Сэмюэль Кольридж - Поэмы и стихи

     Из воды выходит солнце,
     Справа путь нам освещая,
     Поздним вечером налево
     В синей бездне утопая…
     Ветерок попутный веет;
     Но не видно альбатроса, —
     Не летит он, как бывало
     На призывный крик матроса:
     Он убит! А злое дело
     Не приносит людям счастья…
     Говорят мне:
     — Ты — убийца
     Друга нашего несчастья!..
     Говорят мне:
     — Преступленье
     Застрелить того, кто с нами
     Разделял скитанья наши
     Над безбрежными волнами!..

     Словно ясный образ Божий,
     Солнце в небе засияло
     И, смеясь над нами, искры
     Над водою разметало…
     Говорят мне:
     — Злого духа
     Ты убил, товарищ смелый!
     Приносил туман и холод
     Этот призрак смерти белый…
     Дует ветер, ходят волны;
     Наш корабль волнует воды,
     До которых не плывали
     Моряки в былые годы…
     Штиль… Все стихло… Упадают
     Паруса кругом на реи,
     Волны плещут за кормою
     Все слабее, все слабее…
     В раскаленной, медно-красной,
     Тверди неба — как на троне —
     Светит солнце, словно призрак
     В окровавленной короне…
     Штиль… Стоим мы дни за днями;
     Волны — с небом в заговоре;
     Наш корабль — как нарисован
     В нарисованном же море…

     Зной палит невыносимо,
     Что нам пить?!..
     Язык к гортани
     Присыхает у иного…
     Как нам быть?!
     Великий Боже,
     Дай нам силы, дай нам силы!
     О, не дай нам — как моллюскам
     В царстве волн найти могилы!..
     Каждой ночью все мы видим,
     Что пучина пред глазами
     Синим, белым и зеленым
     Разгорается огнями…
     Снится многим, что глубоко
     Нас преследует суровый
     Дух страны снегов полярных,
     Заковавший нас в оковы…

     Дни текли; стояло море;
     Солнце лило в воду пламень…
     И от жажды и от зноя
     Стал язык мой — словно камень…
     Вот опять толпою гневной
     Подошли ко мне матросы
     И безмолвно мне на шею
     Привязали альбатроса…"
    …………………………….

     Уж много, много дней прошло…
     Глаза застыли — как стекло —
     У всех у нас; у всех язык
     Произносить слова отвык…
     Вот раз на запад я взглянул,
     И взор мой в дымке потонул, —
     Смотрю: над гладью спящих вод
     Как будто облако плывет…
     И все растет, растет оно —
     Тумана белого пятно…

     Все ближе, ближе; прямо к нам
     Оно несется по волнам, —
     Как будто властною рукой
     Им правит некий дух морской…
     Все — ожидание, все — страх,
     С надеждой робкою в очах
     Стояли мы без слов, без сил, —
     Но вот я руку прокусил,
     Напился крови и вскричал:
     — Мужайтесь! Помощь Бог послал!..
     И, жгучей жаждою томясь,
     Толпой угрюмою теснясь,
     Смотрели все… Рыданья вдруг
     Услышал я везде, вокруг;
     И все, кто мог проговорить
     Хоть слово, — каждый крикнул: — Пить!..
     — Мужайтесь, братья! — я сказал:
     Господь спасенье нам послал, —
     Без ветра, не колебля вод,
     Корабль навстречу нам плывет!..
     Закат зарею пламенел,
     Последним светом день горел;
     Подняв над бездной вод пожар,
     К волнам катился солнца шар…
     И парус, будто недвижим,
     Встал между нами, между ним…
     Я вижу темный ряд снастей, —
     Как ребра чудища морей,
     К невесте моря золотой
     Они подняли остов свой…
     Как за решеткою тюрьмы,
     Светило дня все видим мы…
     Все ближе, ближе!.. Прямо к нам
     Корабль несется по волнам…
     Вот паруса — как белых риз
     Парча — повсюду виснут вниз…
     Пронзает ярко солнце их
     Стрелами жгучих глаз своих;
     Кроваво — красные лучи,
     Они — как лава горячи!..
     Корабль плывет… А по бортам
     Как будто кто-то бродит там…
     То — призрак смерти!.. Кто-ж еще
     Через его глядит плечо?!..
     В крови уста ея; она
     Тоски загадочной полна;
     Как от проказы, все бело
     Ея высокое чело…
     То — фея ночи, смерти друг…
     От взоров их застынет вдруг
     Вся кровь… О, Боже!.. Рядом встал
     Корабль их, вспенив синий вал…
     Смотрю и вижу я: Вдвоем
     Друзья ужасные на нем
     Играют в кости, — меж собой
     Нас разделяя… Боже мой,
     Что вижу!.. Страшный жребий пал,
     И призрак смерти всех нас взял;
     И только я достался той —
     Его подруге молодой…
     Погасло солнце… Тьма кругом.
     Лишь звезды в сумраке ночном
     Блестят по небу над водой,
     Где реет призрак роковой…
     Его мы слышим на волнах, —
     С собою рядом видим… Страх,
     Казалось, выпил кровь мою

     Из сердца… Бледных звезд семью
     Чуть видно… Хмурый кормчий наш
     Навел фонарь на экипаж —
     На ряд снастей, на паруса,
     Где серебрилася роса…
     А на востоке, вдалеке,
     Луна зажглась, как в маяке…
     И все товарищи мои
     Вонзили тут глаза свои
     Мне прямо в сердце, — на меня
     Глядят, молчание храня…
     Безмолвный, полный муки взор —
     Мне обвиненье, мне укор!..
     Нас было двести моряков, —
     Все пали замертво, без слов…
     Все, не видав родной земли,
     Конец скитаниям нашли…
     Они не встанут, не вздохнут,
     Они меня не упрекнут!..
     О ужас!.. Внятно было мне
     В ночной угрюмой тишине,
     Как двести, двести душ неслись
     Вокруг в заоблачную высь, —
     Пронзая воздух, как стрелой,
     Которой был застрелен мной
     Наш альбатрос, наш белый друг…
     О, этот свист… О, этот звук!.."

     "Мне страшно!.. Уйди, седовласый пришлец!..
     От рук твоих веет могилой холодной…
     Ты страшен; ты бледен, как призрак — мертвец,
     Угрюм ты — как берег пустыни бесплодной…
     Мне страшно!.. Оставь меня, старый пловец!
     Я ужас читаю в сверкающем взоре…"
     — "Не бойся, не бойся! Ведь я не мертвец,
     Ведь я не погиб в неизведанном море!..
     Я с мертвецами плыл один
     В пустынном лоне вод!
     И глух, и нем на все мольбы
     Спаленный небосвод…
     Так много братьев — моряков
     Вокруг меня лежат, —
     Не шевельнется ни один,
     Все сном могильным спят…
     А в море тысячи существ,
     Мильоны гадов злых
     Живут и дышут, и глядят,
     И я живу меж них…

     На море сонное взглянул
     И — отвернулся я…
     Смотрю на палубу, — молчит
     Товарищей семья…
     Я поднял к небу скорбный взгляд…
     Молиться… Вместо слов —
     Рыданья, слезы, злоба, гнев;
     Я мир проклясть готов!..
     Глаза закрою, — точно пульс,
     Стучат зрачки мои;
     Открою, — взор больной слепят
     И волн морских струи…
     Передо мною — океан,
     Как вылит из стекла;
     Синеет сверху ширь небес;
     Внизу — тела, тела…

     На них застыл предсмертный пот,
     Они мертвы; но в них
     Везде преследует меня
     Проклятие живых…
     И тусклый взор погасших глаз
     И день, и ночь за мной
     Следит и шлет мне свой укор
     Загробною тоской…
     "Я слышал: в ад, в кромешный ад,
     Проклятие влечет,
     Когда услышит кто-нибудь
     Его из уст сирот…"
     Оно ужасней во сто крат
     И мучит без конца —
     Запечатленное навек
     На лике мертвеца!..
     Я любовался им семь дней
     И сердцем изнемог;
     Семь суток глаз я не смыкал, —
     Но умереть не мог…
     В кругу созвездий золотых,
     Как легкий челн, луна
     Плыла в лазурной вышине —
     Как Божий лик ясна…
     Ея лучи весь океан, —
     Как видит глаз кругом, —
     Зажгли мильонами огней,
     Покрыли серебром…
     Где плыл корабль, где на струи
     Его ложилась тень, —
     Там пламя странное всегда
     Сверкало, ночь и день…
     В лучах его мой взор ловил
     Морских красавиц — змей:
     Они вилися на волнах
     Среди живых огней…
     На пене волн их чешуя
     Меняла все цвета;
     Манила взгляд, звала к себе
     Меня их красота…
     Оне мелькали здесь и тут —
     По золотым струям…
     Счастливицы! Хотел бы я
     Уйти навеки к вам…
     Что жизнь, что дорого теперь
     Осталось сердцу в ней,
     Когда завидна мне судьба
     Чудовищ, гадов, змей!..
     Едва промолвил, и Творец
     Избавил в тот же миг
     От плена муки роковой
     Мне сердце и язык…
     Я, наконец, молиться мог…
     Я счастлив был до слез,
     Когда упал с меня за борт
     В пучину альбатрос…