Павел Антокольский - Стихотворения и поэмы

Другую спутницу? Тут есть одна…
Сама навязывалась… Эй, старуха,
Горгона, гипсовая маска славы!
Идем! Я все-таки с тобой. Пора.

Сорвать завесы! Робеспьер хотел
Разъединить нас и поочередно
Послать на гильотину… Он тогда
Один бы возвышался средь развалин
Народоправства — Робеспьер-диктатор!
Конвент отныне должен непрерывно,
Не выходя из зала, заседать,
Покуда меч закона не упрочит
Существованье революции,
Покуда мы не издадим приказ,
Свергающий тирана.

                        Дайте слово!

Ты слова не получишь.

                                     Почему?

Ты в списке у меня стоишь восьмым.

На редкость скромен этот гражданин.
Он часто нам говаривал: кто против
Меня, тот, значит, злейший враг Свободы.
Конечно, эта логика бесспорна.
Конечно, человек, отождествлявший
Себя с Республикой, имеет право
На многое. Кому здесь возражать?
Но я напомню вам — на всякий случай —
Про богоматерь этого шута.
Есть предсказательница Катерина
Тео, весьма таинственная дрянь.
Есть у нее шпионы и пророки.
Мне кажется, тут вьется нить забавной
И пакостной интриги. Полюбуйтесь,
Как истинно разборчив Неподкупный
По части женской прелести! Гражданке
Не более шестидесяти лет.
Я не ищу прямого обвиненья,
Я только намекаю.

                                      Сорвалось!
Заквакало Болото! Это худо.
Они смеются. Некому рычать.
Изволь теперь разогревать сначала!

Ты прав.
(Вслух.)
                Мы уклонились от предмета.

Я вас верну к исходной точке. Слова!
(Бросается к трибуне.)

К исходной точке, Робеспьер? А с этим
(выхватывает кинжал)
Ты незнаком? Вот для тебя исход!
Я требую ареста Робеспьера.

Поддерживаем! Голосуйте!

                                       Лишь бы
Не упустить минуты! Мы танцуем
На проволоке. Лишь бы он молчал!

Чудовища! Я говорю не с вами.
Я обращаюсь к трезвым… Я хочу
Пробиться через этот рев безмозглый…
Есть же в Конвенте человечьи уши…
Хоть на трибунах…

                                  Дайте досказать.
Меня здесь затравили… Если даже
Я был бы волком бешеным, и то
Так убивать нельзя… Собачья свора
И та разумней… Председатель гончих,
Не оборви звонка… Итак, я должен…

Я слова не давал тебе.

Долой!

Я буду говорить…

Долой с трибуны!

Вот вам моя рука!

На гильотину!

Я не уйду на бойню слепо… Я…

А!.. Кровь Дантона душит Робеспьера!

Так это за Дантона! О глупцы!
Что ж вы тогда его не защищали?
(Опускается на одну из скамеек.)

Прочь! Это место Кондорсе! Долой!

А тут сидел Верньо… А тут Дантон…

Игра за нами!

Но свалить такого
Не так-то просто! Началась охота.
Теперь держись!

Одиннадцать, двенадцать… Что за дьявол!
Тринадцать… А? Четырнадцать,
                                                  пятнадцать,
Шестнадцать… Это не Сен-Жак звонит,
Или с ума сошли часовщики? И время
Пошло назад? Не может быть! Набат?
Там неспокойно. Там опять тревога,
Париж в огне.

                              Кто разбудил меня?
Мне снились праздники Фонтенебло
И дивный каламбур. Какой — не помню,
Всё вертится на языке…

                                    А завтра
В объятьях гильотины вы навеки
Уснете, черт возьми!

По-стариковски.

По-стариковски вы. А я надеюсь
Девицу эту оплодотворить.
Пускай хоть доски понесут ублюдка
Последнего из рода Буасси.
Прислушайтесь. Звонят…

Звонят?

Звонят.

Набат, Горбун?

                      Нас это не коснется.
Фальшивая тревога, господа!
Ночь под республиканским одеялом
Отрыгивает братство и чеснок,
Как старая привратница у входа
В небытие.

Кто там стучит так рано?

Как вам спалось, сударыня?

Отстаньте!

Вот это женщина! Вот это сорт!
Вот это — вечное при всех режимах…
Такую даму посадить в Лафорс!
Тут надо быть кастратом, черт возьми!
Сударыня…

В чем дело?

                                    Дайте ухо.
В Конвенте было бурно, очень бурно.
Вы можете надеяться…

На что?

Я ничего еще не знаю толком.
Но, черт возьми, был слух, что триумвиры
Уже низложены…

Не может…

Т-с-с…

Пошлите в Тюильри… Кого хотите!
Скорей. Немедленно. Сюда Тальена!
Я заплачу вам, много заплачу,
Я вас осыплю золотом.

                                  Вы ангел!
Не поминайте лихом старика.
(Целует ей руку.)
Я отличал вас между заключенных,
Я попустительствовал в послабленьях
Тюремного режима, рисковал
Моею старой головой…

                                  Постойте!
Еще два слова. Я уже неделю
Не ела сладкого. Я вас прошу:
Пошлите за пирожными. Скорей!
Побольше. Целую корзину…