Наталья Лайдинен - Солнечные стрелы

Все былое колеблется дымкой,
А о будущем – можно ли всуе?
Ты так близок! Но первая льдинка
Остро хрустнула в поцелуе.

Улыбнешься: девичьи причуды,
Все прекрасно в любви – и в постели!..
Только стыну в объятьях, почуяв,
Что за окнами вьются метели,

И дыханьем вселенских окраин
Слишком скоро утешится сердце,
Забывая тебя. Замирая
И в страстях не сумев отогреться.

Боль уже далеко,
Сердце выгнало стрелы.
В ветровое стекло —
Облака стаей белой.
– Вздох мой, стало легко!..
Все прошло, отгорело…

Нежность журчит насквозь,
Жар неизбежно стынет,
Ревности ржавый гвоздь
Время однажды вынет.

Что мне теперь до вас?
Не дозовешься всуе.
Там, где межзвездный вальс,
Призрачны поцелуи.

Судного ждете дня
Вне суеты житейской.
Вам-то что от меня?
– Только воды летейской!

Чтобы напиться всласть,
Росами бросить брызги!
В землю уходит страсть,
Пленник из тела изгнан.

Долгая дань снегам,
Лунные тают дуги.
Шелест волны к ногам,
Как заклинанье: Друг мой!..

Когда мечтали о финале,
Мы не гадали, что вначале
Наш долгий и тревожный путь.
– Ты к боли равнодушен будь,
Я задержу тебя едва ли,
Но попрошу – не обессудь! —
Чтоб мной одной дышала грудь
На Ахеронтовом причале.

Душа – незримый провожатый
По жизни ломаному льду:
Я через пять рукопожатий
В трехсотый раз тебя найду.

Над россыпью многообразий,
Над пропастью, смеясь, пройти!
Дрожат невидимые связи,
Сближая дальние пути,

Пересечений нет случайных!
Порою встречи долги, злы,
Но облегченье слез прощальных —
Знак, что распутаны узлы.

Руки усталым крестом раздвинулись:
Птицею падай ко мне на грудь,
В раны сквозные врывайся ливнями,
Лилиями увенчай мой путь!

Крылья вразлет от удара воздуха.
– Прочь, оболочки! Душа легка.
По облакам ступает, как посуху,
С легким посохом ветерка…

Ранняя осень.
Золото в строчках.
Памяти россыпь.
Печалям отсрочка.
Как просветленно
Ветви звенят!
В трепете клена
Море огня,
Жгущего глаз,
Но не жгущего руку…
Осень для нас —
Возвращенья по кругу.
Шепчут старухи:
– Зима будет злою!
Прошлое рухнет,
Исчезнет золою…
Сердцу больному
Нужна передышка.
В сны и в истому
Нырнувшая слишком,
Бродит, вещая,
Цыганка по саду.
Шепот прощанья
Приму, как награду,
Горечью пылкой
Рябиновой муки,
Но за развилкой
Не будет разлуки!
Просеки дымные
Влажны и сыры,
Грезятся зимние
Черные дыры.
В желтом и розовом
Облаке-стоне
Осень лишь отзвук
Потусторонний.
Мертвая женщина
В выцветшей раме,
Узкая трещина
Между мирами.

Листья ложатся, как завещания,
Разводит стрелки судьба.
Осень – это всегда прощание
С бывшей частью себя.

Только раз в год, в отрезок короткий,
Близки небеса земле,
Боль уплывает в парусной лодке,
Тает в туманной мгле.

Что-то в огне души догорело
Вместе с сухой травой, ажется время страницей белой,
Безжизненной, снеговой.

И оттого, что осень умчала
Все страсти, раскрыв крыла,
Я вижу: в конце затаились начала,
Как будто я умерла

И светлой волной вливаюсь в истоки
Молочной дальней реки,
А рядом лишь звездный берег высокий
Да лунные рыбаки…

Цикл завершен, предсказания – узнаны,
Призраком вьется туман,
Вдруг наважденьем становится музыка,
Медленно сводит с ума.

Сад беззащитен: парад обнаженности,
Ветви застыли в мольбе…
Пронзительность сохранит в протяженности
Память – открытый мольберт.

От красоты мимолетно-болезненной
Взгляд ускользает в зенит!
Путь неизведанный в сферы небесные
Долго, призывно звенит.

И по струне перламутровой свежести
Или по клавишам вод
В медленное звучанье безбрежности
Легок, как вздох, переход.

Когда ты перестанешь сниться,
Я все равно тебя найду!
Мелькнешь проворною синицей
В осеннем дымчатом саду.

Иль, поведя пугливым глазом,
Метнешься белкой между ног…
Тебя во всех узнаю сразу,
Ты никогда не одинок.

Пространство скрутится улиткой,
Разлуки – просто ерунда!
Я восхищусь твоей улыбкой
В подвижном зеркале пруда.

Пусть вестью изменений скорых
Тревожно ветви прозвенят,
Но будет в них знакомый шорох:
Напоминанье, голос, взгляд!

Твой силуэт мелькнет внезапно,
В аллеях облаком скользнет,
И свежий предрассветный запах
Меня по тропкам поведет.

А то, сверкнув листком кленовым,
Слетишь в ладони с высоты
Стихом и откровеньем новым,
В котором – непременно ты.

И в каждом вздохе, каждом звуке
Любви неповторимый след;
Я к небу протянула руки,
Чтобы сказать тебе: привет!

Молодость! Дождь барабанит по крыше,
Пляшет на нервах, предчувствием дышит,
Жалобно бьется в холодные стекла,
Даже тетрадь незаметно промокла…
Осени отблеск огненно-рыжий
Тает в туманах, становится блеклым.

Что-то от одури и от диктанта:
Так, пережив вдохновение, кантор
Ловит в пространстве две связанных ноты,
Творчества тайны трудны и бесплотны…
Падают веером лживые карты,
Вяжут сюжеты в туманах дремоты.

Сыплет и сыплет мой дождик осенний,
А в подворотне скандалит Есенин,
Бледный, безумный, уставший от драки
С тем человеком, чьи черные знаки
В каждом поэте: и нет воскресенья!
Только душа задохнулась во мраке.

Ночь полоснула лазоревой шалью…
– Ты ли, родная? С какою печалью?
Скажешь, что хуже отчаянья зрелость,
Все, что привиделось, ночью напелось,
Скрылось жар-птицей за дальнею далью
И не сбылось, как весною хотелось.

Молодость! Миг иллюзорной потери:
Снится за дымкой затерянный берег,
Лодка плывет, устремляясь к покою…
Я обниму тебя вольной рекою,
Светлой рекою, сияющей, белой,
Вдруг оказалось: раскрылись пределы

И воплощается мифами млеко!
Память раскрутится в прошлое веком
И над великою бездной забрезжит
Тихое слово, могущее Брейшит,
Снова начнется творенье с молекул,
Переполняя забвения бреши.

А рыбаки уж раскинули снасти,
Мечутся души… Какое ненастье!
Сердце предчувствует час перебоя,
Взлета над болью, над дымкой рябою…
Молодость! Жертва единственной страсти,
Я не уйду, я останусь с тобою…

День сентябрьский в тающей дымке,
Поцелуи ночного тумана,
Свеж и звонок воздух осенний!
Одиночества зверь полудикий
Стал ручным. Прощаньям – осанна!
Свет по листьям прозрачным рассеян.

Я лечу по дорожкам и мимо!
В тишину так легко углубляться,
Исчезать – дух вольный, природный!
Но горячим дыханьем любимый
Не согреет кончики пальцев,
Вновь озябнут – ветер холодный.

В небе вспыхнет золотом пламя!
Прошлым я давно не болею,
Не грущу, не помню о многом.
Нет уже никого между нами.
На коленях – в желтой аллее —
Без посредников – перед Богом…

Ты уже вспоминаешься реже,
Встречи ранят, но больше не жгут:
Если чем, повзрослевшую, держишь —
Осиянностью первых минут!

Чья вина? Просто ворон накаркал,
Или ты не сгодился в жрецы…
Обнажаясь в Останкинском парке,
Осень курит. Как дымны концы!

Снова мглистые сны октября,
На душе – торжество листопада.
Не ругая, не боготворя,
Я смотрю на тебя из оклада.

Взгляд давно вросших в стены картин —
Откровение времени в спальне.
Ты свободен и снова один.
Постарел, поседел. Стал печальней.

Лоб раздавлен квадратом окна
Час который? Второй или пятый…
Как осенняя ночь холодна!
Бесконечны и влажны расплаты.

Перекресток двух драм: ни души
И, увы, ни огня между нами.
Новой боли бокал осушив,
Я тебя провожаю глазами.

Мы те, кто помнит сны и имена,
Чьи ночи – ярки, будни – торопливы,
Кому в броске подвластны времена,
Изменчивой истории извивы.

Мы – дети! Чуем бег небесных тел,
Энергию числа и алфавита.
Для тех, кто светел, устремлен и смел
Раскрыта жизнь земли – до неолита.

Мы различаем знаки, голоса,
Летим – во мглу направленные стрелы!
Играя, совершаем чудеса
И устремляем взоры за пределы!

Мы раскрываем радости сердца,
Приносим знаний солнечные искры,
Апостолы единого Творца,
Пророчим об истоках древних истин.

Мы новой расы первые ростки,
В душе читаем – как в священной книге.
Мыслители. Поэты. Вестники.
Сверкающие радугой Индиго.