Александр Прокофьев - Стихотворения и поэмы

Не о звездах на небе,
А о хлебе,
О хлебе:
О родном, неразлучном,
И так без конца,
Всё о том, о насущном,
Что в поте лица…
Хлеб целинный,
Глубинный,
Хлеб предгорный,
Долинный;
Хлеб тамбовский,
Кубанский,
Хлеб
Рабоче-крестьянский;
Хлеб
Державного плана,
Хлеб
Степей Казахстана;
Хлеб орловский,
Елецкий,
Хлеб
Республик Советских;
Хлеб отменный,
С Алтая,
Хлеб —
Стена золотая.
Ты стоишь,
Словно войско,
Боевой,
Комсомольский;
Ты стоишь,
Словно войско,
Каждый колос —
Геройский!

В одно мгновенье песня пролетела,
Она не скрыла горя и тоски
И, пролетая, крыльями задела
Одну рыбачку около реки.

И та не стала с грустной песней
                                                спорить,
Лишь наклонилась низко над водой
Да поглядела вдаль, где билось
                                                    море,
Где бился с морем парень молодой.

Помни́лось ей, что море закипело,
Что ходит море кованой волной,
Что страшным вихрем сорван парус
                                                         белый,
Но взвит на мачте парус запасной.

Откуда он?
                 Он, словно пламя, ярок,
Пусть ходят волны в замкнутом кругу,
Но узнает рубашку — свой подарок —
Рыбачка на высоком берегу!..

Вышли замуж невесты,
Осень тихо идет.
За одним перелеском
Певунья поет.

Даль играет сквозная
В предзакатном огне…
Ничего я не знаю,
Лишь мерещится мне,

Что цветы там не вянут,
Не дано им пропасть,
Что у ней над поляной
Небывалая власть,

Над поляной, что дружит
С перелеском одним…
Что мне?
                Песенка кружит
И над сердцем моим!

Как под берегом темным
Закипела вода.
Как мне быть с неуемным
Сердцем?
Вот где беда!

За березами белыми,
За рекой голубой
Самолучшее делаю,
Что встречаюсь с тобой.

Волны звонкие плавятся,
Постоим, поглядим,
Помоги, мне не справиться
Сразу с сердцем своим!

Всё я вспомню,
                       как было:
На сторонке родной
Пять гармоник ходило
За девчонкой одной.

Пять бесценных трехрядок
Проходили за ней,
И тогда был порядок
На деревне моей.

Шли ребята,
                  как братья,
От села до села,
А она в белом платье,
Словно вишня, цвела!

Так в глухой деревушке
Повелось у парней:
Озорные частушки
Не певались при ней.

Так негласно решили,
Кто же грань перейдет —
Рот ему бы зашили,
Пусть он черту поет!

Какая беседа без хлеба и соли?
Без хлеба и соли на свете нет доли!
А если нет доли, то, значит, нет песни,
А если нет песни, то к черту все «если»!
Какая беседа без хлеба и соли?
Какое веселье без Насти и Поли,
Без Тани и Тони,
Без Сани и Сони?
И нету такого у нас в обиходе:
Без хлеба с капустным листком на исподе,
Без хлеба с хрустящего коркой медовой,
Без песни, что вышла с хозяйкой бедовой,
Без скатерти белой, без соли в солонке —
Не водится дружбы на нашей сторонке!
О том же, что бьется,
О том же, что льется, —
Не здесь говорить,
Не о том речь ведется!

Над серебряной рекой,
Над зеленым лугом
Всё я слышу день-деньской
Звонкий голос друга.

«Над серебряной рекой,
На златом песочке» —
Он ведет, бесценный мой,
За собою строчки.

То заставит зарыдать,
То даст волю гневу,
То не хочет их отдать
Ни земле, ни небу!

Всё я в сердце берегу,
Памятью приемлю…
Передать лишь не могу,
Как любил он землю!

Признаюсь, что ошибок своих не предвидел,
Признаюсь, что кого-то когда-то обидел,
Признаюсь, что годами не знаю покоя,
Признаюсь — это мало меня беспокоит.
Признаюсь, что друзей нажил мало, до крайности мало,
Что с плохими расстался, а хороших не стало.
Признаюсь, что в нехватке друзей я виновен,
Потому что темнеют в горячке и сходятся брови.
Признаюсь, что я многое в жизни не видел,
Не того полюбил, а порой не того ненавидел.
Но одно я скажу —
Что не знаю грехов за собою
Пред землею, которой служу
До отбоя!

Опять вдохновенье сбежало,
С другими беседу ведет?
Побольше работай, пожалуй,
Тогда не сбежит, а придет.

Оно без волненья не может,
Ему бы бои да бои,
А если их нету, то сложит
Орлиные крылья свои.

А как без него, без опоры?
Совсем, брат, плохие дела,
И рифма приходит не скоро,
Метафора еле пришла,

Едва дотащилась, обидно
Такую задачу решать:
Ей надо бы в дом инвалидный,
А просишь стихи украшать!

Но с этим ничтожным мгновеньем
Тебе рассчитаться дано…
«Сбежало, — кричишь, — вдохновенье». —
Работай!
В дороге оно!

Словно песня, лейся,
                                 повесть
Про ушедшие года.
Речка Полисть,
                       речка Полисть,
Полисть — бурая вода.

Громом битвы прежестокой
Здесь полным-полна молва.
Ты растешь еще, осока,
Сверхзаклятая трава?

Ты звенишь еще под ветром,
Как попало, вразнобой,
У тропинок незаметных,
Закрывая их собой?

Ты тряслась тогда от страха
И в любви и не в любви,
Ты на землю, как на плаху,
Повалилась вся в крови!

…Мы проходим пепелищем —
Взвод, не сбитый смертью с ног,
И краснеют голенища
Наших кованых сапог!

На поляне, на затоне
Песню некому начать?
Почему молчат гармони?
Им никак нельзя молчать.

Ну-ка, ну-ка, голосисто
У затонов, у садов
Отзовитесь, гармонисты,
Всею удалью ладов.

Отзовитесь песней броской
У полян и у лесов,
Всем весельем подголосков,
Всею силой голосов.

Наше песенное дело
Мы несли через огонь.
Невозможно, чтоб не пела,
Чтоб не плакала гармонь!

Раздайся, народ,
Вижу — милая идет!
Вон она, она, она,
Изо всех одна, одна!
Вон она проходит стежкой,
Вон идет на пальчиках,
На серебряных сережках
Солнечные зайчики!

Вон она, она, она,
Просто всем теперь видна:
В синем сарафанчике,
На боках карманчики,
На боках карманчики,
В косах одуванчики,
В серых глазках — огонек…
До чего хорош денек!