как ручеек):
“Добро пожаловать, дружок,
Добры мы, видит Бог,
Когда даем тебе сей путь,
Чтоб жизнь спасти ты мог.”
“Спасибо,” – молвил Том Лермон, —
“Прекрасная княжна.
Не знаю, как благодарить,
Ведь жизнь у нас одна.”
“Но я княгиня, не княжна,
Я князя светлого жена,” —
Ему в ответ она.
“Княгиня!” – Говорит Лермон, —
“Ты юна и прекрасна,
И ты должна понять закон
Моей судьбы несчастной,
Ведь ты прекрасна, как княжна,
Мудра, как княжеска жена,
А я твой бестолковый раб,
Кругом виновен, но ведь слаб,
Слаб человек под небом сим,
И случай управляет им…”
“Теперь скажи-ка мне, дружок,” —
Княгиня говорит, —
“Ты почему пахать не мог
И сеять? Инвалид?
С чего б ты сеять, гад, не мог,
Ответствуй мне скорей.
А не жалеть – помилуй Бог! —
Несчастных матерей!
С чего не корчить ты не мог
(По слухам) страшных рож?
А вот отбыв в подвале срок,
Ты розов и пригож!
Скажи, как так, нам дивно, что
Вот этакий – живешь.”
“Даю – какой могу – ответ:
Когда я был рожден на свет,
Так матушка в лесу была,
И в то мгновенье – умерла.
Но фея в серебре взошла
Легка, как пар озер.
Волынку в пальцы вдруг дала
И зашептала: «Скор
Час появленья твоего.
Ждала, но не сейчас, его,
Впрочем, родился – знать, будь жив», —
Она тотчас произнесла —
Над моей маковкой сложив
Персты…
И отвернулась – и ушла.
Да только скрылася из глаз —
Листва, трава, шипит тотчас —
Ах! надо мной раздался гром,
И прилетел орел с лицом
Людским. Секунду все меня
Горящим глазом изучал,
Расхохотался, взмыв, пропал!
И голос тишину сломал,
Хоть я его и не слыхал:
Звон появился в голове,
И после – ветром на листве —
В виски зашел, зажил в груди:
“Все, мальчик. С этих мест сойди,
А чтоб уж впредь не знать чудес,
Так ты забудь дорогу в лес,
Болота и поля. Мечтам
Себя не дай увлечь к холмам,
А то сведешь знакомство, знаешь…
С королевой эльфов сам!”
С тех пор живу я – взгляд в тумане,
В темнице голос.
Чудесный мне талант подарен,
А толку! Толку?
Ведь сделать не смогу ни шага,
Чтобы трудиться —
В мечтах об Эльфов Королеве —
Ужасном чуде!”
Metamorphosa prima
«Вот экой фрукт,” – сказала тихо
И зло княгиня, —
“И выдумщик, и дерзкий хлоп, и
Любитель женщин.
Поговори еще ты, ловкий,
Ты, верткий клоун!
Посмотрим, чем же ты намерен
Здесь удивлять нас?!»
И тут случись, брат, такая штука —
Ты обалдеешь!
Покрылась слизью его кожа
(А ты заметил,
Что перестал он быть уродом,
Вишь – ненадолго),
И завизжал он: «Смотри, княгиня,
Во мне ты видишь
Лишь то, что хочешь – вот таков мой
Талант чудесный!»
«Талант чудесен, несомненно, —
Сказала дама, —
До завтра буду размышлять, а
Пока – уж хватит!»
– Да что вы говорите, правда,
Решила так вот?..
[Здесь наша испорченная магнитофонная пленка дает себя знать, голос рассказчика то впадает то в излишнюю литературщину, то в невнятное бормотание, и фольклорист, едва улавливая за треском кассеты содержание дальнейших главок, может лишь пересказать по памяти суть. Речь здесь идет о магическом ритуале, который ночью со свечой совершает княгиня перед медным зеркалом, вызывая из него короля эльфов, своего любовника, для совета о судьбе показавшегося ей странным волынщика. Получив совет, утром молодая женщина возвращается в зал суда…
Запись снова проясняется на строчке ………………………………………………]
И в руке ее шаль, вся в узорах.
Metamorphosa secunda
Делись со мною тем, что знаешь,
И благодарен буду я.
Но ты мне душу предлагаешь:
На кой мне черт душа твоя!..
Входит Том, и глаза его зверски
Мчатся взглядом по залу – так, знаешь,
Стрелы страшные ищут сердец.
Его ярости запах почуяв,
Все поморщили разом носы.
Угадай, кто спокоен остался?
[и снова брак магнитофонной пленки дает себя знать. Как бы помогли нам здесь восемь строф пушкинских многоточий, если бы не потерялась сама канва сюжета! Установлено, что восемь этих строф повествуют о накрытии поэта волшебной золотой шалью, после чего безобразия его вновь превращаются в красоту………………………………………]
IXЧьи глаза там сверкают серебряным светом?
……………………………………………………………
……………………………………………………………
……………………………………………………………
……………………………………………………………
……………………………………………………………
………………………………………………….
………………………………………………….
………………………………………………….
………………………………………………….
………………………………………………….
И шотландским предстал он поэтом.
“Мне простишь, муж мой, князь, прихоть эту,
Музыкант, говорил ты, с уменьем.
Пусть внушает он сердцу советы
И уместным и сладостным пеньем.”
«Будь как хочешь, нехай станет гением», —
Князь велел. И волынку на думочке
Поднесли ему в вышитой сумочке.
Его воспоминание
