Наталья Лайдинен - Солнечные стрелы

Когда я становлюсь блондинкой,
То все ощущаю совсем по-другому:
Сижу в кафе, брожу невидимкой
В толпе среди сотни старых знакомых.

Как будто я примерила маску
Старинную, что скрывает личность,
Ушла, как фреска, под новую краску,
Замуровалась в подвал кирпичный.

Я лишь зеро, сто чужих биографий
Могу придумать, сто разных жизней
Прожить, улыбаясь с тех фотографий,
Лживых, как сны, поблекших и жидких.

Но мною каждый из встречных узнан,
Я наблюдаю стеклом на стенах,
Как время в виде больной медузы
Шипит и бьется, кричит до пены,

Ища пропажу, желая действий
И жертв в судьбе. С темной амальгамы
Глядит двойник и легко, по-детски,
Вдруг узнает в новом акте драмы

Себя – и значит, прозрачен кокон,
Нет больше смысла для игр в прятки!
Выныриваю, разбросав осколки:
– Как призраки на реальность – падки!

Иду по лестнице, все вверх по лестнице…

Считаю дни и шаги – устала я,
Душа давно по ступеням клочьями,
Казалось снизу – стремянка малая,
За веком век, а никак не кончится!
Иду по лестнице, все вверх по лестнице…

Не отпускает: кружит пролетами,
Винтами вьется, петляет, путает,
А так хотелось – взлететь бесплотною! —
Только перила стегают прутьями.

Иду по лестнице, все вверх по лестнице…

А рядом ангелы, а рядом демоны,
Но пригляделась – все на одно лицо,
В попытке шага, в пространство сделанном,
Так близок праведник с подлецом.

Иду по лестнице, все вверх по лестнице…

Борюсь с сомненьями, борюсь с предчувствьями,
Взбираюсь тяжко, сгибаюсь мыслями,
За нетерпенье души плачу ли я,
Но сил уж нет. Высота – не близится.

Иду по лестнице, все вверх по лестнице…

Вниз не спускаются – вниз лишь срываются,
В ночи мелькают шальными искрами
И вновь карабкаются, стараются —
Пути наверх не бывают быстрыми…
Иду по лестнице, все вверх по лестнице…

Придешь ли вестницей, судьба ль повеситься,
Но через бисер скользнувших месяцев
Ногами резвыми – да прыг по лезвиям!
И уговоры все – неуместные.

Ползком по лестнице, бегом по лестнице.
Но только вверх, где сиянье грезится!..

Замысел, мука ли, милость,
Только завещано: длись!
Десять колен растворились,
Десять колен разошлись.

Кружит нелегкое время
По миру манну-метель,
Всюду развеяно семя
Страсти твоей, Исраэль!

Сколько нас бродит по свету,
Пасынков с искрой в сердцах?
Все мы внебрачные дети
В поисках Бога Отца.

В примесях крови мятутся
Мудрость, и память, и плен…
Заново где-то сойдутся
Вечных двенадцать колен!

Когда задохнешься зноем,
Уже нестерпимо без
Присутствия! Паранойя —
Навязчивая болезнь.

Сродни наркоманской ломке,
Предельно вострит чутье:
У тысячной незнакомки
Как будто лицо мое.

Мучительным наслажденьем
Желанье бурлит в крови:
Я сделалась наважденьем
Проклятой твоей любви.

Теперь от звериной страсти
Где скрыться, куда бежать?
Препятствия только дразнят,
Опасно вздувая жар.

Упрямо в котле геенны
Кипит воспаленный мозг:
Огня высочайший гений
И самый жестокий монстр

Внушает: ни дня без встречи!
Выслеживать, мучить, красть!
Вгрызаться в сознанье, печень,
Стать частью, как тень, как пясть!

Ты жаждешь не только тела
Быть идолом, госпожой,
Но властвовать – без раздела! —
Над вольной моей душой.

Сердце стучит – приближается час:
Что-то случится безумное в нас,
То, о чем знали давно мы, но просто забыли.
Ты, улыбаясь, танцуешь со мной,
А я вижу крылья у тебя за спиной,
Меня накрывают, как ночь, эти черные крылья.

Пальцы вампиром впиваются в плоть,
Нет, я не сумею тебя побороть,
Я знаю, меня эти встречи точно погубят!
Но руки твои жадно ищут огня —
В мятущемся прошлом мы точно родня:
Я чувствую остро твои соленые губы.

И это давно не любовь и не страсть:
Мы можем распасться, мы можем пропасть.
Ты слышишь: в висках так беснуются вены!
А кровь загустела и стала как ртуть,
Мы в боли найдем наш единственный путь,
Разгадка близка, и смерть почти что мгновенна.

Но нам с тобою к ней не пора:
Гудят под ногами, гарцуют ветра,
Все бездны раскрылись!
Здесь ты наконец-то становишься мной,
Я чувствую смерч у себя за спиной —
Меня поднимают наверх эти черные крылья!

Долго ль буду манить и мниться
Чьей-то тенью в фонарной мгле?
Маятно перебирать мониста,
Мерзнуть призраком на земле.

С жерновов облетев мукою,
Мантры суть для ушей мертва,
Но хохочет над мостовою
В ведьминских кружевах – Москва.

Помолиться? Гудят в молитве
Медный колокол и метель!
Прорасти в моем сердце миртом,
Уведи меня на Кармель!

Но морозны осколки молний,
Весь февраль – миражи да муть!
Только был сумасбродно молод,
А сегодня – измеришь тьму.

Замирая, качнулся месяц,
Точно компас – туманный мыс.
– Милый, мне же знакомо место! —
Точно искра, промчалась мысль.

Тьма глубин обернулась мелью,
Млею: звездное молоко!
Может, нынче я стать сумею
Вдаль мерцающим маяком?

Мнится: где-то за вьюжной майей
Дальний путь бесконечно мглист…
Сердце мается и взмывает,
Вслушиваясь в звон монист.

Шаль развевается без заплат,
Летят облаков лохмотья.
Закат архангелы запалят,
На запад рванет охота,

Но конь взметнется и захрипит,
Споткнувшись пред девой лунной.
– Смотрю, черно у тебя внутри
И рваные в сердце струны!

Поет и кружится, манит вниз,
Стучит в кастаньеты нервно.
…Танцуя с нищенкой, приглядись:
В тряпье кровоточит небо!

Разменяю часы неделями,
В ледяной глуши мысли тянутся,
И молитва самонадеянна,
Как сидящий у церкви пьяница;

Дымно в прошлом. За горизонтами
Неизвестность с колом осиновым.
Машет осень кострами желтыми,
Кровью брызжет кругом рябиновой.

Я не знала, что память проклята
И желанней – не знать о будущем…
Дом уставился в небо окнами,
Как Иов, доброты взыскующий.

– Не мети под ногами листьями,
Не шурши в углах настороженно,
Я прошу об одном: будь милостив
К оступившимся в мглу острожную!

Не води их кругами адскими,
Утешенья им дай, рыдания!
Для души будет высшей радостью
Даже капелька сострадания.

Ветер струится в руках. Как растение,
К небу тянусь и клонюсь у воды…
Мыслей, случайно коснувшихся, чтение
Легкие оставляет следы.

Вдруг вереницы эмоций проносятся, —
А голова так блаженно пуста!
Жизнь – невозможность – на миг одиночества
Стоит в пространстве себя распластать!

И потечет, побежит незнакомое
С тихого голоса, с ветхих страниц…
Окна горят. Значит, думают, дома я,
А я брожу тысячей встреченных лиц.

Жив или мертв – душ едино обличие
В многообразной реальности снов;
Рядом поет, говорит всеязычие
Сердцу – цветами раскрытых – миров.

Время покажет, что было, что будет,
Вряд ли кто прав или виноват,
И наша встреча – лишь пламя в сосуде,
Поиск по звездам, дрейф наугад.

Из прошлых жизней тянется близость,
Манит и дразнит, мосты разводя,
Воспоминаний задумчивый призрак
Зыбко танцует в струях дождя.

Ни у кого не прошу я прощенья:
Если повеяло с тех берегов,
Приподнимают иные теченья,
Чинно несут на руках облаков.

Сколько сторон – столько версий событий
И обвинений, обманов и драм,
А наверху заплетаются нити,
Судьбы вручая попутным ветрам.

Жизни велик и загадочен невод,
Льнет горизонта сверкающий край…
Снова обняв, окуни меня в небо.
Не поскупись на любовь – искупай!

Жизнь по своим течет законам,
Меняет лица, адреса,
И по знакомым телефонам
Вдруг отвечают голоса

Чужие – хоть и люди те же,
Но что-то в них произошло,
По сердцу хладнокровно режет
Непонимания стекло.

А время переводит стрелки,
Меняет градусы орбит,
Ежеминутно – ставки, сделки,
Кто вне движенья – тот забыт.

Попытка постучаться в двери,
Над пропастью свершить прыжок
Приводит к подлинной потере,
Не заживает – как ожог.

Порою смерть – не есть разлука:
Для памяти страшней места,
Где выпуклы приметы друга,
А прикоснешься – пустота.